Аналитика как интеллектуальное оружие - Юрий Курносов

Современный этап развития аналитики в России характеризуется следующим. Неясность, неопределенность основных идеологических ориентиров российского государства в условиях, когда большинство народа отторгает идеи капитализма (хотя вынуждено жить по его законам), создают в головах мировоззренческую путаницу, и разобраться в ней очень нелегко. Очевидно, ведущие операторы (публичные политики, партийные активисты, активные государственные чиновники) и Администрация Президента РФ, и бизнес, и общество в целом (потребители, читатели, избиратели – группы людей, сегменты социума) – те, кто рационально относится к своим возможностям, потребностям, обязательствам, – заинтересованы во внятной информационной структуре общества, её концептуально-идеологических основах, адекватной коммуникации и недвусмысленном толковании основных идей, на которых должно развиваться государство.

Это нужно для того, чтобы даже при диаметрально противоположных подходах: правые – левые, сторонники – противники, христиане – язычники (или атеисты), производители – потребители, соответствующие представители элиты общества воспринимали многообразную реальность адекватно, в единых терминах.

При рассыпавшемся советском менталитете возникло множество сегментарных подходов, и их воздействие на социум, его информационные структуры можно рассматривать особо, где принципиально нет дихотомии: правда – заблуждение, когда окружающее несводимо к единой идеологической реальности, и аналитики рассматривают по-разному онтологическое целое, так как системы их генеральных ценностей и ожиданий – разные.

Например, последовательные христиане-фундаменталисты ждут Страшного Суда, Армагеддона, чудесного Пришествия Православной Монархии в лице Царя; мусульмане-фундаменталисты ожидают Последней Битвы, царства Правоверных; буддисты – всеобщего просветления, повышения качественного уровня сознания; адепты Хаббарда – наступления Нового Века (англ. New Age, Нью-Эйдж) в виде планетарного синтеза, отмены денег, всемирной пасторали; евреи (иудеи) ожидают восстановления Храма Соломона; русские националисты – создания светского национального европейского государства типа ФРГ; социологи мыслят будущее как уравновешенный бессистемный сетевой муравейник Нью-Йорка. Проигравшие на выборах в Госдуму в декабре 2007 года и в декабре 2011 года Союз правых сил (СПС) и партия Яблоко твердят о конце демократии, рынка, традиционной политики. Эти ряды и линии, тенденции можно перечислять долго, однако понятно, что управлять столь эксклюзивными и разрозненными общественными сегментами, не имея определённого эффективного рычага невозможно.

Очень сильны в российском социуме и менталитете иррациональные начала, что создаёт почву для деятельности оккультно-мистических объединений. СМИ с удовольствием предоставляют слово разного рода колдунам, магам, звездочётам. В общественном сознании фигурирует масса псевдонаучных идей и концепций. Научное противодействие этим явлениям крайне слабо. Изредка появляются книги с иным, трезвым взглядом на вещи, например, [Губин 04] (см. также поддерживаемые этим автором интернет-ресурсы http://gubin.narod. ru и http://www.vgubin. info с другими его книгами и рекомендательным списком из 1300 наименований книг) с критикой имеющих в настоящее время хождение псевдонаучных идей (об информации в неживом мире и сознании у самой материи, о замене методов частных наук единым синергетическим подходом, а последовательного «западного» экспериментального метода познания в физике – восточной медитацией), а также плюрализма как методологической основы познания и оценки состояния дел.

Этим гносеологическим рычагом коммуникации, управления, создания механизмов взаимодействия ключевых интересов может быть современная социологическая наука, рационализированный гнозис, описывающий как частные явления и вышеперечисленные фрагменты, изучающий современное состояние российского общества в динамике. При анализе многих, даже претендующих на фундаментальность, изданий, выпускаемых фондами, партиями, частными лицами по общественно-политическим вопросам, часто возникает ощущение их ущербности, недоделанности, оттого что авторы, даже пишущие на одну тему, исследуют и описывают разную онтологическую реальность (под свой заказ, свой менталитет), не говоря уж об очевидном социальном заказе и прямой дезинформации. Этому есть несколько причин.

