Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ) - Пилипенко Мария

Женщина предвкушала, как сейчас погрузится в горячее, ароматное тепло, как закроет глаза и расслабится. Уложив на деревянную перекладину кусок превосходного оливкового мыла и мочалку из жёсткой рогожи, которой она любила себя растирать, ведунья нетерпеливо сбросила рубашку и ступила стройной ногой в бадью.

Медленно опустившись в воду, откинулась спиной на застреленный мягкой тканью бортик, вытянула уставшие за день ноги и аж застонала от удовольствия. Как же хорошо!

Теперь она взяла миску и полила на себя, смакуя каждую каплю. Намылила руки дорогим ароматным мылом и провела ладонями по белым плечам и груди. Да, Кривой дорого бы дал, чтобы оказаться сейчас рядом с ней. Или вот тот румяный молодой булочник, что всегда улыбается себе в пышные усы и подмигивает, продавая ей хлеб. Оба мнят себя для нее завидными женихами.

Жинель усмехнулась. Как же эти простаки ошибаются! Если бы они только знали, о ком на самом деле мечтает молодая ведунья.

Женщина печально вздохнула и закрыла глаза, вдыхая дурманящий травяной аромат. И перед ней, в ее сладких грёзах, всплыли голубые глаза...

Горячая вода приятно обжигала кожу, а ладони неспешно путешествовали по утомленному телу, даря волнующие фантазии о далёком голубоглазом лорде, что встретился ей однажды в королевском дворце.

Но не успела она насладиться долгожданным отдыхом, как ее жаркие мечты прервал бесцеремонный стук в дверь.

-- Да что б тебя...-- Жинель болезненно поморщилась. Наверняка это Кривой. Верно рассчитал. Сейчас она одна, обнаженная, принимает ванну. И тут же заявился, каналья! -- Я занята! -- женщина досадливо покосилась на тонкую приготовленную простыню. Ею можно было обтереться только один раз. Ко второму заходу она станет холодной и мокрой.

Снова стук, от которого женщина вздрогнула, хоть и ожидала услышать.

-- Да кому там неймется? Это ты, Кривой? Проваливай! Не до тебя сейчас!

Но в дверь снова постучали. И снова.

Жинель поняла, что от гостей не отделаться. И лучше встретить их одетой, чем голой.

Она не любила, когда портили удовольствие, а горячая ванна в конце дня была одним из тех немногих удовольствий, которые женщина могла себе позволить.

Жинель нехотя поднялась из воды и наскоро обмоталась простыней. Окинув себя взглядом в зеркале, она с ужасом поняла, что простыня намокла и стала прозрачной. Сбросив эту срамоту, женина быстро натянула на мокрое тело рубашку и обвязала бедра красной шелковой шалью, которая очень кстати подвернулась под руку.

В двери, тем временем, продолжали стучать.

-- Уймешься ли ты, псовый вымесок?! -- рассерженная не на шутку ведунья распахнула двери и... едва удержалась на ногах. Перед ней стоял канцлер короля и хохотал.

-- Псовый вымесок? Так меня ещё не называли!

Он вошёл, не дожидаясь приглашения, мало смущаясь интимной обстановкой: дымящейся ванной и разбросанной одеждой.

Богато одетый мужчина чужеродно и странно смотрелся в убогой обстановке. Высокий, стройный и, как всегда, элегантный, он взял стул, поставил его в центре комнаты и сел, закинув ногу на ногу, опираясь рукой на трость – знак его статуса. Поза, достойная короля.

Жинель пыталась не обращать внимания на трепыхающееся в груди сердце.

Несмотря на свой весьма провокационный наряд, она не растерялась и села в кресло напротив гостя, сложив руки на полуобнаженной груди. Перед ней сидел мужчина ее мечты. Сам его вид, каждый его взгляд лишали ее воли. Но она не ударит перед ним в грязь лицом. Наверное...

-- Как же вас называли? -- ее голос даже не дрогнул.

Она подловиа его на неосторожном слове. Канцлер прищурился. Что ж, эта женщина заслужила честного ответа.

-- По-разному, но чаще приблудышем, -- без тени стеснения признался он. С чужим человеком наедине легко откровенничать. С дочерью он не допустил бы подобных бесед.

-- Кто же осмелился?! -- женщина возмутилась так искренне, что он снова от души рассмеялся. А она забавная. Канцлер планировал заглянуть сюда только на минутку, но она рассмешила его, а он уже и не помнил, когда смеялся последний раз.

