Так убивать нечестно! Рождественский кинжал (сборник) - Джорджетт Хейер

– Кто – юный Уайт? – спросил он, словно не веря своим ушам. – С чего вы это взяли?

– Старине Уэйку втемяшилось в голову, что отец с сыном сговорились, – пояснил инспектор Хемингуэй.

– Меня, признаться, такой поворот событий удивил бы изрядно, – сказал Кук. – Всем известно, как Алан ненавидит своего папашу! К тому же держу пари, что он и из винтовки-то стрелять не умеет! Полный мозгляк, только и годится что чесать языком про большевиков и русскую революцию.

Инспектор Хемингуэй посмотрел на своего подчиненного и назидательно приподнял бровь.

– Порой просто удивляешься, как деньги преображают человека, – упрямо возразил Уэйк. – А вдруг Уайты нарочно изобразили ссору, чтобы пустить окружающим пыль в глаза?

– В таком случае они пускают всем пыль в глаза с той минуты, как здесь появились, – сухо произнес инспектор Кук. – Они же всегда цапаются! Нет, даю голову на отсечение, что папаша с сынком на дух друг друга не переносят.

– А не могла ненависть подтолкнуть старшего Уайта на то, чтобы уговорить сына застрелить Картера? – поинтересовался инспектор Хемингуэй.

– Нет, инспектор, это абсолютно исключено! – замахал руками Кук. – На такую пакость ни один из них не способен!

– Что ж, – вздохнул Хемингуэй, – тогда нам ничего не остается, как вернуться к тому моменту, когда Уайт бросил сигареты на стул. Что было потом?

– Он крикнул, чтобы Джоунс и мисс Уайт не пялились почем зря, а поспешили на помощь Картеру, и сам припустил к мостику. Они, разумеется, поспешили следом, но Картер был уже мертв.

– Значит, – заметил инспектор Хемингуэй, – именно таким образом Уайт избавился от обоих свидетелей, оставив их возле тела Картера. Очень хитроумно.

– Что ж, – задумчиво произнес Кук, – можно это представить и так. Хотя, на мой взгляд, любой человек на их месте поспешил бы к мосту. Это абсолютно естественно.

– Даже чересчур естественно, – заметил инспектор Хемингуэй. – Все выглядит слишком правдоподобно. Такая удобная и благопристойная причина для приглашения Картера, что Уайт сразу кажется последним человеком на Земле, который желал бы его смерти.

– Но, сэр, так ведь можно все с ног на голову переставить! – возразил Уэйк.

– Возможно, – согласился инспектор Хемингуэй. – Либо как раз наоборот. Кстати, как же тогда быть с чутьем златокудрой Эрминтруды? Впрочем, не будем отвлекаться. Продолжайте, Кук! Что было на мосту?

– Уайт велел дочери попытаться остановить кровь, а сам побежал домой звонить доктору и в полицию.

Инспектор Хемингуэй одобрительно кивнул:

– Тоже очень уместно и логично. А где у него установлен телефонный аппарат?

– В прихожей, – ответил Кук. – Я его видел.

– Замечательно! Значит, мистер Уайт обежал вокруг дома, якобы спеша ко входу, а сам тем временем исчез из виду за рододендронами?

– Да, – кивнул Кук. – А вы считаете, что он сразу скрылся в кустарнике? А ведь мисс Уайт и в самом деле сказала, что ей показалось, будто до возвращения отца прошла целая вечность. Тогда я пропустил ее слова мимо ушей, тем более что в подобных обстоятельствах представление о времени и впрямь искажается. Однако даже если признать, что вы правы, я все равно не могу взять в толк, каким образом ему удалось произвести этот выстрел. Разумеется, ему пришлось бы прибегнуть к помощи какого-то хитроумного приспособления, от которого затем предстояло срочно избавиться. Это очевидно. Хотя мне по-прежнему не понятно, кто и каким образом нажал на спусковой крючок. Не садовая же калитка пристрелила Картера!

Инспектор Хемингуэй задумчиво посмотрел на сержанта Уэйка.

– Помните бороздки на коре деревца возле ручья? – спросил он. – А ведь они наверняка прольют свет на эту загадку! Более того, я уже знаю, чем они процарапаны! Если мы уже пришли к выводу, что для стрельбы использовали некое приспособление, очевидно, что винтовку следовало каким-то образом закрепить. Причем очень прочно, в противном случае прицел неминуемо сбился бы. Как насчет тисков, в которые зажимают оружие при его чистке? Завинти их на деревце, вставь и зажми нацеленное ружье – и задача решена!

– Одну минутку, сэр! – прервал его Уэйк. – Я имел дело с подобными тисками. Закрепить в них винтовку и впрямь ничего не стоило. Однако бороздки-то располагались в каком-нибудь футе от земли! С какой стати закреплять оружие так низко?

Инспектор Хемингуэй даже бровью не повел.

– Я думаю, что это мы поймем очень скоро, – сказал он. – По-моему, я уже догадался! Мост расположен ниже берега футов на семь-восемь, а наш умник, разумеется, предпочел возможно более низкую траекторию выстрела. По вполне понятным причинам.