Во-первых, лишь немногие аналитики и аналитические структуры, их печатные издания выделяются высоким уровнем изложения сложных, комплексных геополитических и иных проблем. Существуют колоссальные сбои в формировании генерального массива информации. Доступ к наиболее ценному знанию сейчас всё ещё закрыт, точно так же, как и раньше. Поиск важных для интеллектуального взросления личности книг затруднён из-за многомиллионных тиражей макулатуры, отсутствия нужных книг в библиотеках. Даже в Москве, столице Российского Научного мира, закрыты основные фундаментальные библиотеки и залы периодики. Исследователям-аналитикам недоступны не только обязательные свежие новинки, но и классические труды прошлого по геополитике, социологии, информатике, политологии. Сейчас завершилось комплектование общественных библиотек, однако правило о передаче туда обязательных экземпляров не соблюдается, практически разрушены межбиблиотечный обмен, библиографическая служба, зарубежные (в том числе англоязычные) издания поступают в Академические институты только единичными наименованиями, да и то спорадически. Отдельные ведущие специалисты монополизируют массовые издания, которые из-за этого становятся недоступными для публикаций стажёров, аспирантов, соискателей. Ряд академических институтов работают по старинке, редко приветствуют обработку виртуального пространства компьютерными методами. Присуждение научных степеней на коммерческой основе, особенно в гуманитарной области, просто поставлено на поток, нередко диссертации пишутся на заказ, под ключ. Анализ приводимых в диссертациях библиографических списков показывает: примерно в половине из них авторы не держали источников в руках, налицо подтасовки, кочующие списки.

Большинство образовательных учреждений, выполняющих учебно-тематические планы и воспитывающих кадры на коммерческой основе, неспособно де-факто заниматься экспериментальной работой, полевыми исследованиями, лишь пытаются поддерживать школу. Их изыскания в виде научно-исследовательских (НИР) и иных работ, как правило, не публикуются, т. е. не поступают в широкий научный оборот. А в публикациях много схоластики, книжного, не апробированного жизнью псевдознания. Раньше существовали достаточно широкие Федеральные программы практического апробирования опыта изысканий. Сейчас, понятно, этого фактически нет. В большинстве вузов ослаблен «практический полигон», выражающийся как в самом широком притоке свежих кадров-практиков, так и в научном осмыслении, обусловленном научно-практическими нуждами, обратной связью с реальностью. Фактически закрылось общество «Знание».

Важно учитывать, что системное аналитическое Знание массовым не является и через алгоритмизацию не передаётся. В нём нет заранее регламентированных схем, говоря чисто эзотерическим языком, оно – кармическое, т. е. часто принадлежит носителю уже по определению, само его существование достаточно парадоксально, интенционально, так как по многим параметрам может отрицать социально-объективированное знание высокого уровня генерализации. Несмотря на спорный и, может быть, неясный некоторым читателям характер этого утверждения, оно лишь говорит о том, что аналитика в настоящее время не является вполне наукой, т. е. сейчас она не имеет собственной нерушимой аксиоматики, да и по поводу понятийного аппарата аналитики её представители между собой пока ещё не договорились. Полноценное становление её как научной дисциплины пока впереди. Символично в этом смысле появление Информационно-аналитических центров во многих государственных структурах, кафедр информационно-аналитической работы в некоторых вузах (Академия ФСБ России, Волго-Вятская академия госслужбы и другие), где, наряду с практическими аспектами разрабатывают и теоретико-методологическую сторону аналитики.

В настоящее время в России, в эпоху бурного роста бизнес-структур, продолжает стихийно формироваться достаточно большое число независимых аналитических школ, стоящих на различных методологических и идеологических позициях. Представители этих школ разрабатывают частные аналитические методы, их использование в практике управления могло бы привести к весьма полезным для российского общества результатам. Желательно, конечно, чтобы они были бы обобщены и сведены в единую непротиворечивую методологическую систему, хотя это и не обязательно, они могут существовать и в виде набора общепринятых методов. Но именно такое объединение или хотя бы формирование единой методологической платформы является наименее вероятным событием в системе, преимущественно ориентированной на решение задач оперативного плана.