Ошо. История жизни независимого мистика - Васант Джоши

30 октября, пробыв в молчании 1315 дней, Ошо начал говорить и снова открыл сердце перед своими учениками. Ошо начал говорить, когда необходимость этого стала несомненной. Собрания, адресованные к «немногими избранным», носили взрывной характер. С этого началась новая фаза его работы. Когда в 1981 г. он входил в молчание, то сказал, что хотел бы избавиться от тех, кто был с ним просто по интеллектуальным причинам. Сейчас он нуждается только в тех, кто мог бы быть с ним в молчании.

«Во-первых, мое молчание не означало, что я сказал все. Я молчал для того, чтобы избавиться от тех людей, которые толклись вокруг меня ради моих слов. Мне нужны люди, которые могут быть со мной, даже когда я молчу. Я устранил всех тех людей без малейших усилий. Они просто исчезли сами.

Три года было достаточно. И когда я видел всех этих людей, — а их было не так много, но они болтались здесь ради моих слов; я нуждаюсь в тех, кто живет в моем молчании. За эти три года у меня было очень много времени помолчать с моими людьми, увидеть их отвагу и любовь в том, чтобы оставаться рядом с человеком, который, возможно, никогда не заговорит снова.

Когда работа закончена и случайные люди ушли, не стало и необходимости пребывать в молчании. Я вернулся, и у меня есть много что сказать — и у меня всегда будет много что сказать».

За немногие месяцы ночных бесед с группой избранных он методично разобрал на куски историю человечества. Бог, небеса, преисподняя, Иисус, фигуры, о которых он возвышенно говорил в прошлом, наряду со всеми религиями и сообществами, теперь подверглись жесткой критике. Он превозносил то, что считал нужным, но также критиковал там, где это было необходимо. Он ждал почти десятилетие, чтобы сделать это.

В своих беседах Ошо был особенно суров с христианством как с религией — разбивая его кусок за куском, миф за мифом, противоречие за противоречием. Он мало заботился о том, как бы не возбудить ненависть, пылавшую во влиятельных христианских фундаменталистах Орегона или где-либо еще, которые уже рассматривали этот город как вызов всему, на чем зиждилась их мораль.

В конце концов все свелось к следующему: какой-то чужак, не белый, нехристианский мистик из страны третьего мира, носящий странные одежды и нелепого вида шапку, раскатывающий в чудном иностранном автомобиле вокруг города, названного его именем на санскрите, вдохновляющий общину, где нет ни частной собственности, ни преступности, ни насилия, ни социального обеспечения, где люди работают за любовь, а не за деньги, где все вегетарианцы, где все носят красные одежды, где люди танцуют на улицах просто из чистой радости, куда приезжали самые известные люди, не только из США, но и из других частей света — делает что хочет в самом сердце истинно христианского, ковбойского штата.

Кроме религиозных фундаменталистов, была еще одна часть общества, которую Ошо чрезвычайно беспокоил своим кристально чистыми озарениями — политики, особенно американские. То, что он когда-то сделал с индийскими политиками, сейчас он творил с американскими. Он очень высоко оценивал американскую Конституцию, но это только добавляло веса тому, как он выставлял напоказ попрание ее политиками. Вера, надежда, свобода, милосердие — все иконы американской мечты были разбиты в пух и прах. Он четко и подробно разоблачал каждую ложь до тех пор, пока его слушатели могли только кивать головами, понимая, как одурачили их религия и общество. Он проводил пресс-конференции, отвечал на вопросы органов мировых массмедиа и продолжал мощно атаковать религиозные, политические и общественные институты, ниспровергая их ценности.

Он выставил напоказ лицемерие великой американской мечты, с ее хваленым понятием свободы каждого, конституционно закрепленной свободой самовыражения, собраний и вероисповедания. Для американских учеников и друзей Ошо это стало величайшим шоком. Они, благодаря сверхъестественным прозрениям и разоблачениям Ошо, ясно увидели, до какой степени народ Америки одурачен собственным правительством.

Само его присутствие было мощным вызовом системе, не просто потому, что он предлагал реальную альтернативу отжившему, но и потому, что он четко показывал, как это было очевидно в Раджнишпураме, что мечта о «жизни, свободе и стремлении к счастью» может быть воплощена в действительность. Пока вся остальная цивилизованная часть США постоянно сталкивалась с насилием и отчужденностью, здесь молодые американцы заботились друг о друге и жили своей мечтой. Во всем этом было нечто, что угрожало знаменосцам общества и чему было не позволено продолжаться.

Над городом собирались грозовые облака. Федеральное правительство решило, что этот эксперимент должен быть возможно скорее прекращен. Около семнадцати правительственных агентств было проинструктировано собрать информацию об Ошо и санньясинах, все, что могло свидетельствовать об их виновности и могло послужить предлогом для их высылки из США. Общественное мнение с помощью расхожего клише «религиозного культа» уже было должным образом подготовлено, и, таким образом, агентства знали, что найдут поддержку всему, что сочтут нужным сделать.

Тогда у власти находилась администрация Рейгана. Она была решительно настроена сделать все возможное, лишь бы разрушить город и вышвырнуть Ошо из США. Министр юстиции США Эдвин Миз позднее дал понять, что никогда впредь не хочет слышать имени Ошо. По иронии судьбы та же администрация позже нашла основание обвинить своих сотрудников в самых разных преступлениях. Сам Эдвин Миз оставил свой пост по причине подозрений в ряде правонарушений. В то время когда правительство строило планы разрушения Раджнишпурама, оно само было втянуто во многочисленные нарушения собственной Конституции. Ни один американец не мог даже вообразить, насколько глубоко проникла коррупция в его собственное правительство.

Враждебность и нападки на Раджнишпурам были просто симптомом глубоко скрытой эпидемии злоупотреблений властью. По мере того как росли давление со стороны правительства, враждебность со стороны прессы, становились еще сильнее алчные интересы Орегона, Шила и ее доверенные лица все более отчаивались и предпринимали все более экстремальные меры, чтобы удержаться у власти. В конце концов она и ее терявшая контроль над ситуацией группа осознали, что их власть, их правление и все течение дел зашли слишком далеко и они будут вот-вот арестованы по распоряжению правительства.

Неожиданно, без предупреждения, в сентябре 1985 г. Шила с небольшой группой помощников уехали. В течение нескольких часов от пары людей, близких к ее группе, стали распространяться известия об их делах. Эти откровения больно ударили по жителям Раджнишпурама. Каждый на своем личном уровне осознавал мощь тех сил, которые пытались разрушить город, но то, что секретарь Ошо и ее группа были до такой степени к нему равнодушны, породило у них невероятную внутреннюю переоценку ценностей.