Мандаринка на Новый год - Дарья Александровна Волкова

– Учись расставаться с работами. Всё, ты вышла из любителей. Будь профессионалом.

– Да какой из меня профессионал?

– Вот как первую работу продашь – так и станешь профессионалом. Ну, я забираю?

– Забирай, – вздохнула Люба. – Но Жар-птицу не отдам!

– Если найду покупателя – отдашь.

– Нет! Егор… – простонала она. – Всё что, угодно, но птичку не отдам. Она… моя. Для меня.

– Ладно, – легко согласился Егор. – Ты работай, девочка, а мы там потом разберёмся.

Люба гладит тонкий огненный гребень. Сама не может понять, чем ей так дорога эта работа. Она сделана качественно – это факт. Переливы цвета от тёмно-багряного через алый к трескучему оранжевому. Поднятые крылья во всполохах застывшего пламени. Жар-птица. Феникс. Символ вечного обновления. И Люба так же, как феникс – когда-нибудь вернётся к нормальной жизни. Сейчас она выживает.

* * *

Как-то в мастерскую Любы заглянул отец.

– Любава, ну твои фигурки уже ставить некуда. Этак твое сказочное зверьё скоро нас из дому выживет.

– Пап, ну Егор продаёт понемногу… Мне, наверное, надо просто перестать производить их в таком объёме. А я остановиться не могу. – Люба вздохнула.

– А что все Егор да Егор? Сама не можешь, что ли? Заниматься реализацией? Если это продаётся?

– Ой, пап, это не так просто. Этим, правда, надо заниматься. Я не хочу. Мне времени жаль. Я лучше… – Она виновато потупилась.

– Кто тебя просит этим заниматься самолично? – удивленно поднял брови отец. – Есть такая штука, как Интернет. Открой свой интернет-магазин. От тебя ничего не требуется. Почти. Только фотографии работ выкладывай.

– Да? Но я совсем не знаю, как сделать… такое.

– А тебе зачем знать? У нас есть для этого специально обученный человек – муж твоей старшей сестры.

– Витя?

– Витя.

– Нет!

– Почему? – Отец удивился. – Витька в этом прекрасно разбирается.

Люба не может толком объяснить почему. Наверное, потому, что Вик – друг Николая. А она сейчас не хочет видеть вокруг себя ничего и никого, кто хоть как-то будет напоминать ей о нем.

– Ну, Вик же денег с меня не возьмёт за то, что сделает мне сайт…

– Конечно, не возьмёт. Вот еще глупости. Мы все свои люди.

– Не хочу его отвлекать от семьи на свои глупости, если это даже денег ему не принесёт.

– Да Виктор будет рад помочь, я уверен.

– Пусть он это время лучше на жену и сына потратит, – Люба не собиралась соглашаться. – Я попробую поискать кого-нибудь еще. Спасибо за идею, па.

* * *

– Привет, крыса.

– Кто?

– Крыса. – Голос Виктора в телефонной трубке демонстративно ровен.

– Баженов, ты белены объелся? Я твоей бесценной пожалуюсь, что ты меня обзываешь!

– Я тебя не обзываю. Я констатирую факт.

– И почему это я, интересно, крыса?

– А кто еще? Отказываешься от моей помощи, собираешься нанимать какого-то левого дядю со стороны. Как тебя еще назвать?

Так… похоже, ее сдал родной отец!

– Вик…

– Люб, если ты на меня за что-то обиделась, или у тебя какие-то претензии ко мне – скажи прямо. К чему весь этот детский сад с привлечением чужих людей, когда я всё могу сделать сам?

– Да ни на что я не обиделась!

– Тогда когда встречаемся?

– Э-э-э… зачем?

– Обсудить детали. – Вик по-прежнему невозмутим. – Ты расскажешь мне, чего хочешь от своего интернет-магазина.

Люба вздыхает. Вот как Надя живёт с таким упрямцем? Непременно всё нужно сделать по-своему!