– Одними тисками он бы не обошелся, – произнес инспектор Кук. – Тиски на спусковой крючок не нажмут. О, теперь понятно, зачем ему понадобился волосковый спуск!

– Теперь, если задумаетесь, проясняется и еще одно не менее странное и загадочное обстоятельство, – заметил инспектор Хемингуэй.

– Какое?

– Собака мисс Фэншоу не лаяла! А почему? Да потому, что лаять ей было не на кого! Забавно, как быстро начинаешь соображать, стоит только взглянуть на дело под необычным углом.

– Да, пожалуй, вы и впрямь напали на верный след, – признал инспектор Кук. – И как это мне самому в голову не пришло?

– О, вам просто времени не хватило, – великодушно произнес инспектор Хемингуэй. – Я ведь и сам только-только догадался. Озарение вдруг нашло.

– Спасибо, – смущенно пробормотал Кук.

– Между прочим, дело еще вовсе не завершено, – вернул его на землю сержант Уэйк. – Отдавая вам, сэр, должное, хочу спросить: а как он все-таки выстрелил, а? Что нажало на крючок?

– Лично меня интересует не что , – многозначительно произнес инспектор Хемингуэй, – а где оно находится?

Воцарилось молчание. Затем инспектор Кук сказал разочарованным тоном:

– Боюсь, что нам это уже никогда не выяснить. Ставлю десять против одного, что он тогда уволок свое приспособление домой, а с тех пор успел уже сто раз от него избавиться.

Инспектор Хемингуэй задумался, легонько постукивая себя карандашом по зубам.

– Нет, – сказал он наконец. – Думаю, что вы не правы. Поставьте себя на его место. Вам нужно тащить не только тиски, но и еще какое-то неведомое приспособление. Допустим, вы решили рискнуть и унести все это домой. А что случится, если по пути вы кого-то повстречаете?

– Я полагаю, что он пошел бы на такой риск. Да и у служанки как раз был выходной.

– Не тот он человек, чтобы так рисковать, – покачал головой инспектор Хемингуэй. – Он ведь вполне мог наскочить на собственную дочь, которая спешила бы домой за бинтом, бренди или чем-то еще. Как бы он объяснил свою поклажу?

– А как, если на то пошло, он объяснился бы, повстречай его мисс Уайт даже с пустыми руками? – осведомился Кук.

– Запросто! – вставил сержант Уэйк. – Сказал бы, что услышал в кустах подозрительный шум и помчался проверить, кто там шастает. Он наверняка предусмотрел такой поворот событий!

– То есть вы полагаете, что он закопал тиски и прочую дребедень в кроличью нору или припрятал в каком-нибудь укромном местечке?

– А чем вам не угодила заводь, что мы там с вами видели? – полюбопытствовал инспектор Хемингуэй. – По-моему, совершенно идеальное место, чтобы спрятать что-то впопыхах. Что может быть удобнее: сбросить все лишнее в воду и поспешить домой к телефону.

– А как насчет всплеска? – произнес Кук. – Допустим, с мостика, за излучиной, его не слышно. Но ведь мисс Фэншоу или ее пес вполне могли услышать, как плеснула вода.

– Да, здесь Уайту, пожалуй, просто повезло, – сказал инспектор Хемингуэй. – Появись мисс Фэншоу там пятью минутами раньше, она вообще могла бы все увидеть.

– Возможно, вы и правы, сэр, – промолвил сержант Уэйк, – однако меня смущает вот что. Прошло уже немало времени. Что могло помешать Уайту выудить все уличающие его предметы из воды и перепрятать в более надежное место?

Хемингуэй ответил сразу:

– Вспомни, голубчик, что там илистые берега и мистер Уайт не смог бы полезть в ручей, не оставив у воды замечательные и глубокие отпечатки. Не говоря уж о совершенно неоправданном риске – ведь из Пейлингса кто угодно мог заметить, что он шатается у ручья. Нет, если он впрямь сбросил свой инвентарь в воду, мы его там и найдем!

Полчаса спустя двое констеблей с закатанными выше колен штанинами, утопая в грязи, старательно прочесывали дно крохотной заводи, то и дело с проклятием наступая на какой-нибудь твердый и острый предмет. Приехав в Дауэр-Хаус, полицейские застали дома только служанку Флоренс, которая не стала возражать против поисков в кустарнике и у реки. Высокомерно посмотрев на инспектора, она процедила, что пусть его люди ковыряются там сколько им влезет, лишь бы ей не мешали.

Первый улов со дна не принес ничего, кроме разочарования. Две стеклянные банки из-под джема и какая-то насквозь проржавевшая изогнутая штуковина, напоминающая ручку от кастрюли. Вскоре младший констебль громко выругался, больно порезав ногу об осколок тарелки, но буквально в следующую минуту его напарник нагнулся, запустил руку по локоть в мутную воду и вытащил какой-то увесистый предмет.