Миры Пола Андерсона. Т. 13. Торгово-техническая лига - Пол Андерсон

По его представлениям, отряд был в пути около пяти земных дней и преодолел около четырех сотен километров, когда они свернули на юг к восточной оконечности Чакоры. Впереди высился крутой отрог хребта, и тропа вела вверх, к снежной вершине горы Тундра. Фолкейн привык к езде на зандаре и любовался теперь великолепным видом, размышляя о последнем разговоре у костра. Падрика увела какая-то девушка, и Фолкейн остался наедине со Стефой. Ну, не совсем наедине: это было невозможно в лагере, — но все же его пленение, подумал Дэвид, имеет и свои приятные моменты…

Обогнув скалу, они увидели перед собой Рангакору.

Город был построен под перевалом через хребет, на небольшом плато. Ухабистая дорога вилась вверх от Рангакоры, а с другой стороны столь же круто шла вниз, на дно бывшего моря. Сквозь туман была видна равнина, насыщенная влагой, зеленая и золотая. Вдоль горной стены вилась река, русло которой частично скрывалось в лесу, и как раз над Рангакорой падала с отвесной скалы увенчанным радугой водопадом. У Фолкейна перехватило дыхание.

Отряд остановился и сплотил ряды. Воины прикрылись щитами и вытащили мечи, луки были взяты на изготовку. Фолкейн понял, что сейчас не время любоваться окрестностями.

Зелень, покрывающая землю в окрестностях города, была истоптана. Вокруг стен дымились костры, рядом теснились шатры и развевались флаги. Крошечные на таком расстоянии, воины Джадхади окружали заманчивую Рангакору, откуда они были изгнаны.

— Мы будем прорываться, — сказал Падрик. Свист ветра и эхо придали его словам драматический оттенок. — Ребята Торна увидят нас и сделают вылазку, чтобы мы могли пробиться в город.

Стефа остановила свою зандару рядом со скакуном Фолкейна.

— На твоем месте я бы оставила глупые идеи о том, чтобы удрать и сдаться осаждающим, — мило улыбнулась она.

— О черт, — пробормотал Фолкейн, который обдумывал именно это.

Стефа перекинула повод его зандары через луку своего седла, а другая девушка привязала его ноги к стременам. Фолкейну часто приходилось слышать о моральном и психологическом влиянии полной неизбежности, но это казалось уж чересчур.

— К бою! — скомандовал Падрик. Он взмахнул мечом. — В атаку!

Зандары рванулись вперед. В лагере императорских войск барабаны забили тревогу. Кавалерийский отряд на полной скорости помчался им наперерез. Копья воинов сверкали невыносимо ярко.

Будучи столь же склонны к нарушению закона, как и представители большинства других рас, икрананкцы нуждались в тюрьмах. Узилище в Хайякате находилось на рыночной площади и представляло собой хижину из единственной комнаты, внутри которой была решетка из крепких столбов, предохраняющая плетеные стены от покушений узников. Если заключенный нуждался в свете, он мог откинуть дверной занавес; при этом решетка на двери оставалась вне его досягаемости. В качестве мебели наличествовали соломенный матрац и несколько глиняных горшков. Чи разбила один из них и попыталась обломком вырыть подкоп. Ее орудие раскрошилось, доказав тем самым, что тюремщики могли быть безумны, но не были глупы.

Шум и тарахтение вывели Чи из задумчивости. Дверь со скрипом отворилась, занавес был откинут, и в красноватом сумеречном свете блеснули очки Гудженги.

— Я как раз думала о тебе, — сказала цинтианка.

— Правда? — наместник выглядел польщенным. — И могу я узнать, что же ты обо мне думала?

— О всяких предназначенных тебе приятных и длительных процедурах — например, кипящем масле или расплавленном свинце. Что бы ты предпочел?

— Я… э-э… можно мне войти? — Дверь распахнулась шире, и за сутулой фигурой Гудженги Чи увидела двух вооруженных стражей; позади них были видны несколько местных жителей, бесцельно слоняющихся по базарной площади — изоляция Хайякаты свела торговлю к минимуму. — Я хотел бы убедиться, что у тебя есть все необходимое.

— Ну, крыша пока не протекает.

— Но я же тебе говорил, что к западу от Сундрадарты дождей не бывает.

— Вот именно. — Взгляд Чи с интересом остановился на мече посланца императора. Не удастся ли заманить в камеру одного Гудженги и отобрать у него оружие?.. Нет, он сумеет защититься и тут же позовет на помощь. — А почему у меня отобрали сигареты? Ну, те горючие трубочки, которые, как ты видел, я обычно вставляю в рот.

— Они находятся в твоем летучем доме, благороднейшая, и хотя дом не возражает против стражи вокруг, он отказывается впустить нас внутрь. Я просил его об этом.

— Отведи меня туда, и я отдам приказ дому.

Гудженги покачал головой:

— К сожалению, это невозможно. Слишком могучие силы находятся там в твоем подчинении. Когда настоящее… аххрр… досадное недоразумение прояснится, тогда, благороднейшая, конечно, я сделаю, как ты захочешь. Я в срочном порядке отправил в Катандару гонцов, и ответ придет скоро.

Не.сомневаясь в гостеприимстве узницы, Гудженги перешагнул через порог, и солдаты заперли за ним дверь на громоздкий замок.

— А тем временем вернется бедняжка Адзель, и твои головорезы его застрелят. — упрекнула его Чи. — Задерни занавес, недотепа. Я вовсе не хочу, чтобы эти дуболомы глазели на меня.

Гудженги исполнил ее распоряжение.

— Но теперь я ничего не вижу, — пожаловался он.

— Ну в этом я не виновата. Садись. Да, вон там в углу — матрац. Хочешь выпить? Стражники принесли мне кувшин вина.

— Э-э… мне не положено.

— Ладно, давай, — отмахнулась от его сомнений Чи. — Пока мы вместе пьем, мы, по крайней мере, не стали еще смертельными врагами. — Она налила вина в глиняную кружку.

Гудженги жадно выпил и не стал возражать против второй кружки.

— Что-то я не вижу, чтобы ты сама пила, — сказал он с тяжеловесной претензией на игривость. — Может быть, ты рассчитываешь меня напоить допьяна?

«Ну, — подумала Чи, вздыхая, — попытаться во всяком случае можно». На секунду она напряглась. Ее ум, как всегда в критической ситуации, заработал на повышенных оборотах. Расслабив мускулы, она лениво проговорила:

— Здесь ведь нечем больше заняться, не правда ли? — Она отпила из своей кружки. В темноте Гудженги не увидел, как она сморщилась. Ну и гадость! — Вы напрасно причиняете нам зло, — сказала она. — Мы ведь питаем в отношении вас самые дружественные намерения. Однако, если мой товарищ, когда он здесь появится, будет убит, вам не уйти от возмездия.

— Кр… Его убьют, только если он нападет. Как ни сопротивлялся этому комендант Лалнак, я велел расставить глашатаев, которые криками предупредят твоего товарища, что ему не следует к нам приближаться. Надеюсь, он будет благоразумен.