Игрушка судьбы - Мэри Дехейм

Маленькая церквушка была буквально набита народом – крестьяне, фермеры со всей округи. Присутствовал тот же священник, который венчал Джеймса и Морган. К счастью он был краток, и церемония закончилась до того, как молодая мать ощутила слабость в коленях.

– Ты в состоянии задержаться еще на некоторое время? – шепнул Джеймс.

Морган заверила его, что, если она сядет, все будет в порядке. И тут же придумала еще более действенный выход:

– Джеймс, давай положим Робби в ясли. Солома чистая, он хорошо укутан, и детишкам это понравится.

Муж заколебался. Вообще-то он не хотел выносить ребенка на холод, но день выдался на редкость погожим, и Джеймс уступил просьбам Морган.

Морган радостно улыбалась, когда каждый из ребятишек, бросив монетки в потрепанную корзинку и заглянув в ясли, с восторгом обнаруживал там мирно спящего юного наследника Белфорда. Одобрительный шепот пробежал по толпе.

К вечеру Джеймс и Морган очень устали, но были счастливы.

– Ты завоевала сердца наших людей, Морган, – тепло сказал Джеймс, когда они легли в постель. – Мой отец гордился бы тобой.

– Дети легко завоевывают сердца, – ответила Морган, поправляя подушку. – После всех пережитых ужасов людям необходима радость.

– Да, конечно. А наш сын просто очарователен, – гордо заявил Джеймс. – И какой крупный для новорожденного!

– В моей семье всегда рождаются крупные дети. Как Нэн и я, например, хоть мы и девочки, – преодолев волнение, сказала Морган.

– Господь хранит нас, – сонным голосом проговорил Джеймс. – Бог даст, в следующий раз нам так же повезет.

– Конечно, – ответила Морган, не сразу сообразив, что не пройдет и нескольких недель, как ей вновь придется заниматься любовью. Ей этого очень хотелось, только не с собственным мужем.

Вместе с подарками для новорожденного к середине февраля прибыли письма из Фокс-Холла. Морган и Люси превосходно провели время, распаковывая свертки и время от времени восторженно восклицая по поводу чепчиков, связанных бабушкой Изабо, расшитых Нэн курточек, серебряных чашечек, подаренных леди Элис и сэром Эдмундом, платьев от тетушки Маргарет.

Письмо, однако, содержало печальные известия: Екатерина Арагонская скончалась в январе. Ходили слухи, что Екатерина была отравлена. «Боюсь, однако, что ее безвременная кончина была вызвана сердечными ранами – писала леди Элис. – Тем не менее, его величество и Анна Болейн, – Морган отметила, что матушка по-прежнему не называет Анну королевой, – были одеты в яркие светлые платья и откровенно веселились. Двор сейчас вообще радуется по любому поводу, поскольку Анна опять ждет ребенка. Твоя дорогая кузина, однако, использует новые веяния в качестве дополнительного оружия против тетушки Маргарет; Нэн намерена этой весной отправиться ко двору».

Морган улыбнулась, представив перепалку Нэн с тетушкой Маргарет. Победа, несомненно, будет за Нэн, а как только в марте ей исполнится семнадцать, никто не сможет ее остановить.

Но второе письмо, написанное отцом, было отправлено неделей позже и содержало новости, которые меняли судьбу Нэн – как, впрочем, и многих других в Англии. В конце января состоялся рыцарский турнир. В этот же день хоронили бывшую королеву. Увеселения никто и не подумал отменить или хотя бы отложить на время. И Господь покарал Генриха и Анну: во время турнирного поединка король упал с лошади и некоторое время лежал без чувств. Сама Анна не присутствовала на турнире, но ее дядя, герцог Норфолк, поспешил сообщить ей, что Генрих погиб. Шок, вызванный этим известием, спровоцировал преждевременные роды. Срочно вызванный врач смог лишь подтвердить, что погибший ребенок был мужского пола.

«Его величество пришел в себя и заявил Анне, что у нее больше никогда не будет возможности вынашивать его ребенка. Гнев его был ужасен, и положение Анны теперь крайне шатко». Морган задумалась над последней фразой. Она знала, что ее родители не стали бы открыто выступать с критическими замечаниями, особенно учитывая то, что письма могут перехватить. Относится ли замечание отца к здоровью Анны или ее положению наследницы? Ну конечно, поняла наконец Морган, сейчас, когда Екатерины больше нет, Генрих может избавиться от Анны. Попытайся он сделать это в то время, пока еще была жива его первая жена, даже самые рьяные приверженцы настояли бы на ее возвращении на престол; два отвергнутых наследника – это даже для Генриха Тюдора чересчур.

«Таким образом, – продолжал отец, – тетушка Маргарет полагает, что сейчас не самое удачное время для появления Нэн при дворе».

Морган отложила письмо, решив позже прочесть новости о Фокс-Холле и соседях. Сейчас же она вознесла молитву за обеих королев: за упокой души Екатерины и за Анну, моля Господа даровать ей силы держаться.

И все же придворные события теперь казались очень далекими, а жизнь в Белфорде тем временем шла своим чередом. Синклеры и их арендаторы готовились к весне, к началу полевых работ. Но совершенно неожиданно лондонские новости коснулись и обитателей замка.

В конце марта в замке появился Гарри Перси, граф Нортумберленд, с двумя своими людьми. Морган с Робби на руках наблюдала за прибытием Перси из окна детской. С полдюжины слуг встречали графа, и Морган попросила Агнес присмотреть за малышом.

К тому моменту, когда Морган спустилась в холл, Джеймс уже приветствовал Перси. Морган встречалась с ним еще при дворе и была потрясена тем, как сильно граф постарел за прошедший год. Она думала о нем скорее как о бывшем возлюбленном Анны Болейн, чем как об одном из самых могущественных лордов севера, и сейчас испытала по отношению к нему скорее жалость, чем благоговение. Ссутулившийся, с потухшим взглядом, он казался гораздо старше своих тридцати пяти. Быть может, на него так подействовала разлука с Анной?

Перси любезно раскланялся с Морган и принял приглашение Джеймса перекусить в кабинете. Морган, извинившись, хотела оставить мужчин наедине. Однако Нортумберленд попросил ее не уходить, заверив, что новость, которую он собирается сообщить, будет интересна Морган не меньше, чем ее мужу.

Без особого аппетита съев несколько крекеров, граф наконец перешел к главной теме разговора.

– В следующем месяце я собираюсь ко двору, – начал Перси. – Погода, очевидно, меняется к лучшему, в то время как события в Лондоне – к худшему. Не хотите ли вместе с графиней составить мне компанию?

На лице Джеймса появилось сомнение. Морган тоже не хотелось покидать сейчас Белфорд. Да и вообще она предпочла бы никогда больше не видеть ни Гринвич, ни Виндзор, ни Сент-Джеймс – ни одну из королевских резиденций. Они связаны с печальными воспоминаниями, и там словно еще живет тень Шона. С другой стороны, проведя почти год на севере, не выезжая далее чем на пять миль от замка, Морган не отказалась бы повидаться со старыми знакомыми, встретиться с Томом Сеймуром, Джейн и даже Недом. Возможно, удалось бы заехать в Фокс-Холл. Она с нетерпением ждала ответа Джеймса.