– Ау, Любовь Станиславовна! Я жду ответа.

Не отстанет, факт.

– Ну, давай сегодня вечером после работы я к вам подъеду.

– Не, давай лучше не дома. Дома Ванька нам не даст поработать. Приезжай ко мне в офис. Знаешь, где я обитаю?

– Нет.

– Так, сейчас скину адрес эсэмэской.

* * *

Люба окинула взглядом офис, в котором ее поджидал Виктор.

– Уютно у тебя тут. Боже мой, даже Надина фотография на столе… Баженов, ты законченный подкаблучник.

– Угу. Кофе будешь?

– А что у тебя есть к кофе?

– Ну, надо же… – Вик качнул головой. – Дали мёду – и ложку теперь подавай.

– Мёду не хочу.

– Какие ж вы, Соловьёвы, все-таки капризные… Печеньем меня сегодня угостили. Будешь печенье?

– Давай.

Они сели перед монитором.

– Ну, рассказывай.

– Вить, я, наверно, только на пальцах смогу объяснить…

– Давай на пальцах. Не впервой.

За разговорами они просидели около часа, выпили по кружке кофе, сгрызли вкусное домашнее печенье.

– Ну, мне всё понятно, – Вик наклоняет голову направо, налево, наклоняет вперёд, разминая шею. – На каркас уйдёт пара недель, обкатаем – и в бой. Главное, чтобы доменное имя быстро зарегистрировали.

– Что?

– Не парься. Это я о своём.

– Спасибо, Вить, – Любе неловко. – Тратишь на меня свое личное время за просто так.

– Кто сказал, что за просто так? – Вик усмехнулся.

– А… а что тебе нужно?

Вик посмотрел ей в глаза.

– Совет. Помощь.

Люба знает одну-единственную область, в которой Вику может понадобиться ее помощь. Хотя она была уверена, что Витька уже научился справляться с этим совершенно самостоятельно.

– Что у вас с Надей случилось?

– Надя меня ревнует, – Вик вздохнул. – До скандалов.

– К кому?

– Ко всем! Включая фонарные столбы.

– Витя! Прекрати паясничать, если хочешь, чтобы я тебе помогла. Излагай факты. Не верю, что фактов нет. Кто она?

– Ну…

– Не нукай!

– Блин… – Вик пригладил волосы. – Будто с Надей говорю. В общем, есть у меня коллега. Рита. Маргарита. Вот это имя лучше не произносить при Наде. Она закипает мгновенно.

– Есть повод?

– Ты издеваешься? Я же русским языком сказал: коллега. Мы работаем вместе. Всё.

– Тогда почему Надя ревнует?

– Потому что это Надя! Я не знаю… Ну, мы с Ритой много времени вместе проводим. Пару раз выезжали в командировки…

– Так-так-так… Командировки, значит… С коллегой симпатичной…

– Да она и несимпатичная даже! Ну, с Надей… или с тобой – не сравнить. Любка, прекрати! Я думал, ты мне поможешь. Меня Надя дома просто заклевала уже. И ты туда же. Я что, похож на идиота? Я люблю ее, а она совсем невменяемая становится, когда речь заходит о Рите! Если Маргарита звонит мне вечером, Надька потом со мной весь вечер не разговаривает.

– Не бери трубку.

– Это работа, блин! Могут быть срочные вопросы. Я уже не знаю, как объяснять…

Их прерывает звук открывшейся двери. В кабинет вошла высокая сухощавая брюнетка в тёмном брючном костюме. По тому, как меняется лицо Вика, Люба понимает – это предмет их обсуждения.

Брюнетка вскинула брови.

– Ой, Витя, ты занят?..

– Немного, Рит. Если ничего срочного, давай завтра.

– Хорошо. – Она кивает, а потом переводит взгляд на Любу. – Здравствуйте, э-э-э… Надежда?

– Нет, – Люба сладко улыбнулась. –