Ещё один фэнтезийный детектив - Александр Зотов

      - А разве не заметно, кого ты грабишь по их внешности, одежде, запаху?

      - Я про других нищих, тех, что разодеты, как благородные господа, а на поверку гроша ломаного за душой не имеют.

      - Хорошо, хорошо тебе виднее, учитывая твой опыт...

      "Лысый пан" внешне ничем не отличался от какого-нибудь паршивого трактира на заброшенном лет пятьдесят тракте, разве что здесь никто не дрался. Но пара пьяных под столом валялось, а тряпка, которой трактирщик с недельной щетиной протирал пивные кружки, имела весьма замызганный вид. Да и стулья, которыми служили пеньки, нельзя было назвать такой уж удобной мебелью, да еще и соответствующей расценкам трактира, но в этом и заключалось все извращенное очарование этого заведения. Его основными посетителями были весьма состоятельные граждане, желающие вкусить романтики простой жизни, не рискуя при этом шеей и вообще не выбираясь за пределы города.

      Наметенный глаз бывалого путешественника, например той же Втри, сразу замечал, что копоть на потолке и стенах и грязные пятна намалеваны кистью художника, пусть и весьма хорошего, тряпка только кажется старше ее хозяина, а пьяницы под столами - вообще актеры, нанятые для создания атмосферы. Последнего, впрочем, даже наметанный взгляд путешественника заметить не мог, потому как актеры были вполне себе напившиеся, что и не удивительно. Мало того, что это весьма облегчало вживание в образ, так еще и позволяло не слишком страдать из-за скуки и твердости пола.

      - Я пожалуй, присяду здесь... - Мелирленс уже нацелился на столик, стоявший около окна, заделанного бычьим пузырем, из которого открывался прекрасный вид на размытый осенним дождем тракт, по которому брели какие-то несчастные, но его остановил окрик Втри:

      - Нет уж. Раз заказал преступление, будешь помогать.

      - Я - помогать?! Но как...

      Втри сощурилась и приступила к осмотру посетителей. В то время пока Втри находилась в режиме золотоискателя, Мелирленс раздумывал над тем, насколько дурной идеей было согласие с дурной идеей Кетрин.

      - Садить вон за тот столик, рядом с тем молокососом.

      - Тебе не кажется, что так говорить о парне, который старше тебя лет на семь несколько...

      - Заткнись и иди!

      - Ладно. Только не создавай столько шуму.

      - А ты не учи меня! Иди и завяжи с ним разговор.

      Мелирленс уже собирался пойти, но Втри снова остановила его:

      - О, точно. Предложи ему перекинуться в карты.

      - В карты? Знаешь, я ни одной карточной игры, кроме "Морского пса" не знаю.

      - Во имя всех богов, и чему ты только учился, где бы там ни учился?! Все равно. Тем более, что это в твоих же интересах. Так мы сможем заработать требуемые деньги при этом не совершать никакого преступления. И не забудь воспользоваться вот этой колодой.

      С этими словами, Втри протянула ему замусоленную карточную колоду.

      Мелирленс воздержался от комментариев. Втри больше ничего не сказала, из чего Мелирленс сделал вывод, что ему следует исполнять ее приказание, что совсем не радовало. Он глубоко вдохнул и отправился заговаривать зубы ни в чем не повинному парню, примерно ровеснику Втри. Когда Мелирленс говорил, что он старше Втри лет на семь, он слегка преувеличивал. Паренек был при шпаге и одет по последней Алтарской моде, а Алтар, если память не изменяла Мелирленсу, был законодателем мод не только для Алтара, но чуть ли не для всего мира. Сам же паренек был долговязый и тощий, коротко острижен с удивленно - грустным выражением лица.

      - Доброго дня вам, господин, - произнес Мелирленс, садясь на пенек напротив этого парня, разодетого как манекен на рынке, где последние, кстати - небывалая редкость и являются самым дефицитным товаром.

      - Не думаю, что вы правы, сударь, - мрачным голосом ответил юноша, после чего замолчал. Мелирленс уже было хотел спросить, в чем дело, но его собеседник все же продолжил, как будто бы пары минут молчания не было, - я изволю скучать.

      "Изволит скучать", - эти слова впились в мозг Мелирленса, которого крайне раздражала подобная манера говорить, - он что принц какой-нибудь, чтобы так выражаться?

      - И почему вы скучаете?

