«Если», 2003 № 06 - Уилл Маккарти

— Есть. Я живу только принципами, только ради них, милая госпожа Лина.

— Тогда почему ты позволил сделать себя рабом, сервом? Ради денег? Куда ты засунул свои принципы?

— Я не раб, юная госпожа. Не раб.

— Ты — серв! Ты позволил, чтобы тебе вкатили в кровь гнусную присадку. Ты не можешь сопротивляться желаниям человека, на которого запрограммирован…

Тутмес поднял лицо, опущенное доселе к полу, блеснул глазами яростно, чересчур ярко для раба, приложил к полным губам коричневый палец.

— Не говорите таких слов, госпожа. Если хотите жить — не говорите. Будьте умнее. Выглядеть глупой не так сложно. Быть умнее, чем кажешься, лишь вторая ступень из двух десятков возможных. Быть действительно умным — неплохо, проживешь на пару суток больше. Если чувство опережает разум — у вас в запасе неделя. Если действие опережает и чувство, и разум — будете жить долго, до самой своей смерти.

— Думаешь, у меня так мало шансов? — криво усмехнувшись, спросила Лина.

— У вас нет шансов, юная госпожа. Вы умрете. Завтра или через несколько дней. Вас привезли сюда для этого.

— Веселый прогноз… — Девушка вдруг успокоилась, лицо ее разгладилось. — Увидим, странный раб Тутмес. Скоро мы увидим все своими глазами. А сейчас расскажи об этих забавных зверушках. Мне они нравятся…

Виктор сидел в кресле, откинув голову, полуприкрыв глаза. Голо-графическая проекция Пражского оркестра располагалась в центре зала, творила истинное волшебство. Виктор водил пальцем в воздухе, повторяя движения палочки бесподобного, гениального Микулаша. Он купался в волнах звука, он тонул и растворялся в них, он блаженствовал.

Комп на столе громко запищал, внося диссонанс в симфонию. Виктор нервно дернул щекой, схватил пластину-монитор.

— Ну что, что еще такое? — крикнул он. — Что стряслось?

На экране появилась Лина. Она стояла на кровати в своей комнате и простукивала стену под самым потолком — там, где шел ряд декоративных панелей, скрывающих вентиляционные ходы. Потом удовлетворенно кивнула головой, тряхнула кистью — из указательного пальца высунулась длинная никелированная отвертка. Девушка вставила ее в отверстие панели и начала отвинчивать шуруп.

— Шустрая девочка, — Виктор покачал головой. — Шустрее даже, чем я думал.

— Что делать, Хозяин? — вежливо осведомился голос Тутмеса.

— Ничего. Не мешай ей. Хорошо, что она нашла себе хоть какое-то занятие до завтра. Пусть побалуется.

Виктор бросил комп на стол, откинулся на спину и снова взмахнул воображаемой палочкой.

День второй

Виктор шел по лаборатории энергичным шагом, заложив руки за спину, бормотал что-то под нос. Потом резко остановился и семенивший сзади Тутмес едва не налетел на него.

— Лина еще спит? — спросил Виктор.

— Да, Хозяин.

— Когда легла?

— В два после полуночи, Хозяин.

— И все это время ковырялась в стенах?

— Да, Хозяин. Сняла все панели, потом повесила их обратно.

— Нашла что-нибудь?

— Две камеры из пяти.

— И что?

— Раздавила их каблуком. Очень сильно ругалась. Неприлично ругалась.

— Это нормально. Я бы тоже ругался.

— Похоже, она неплохой техник. В ее правую руку вживлен полный набор инструментов.

— Видел… Как раз в этом ничего необычного — не забывай, она пилот. Надеюсь, оружия с собой не притащила?

— Вряд ли такое возможно, Хозяин. Сканер засек бы это еще на входе.

— Паутинку не нашла?

— Нет, Хозяин. Паутинка хорошо спрятана.

— Ладно, пусть спит. Пусть выспится — сегодня она нужна мне свежей.

Мне нужна свежатинка.

— Показал ей наш зоопарк?

— Да, Хозяин. Госпоже очень понравилось.

— Теперь покажи мне.

— Хозяин, вы знаете здесь все гораздо лучше меня… Может быть, не стоит тратить время на осмотр?..

— Это что, попытка невыполнения приказа? — Виктор удивленно поднял брови. — Когда меня заинтересует твое мнение, я дам знать.

— Да, конечно. Простите, Хозяин, — Тутмес испуганно, суетливо отвесил поясной поклон. — Пойдемте, Хозяин.

— Начнем со зверюг первой категории допуска. Где они у нас?

— В третьем и восьмом блоках.

— В каком состоянии?

— О, они в полном порядке! — Тутмес расцвел в улыбке. — Настоящие красавцы, да! На них можно смотреть часами! Пойдемте, Хозяин.

— Пальцеглаз равнинный… — Виктор стоял, сложив руки на груди, и любовался тварью, приникшей к стеклу с другой стороны. — Да, красавец, ничего не скажешь. Обошелся в восемь миллионов. Думаю, он того стоит.

Красавец был похож на помесь кенгуру и динозавра-теропода, в два с половиной метра ростом, с пятнистой блестящей шкурой, мощными нижними конечностями и маленькими трехпалыми верхними. Морда его, однако, напоминала крабью — фасеточные глаза на тонких стебельках, непрерывно движущиеся кривые жвала. Пальцеглаз жевал, и из челюстей его свешивались кровавые ошметки.

Виктор подошел вплотную к террариуму, и хищник тут же среагировал — бросился вперед, разинув жвала, влепился в толстое стекло. Глухой удар отозвался вибрацией пола. Виктор инстинктивно отпрыгнул, оглянулся на Тутмеса, устыдившись собственного страха.

— Да, попадись такому на зубок, и никакой инвазии не понадобится, — смущенно сказал он. — Сожрет, зверюга, моргнуть не успеешь.

— Не волнуйтесь, Хозяин. Защита имеет тройной запас надежности.

— Знаешь, зачем мне нужен пальцеглаз? — спросил Виктор.

— Для того же, что и остальные биообразцы. Источник полезных генных утилит.

— А конкретнее?

— Извините, Хозяин, откуда я могу это знать?

— Этого не знает никто, кроме хитрецов из военных лабораторий. Но я знаю. Знаю все! — В голосе Виктора прозвучала нескрываемая гордость. — Не буду говорить, сколько я за это заплатил. Дело вовсе не в деньгах. Такая информация дороже любых денег.

— Вы имеете в виду генные карты биообразцов?

— Генные карты — мелочь, лишь малая часть того, что я получил. Ты представляешь хотя бы приблизительно объем военных разработок в ксенобиологии за последние двадцать лет? Двадцать лет умники, собранные со всей планеты, корпят в подземном городе в штате Юта — разбирают на составные части хромосомы стансовских зверюг, вырезают из них нужные участки и имплантируют в хромосомы земных организмов. Конечная цель, в сущности, банальна — создать солдат, которые после генных присадок станут совершенными механизма убийства — прыгающими на десяток метров, дышащими под водой, бегающими со скоростью сто километров в час, регенерирующими оторванные конечности. Любой ученый, попавший в этот чертов город, может забыть о большом мире — он будет иметь все, что пожелает, для удовлетворения любых своих прихотей, но выход за пределы города ему заказан навсегда.