-- Тот, кто никогда не был мне отцом. Муж моей матери, Гуго Уэйд, граф Найтингейл.

-- Мне жаль... -- смутилась женщина.

-- А мне нисколько, - у него было отличное настроение. Он редко позволял себе расслабиться, и вот сейчас делал это с удовольствием.

-- Слава Богам, что он не замарал моей крови. Ведь граф был пьяница. И игрок. Однажды проиграл свою жену заезжему Волку, -- на этих словах с лица канцлера сошла улыбка, он стал серьезнее.

-- Боже мой! -- снова искренне ужаснулась Жинель, и ее гость как-то внимательно посмотрел на нее. Не часто он видел в людях искреннее сопереживание.

-- Не переживайте. Волк не настаивал на своих правах и тем более не чинил насилия над моей матерью. Волки никогда не принуждают женщин. Им это не нужно, женщины сами приходят к ним. И графиня тоже пришла сама.

-- Если вы похожи на своего отца, то я ее понимаю... – тихо, как бы для самой себя, отметила женщина.

Не известно, услышал ли ее слова канцлер, но он ничего не ответил, только усмехнулся.

Жинель сидела перед ним, прикрытая лишь тончайшим батистом и лёгким шелком поверх влажного распаренного тела, но мужчина проявил удивительный такт и не опускался взглядом ниже лица своей собеседницы.

Они смотрели друг на друга, улыбались, и обоим нравилась эта игра. Он отметил про себя, что она гораздо моложе, чем ему показалось при первой встрече, а она думала о том, что Волки, скорее всего, обладают любовной магией, поэтому перед ними сложно устоять. Вот и она ради этого человека готова на все.

Прорицательница ещё раз осмелилась взглянуть ему прямо в глаза, и вдруг невероятное видение пронеслось перед ней.

-- Ваш отец был не простым Волком... О, мой лорд, мой принц! -- и она сползла со стула, падая на колени перед ним.

Он тут же вскочил и подхватил ее, поднимая.

-- Что же ты все на колени передо мной падаешь?!

-- Мой принц...

Но он приложил палец к своим губам и покачал головой, словно призывая ее сохранить тайну.

-- Не стоит награждать людей незаслуженными титулами.

А она не могла оторвать взгляда от его красивого лица.

-- Потому что титула нет, или потому что не заслужили?

Он на какое-то время замолчал, задумчиво глядя на нее, а потом снова улыбнулся.

-- Потому что титула нет... Вообще-то я пришел поблагодарить тебя. За ценный совет и помощь в очень важном деле, -- мужчина снял с пояса увесистый кошелек.

-- Уберите, я не возьму от вас денег! -- в ужасе запротестовала Жинель.

Он в недоумении приподнял бровь. Точно также, как это делала его дочь.

-- Чего же ты хочешь?

-- Сними свое кольцо. Оно высасывает твое сердце, -- черные глаза сверкнули из-под упавшей на них густой пряди.

Он осторожно поправил пальцами непослушную прядь, убирая ее с глаз женщины. Потом отстегнул с камзола драгоценную брошь и прихватил ею волосы женщины, постоянно норовящие упасть на глаза.

-- Не прячь свои красивые глаза, лани*...

----------------------

*Лани -- так на языке Волков обращались к юной девушке или юноше.

-----------------------

«Лани? Как мило…»

Он уже был у дверей, когда услышал:

-- И все же, сними кольцо, мой принц...

Мужчина обернулся и с улыбкой ласково погрозил ей пальцем. Его губы беззвучно шевельнулись, словно он шепнул ей что-то на прощание.

Гость уже давно ушел, а она так и стояла, глядя на закрывшуюся за ним дверь. Потому что поняла, что он сказал.

"Будь осторожна в своих желаниях, лани..."

Глава 34. Возвращение

Проснувшись, Фалина позволила в кои-то веки себе поваляться в постели. Через окошко на простыни падали солнечные лучи, а девушка лежала и разглядывала колечко на пальце. Блестящее, голубенькое. И так хорошо было у нее на душе! Фалина сама себе удивлялась: никуда не нужно спешить, бежать, торопиться. Ее никто не зовет и не ожидает от нее ничего. Так непривычно и приятно. Словно у нее каникулы, как у студентов. Или праздник какой-то… Ах, да! Ведь сегодня и правда праздник! Ночью будут встречать приход Зимы!