      - Эта вселенная и наше время, - безапелляционно заявил парень, - понимаете, в наше время не осталось места для подвига. Все чудовища давно истреблены, девушек больше не сажают в высокие башни. Даже в войнах участвует простонародье. Да к тому же, я уверен, что вы согласитесь, что с тех пор как гладкоствольные жезлы стали основным оружием солдат, в войне не осталось никакой красоты, одна грязь и кровь. Вы со мной согласны, сударь?

      - А-а... - встрепенулся Мелирленс, который со слов "в наше время не осталось место для подвига" перестал слушать разглагольствования этого принца, - да, конечно. Вы правы.

      - Сударь, - после короткого молчания, произнес юноша, переживающий тяжелейшую форму несовместимости с миром и технологиями, - почему-то я уверен, что вы не тот, кем вы кажетесь.

      - А кем я вам кажусь? - не долго думая спросил Мелирленс.

      - Вы крайне похожи на башмачника или купца.

      "Башмачника?!" - подумал Мелирленс, - "это где он выкопал башмачников, носящих милицейскую форму под кожаным плащом".

      - По вашему лицу я вижу, что вас оскорбляет сравнение с низкими мастеровыми. Нет, не говорите, кто вы на самом деле. Пусть в этом наибанальнейшем из миров останется хоть какая-то таинственность.

      Меланхолик опять замолчал. Мелирленс же вспомнил, зачем собственно, заговорил с этим человеком:

      - Скажите, как вы думаете, карты не могли бы ненадолго избавить вас от скуки?

      - Карты? Я давно не играл в карты. Пусть они и являются частью этого скучного мира, но можно и сыграть. Тра...

      - У меня есть колода, - остановил его Мелирленс, кладя на стол ту самую замусоленную колоду, что ему дала Втри.

      - О как вы предусмотрительны, сударь.

      Мелирленс заметил, что при виде карт принц, а он был уверен, что это, как минимум принц, оживился, несмотря на выражаемое всем его видом непринятие удовольствий этого мира.

      - Во что будем играть?

      - Давайте во что-нибудь простое, - обрадовался возможности выбирать Мелирленс, - "Морского пса", например.

      - Как вам будет угодно. Все эти сложные игры утомляют разум. "Морской пес" - как раз то, что нужно моей усталой душе. Начнем с мелочи. Например, с одного золотого.

      - С одного злотого?! - Мелирленс чуть не свалился со стула.

      - Для вас это оскорбительно мало, тогда...

      - Нет, что вы. Просто... у меня в горле першит. Кхм. Кха! Видите? Вы правы это достаточно... мало для первой игры.

      - Тогда давайте приступим. Хотя постойте. Моя честь не позволяет мне играть с тем, чье имя я не знаю.

      - Шусандрикс...Шусандрикс ван Вернерлес-Фалкиский.

      Во имя всех богов, - промелькнуло в голове Мелирленса, и зачем я опять назвался именем Шуса. Тогда-то его хотя бы не было, а теперь... И с какой радости этот тип вообще спрашивает мое имя, не он ли заявлял, что оно его ни капельки не интересует?

      - Очень приятно, лицезреть вас. Меня же при рождении нарекли Эренис де Реент-эль-Серневелкокс Как поживает ваш батюшка?

      - Мой батюшка? - на лице Мелирленса была написано полное непонимание, а краешек рта, застывшего в улыбке, начал слегка подрагивать. Наконец Мелирленс вымолвил, - мой батюшка. С ним все в порядке. Насколько я знаю.

      - Но до меня доходили странные слухи. Будто бы он при смерти.

      - При смерти... но... я об этом ничего не знал. Я... понимаете, я уехал уже довольно давно и не получал новостей из дома...

      - Простите, что принес вам столь печальную весть. Если вас слишком опечалила эта новость мы можем отложить...

      - Нет, что вы... надеюсь слухи преувеличивают.

      - Тогда приступим.

      Молчание затянулось довольно надолго. Наконец Мелирленс понял в чем дело. Эренис как-его-там ждет, пока Мелирленс перемешает карты, чем Мелирленсу и пришлось заняться.

      "Так" - подумал Мелирленс - "во имя всех богов, где она их только купила... Ну положим, это - королева, а это... и цифры какие-то кривые. Хорошо, что хоть можно количество значков посчитать".

      Мелирленс прикладывал все мыслимые усилия, чтобы разобрать, что изображено на картах явно халифатского происхождения. Мало того, что они были затерты, а многие были просто не видны, так еще и цифры были не нормальными человеческими цифрами, а халифатскими, и нормальные человеческие цифры пусть и напоминали, но крайне смутно. К тому же, картинки были выполнены с катастрофически большим количеством завитушек, крайне затруднявшими определения масти и достоинства карты.