Гордиев узел. Современная японская научная фантастика - Такаюки Тацуми

Творец восседает наверху Микрокосмоса. Его исполинская фигура, изображенная по пояс, излучает сияние. Белобородый Творец, облаченный в развевающиеся белые одежды, простер свои длани над Микрокосмосом и сверху заглядывает в созданный им самим мир.

Хотя устройство круглой Вселенной недоступно обитателям галерей, фигура Творца, похоже, живет в их «памяти вида». Это он, Творец, создал из камня искусственный мир Колбасной Вселенной, это ему подчиняются движущиеся по установленным законам небесные тела и заводные куклы, называемые Небесным Племенем. Как ребенок, с любопытством разглядывающий муравейник, Творец из другого измерения обозревает Колбасную Вселенную.

Люди грезят о том, чтобы хоть мельком взглянуть на Творца. Мечтают, как в один прекрасный день где-то в пропасти вдруг распахнется невидимое окно. И через него на обитателей Вселенной уставятся два налитые кровью ока.

Глаза людей, которые осмелятся взглянуть в это Лицо, тут же пронзят огненные стрелы, и несчастных постигнет мгновенная смерть. Так гласит древнее Пророчество.

Выше приведено чуть меньше половины рукописи.

Однажды Автор рассказал мне, что замысел «Перспективы» родился в его голове в ту минуту, когда он увидел в одном альбоме по искусству фотографию потолочной фрески. Мне впоследствии тоже попал в руки этот альбом. Речь идет о росписи потолка во Дворце Те в Мантуе, построенном Джулио Романо. Эта круглая фреска использует перспективу, называемую обманкой. Она создает иллюзию, будто из потолка круглого зала уходит вверх полая, цилиндрической формы башня.

Если встать в середину зала и задрать голову вверх, глазам предстанут на клубящихся облаках боги, которые грозно ревут и потрясают молниями. Изнутри окружающую облака башню опоясывают галереи. Перегнувшись через перила, люди на галереях наблюдают за битвой богов под ними. Кверху башня сужается, но, странное дело, точка схода лучей перспективы скрыта от глаз чем-то вроде волнистого занавеса — стоящему внизу кажется, будто смотришь под юбку со множеством складок, которая не пускает взгляд выше. Я думаю, Автор прав, в самом деле эта потолочная фреска стала отправной точкой для «Перспективы».

Конечно, с первых же наших встреч с Автором я обратила внимание на то, что устройство Колбасной Вселенной, если оставить в стороне мелочи, обнаруживает почти полное сходство с «Вавилонской библиотекой» Борхеса. Почему я не сказала ему об этом? Да просто не представилось повода. К тому же, несмотря на поверхностное сходство, по сути, как мне кажется, это два совершенно различных творения. Мне и в голову не приходило сравнивать их, да и вряд ли в данном случае стоило упоминать имя Борхеса. Вопрос был в другом — правомерно ли считать моего собеседника Автором?

У меня даже не появилось желания узнать, было это сходство намеренным или случайным. Я молчаливо следила за созданием повести. Во время наших встреч оставалась сторонним наблюдателем.

В конце концов, это была всего лишь чужая повесть, не более того. Но почему же все-таки у меня не возникло ни капельки любопытства? Возможно, просто не было тогда ни времени, ни желания думать об этом.

Ниже следует продолжение рукописи.

Каждый двадцать восьмой день в Колбасной Вселенной можно наблюдать Затмение. И Луны и Солнца одновременно.

Нет, не жалкое представление, когда одно светило оказывается в тени другого. Солнце и Луна сталкиваются на своем пути и сливаются воедино.

В ночь Затмения, когда в вышине появляется Луна, обитатели галерей собираются у перил. Задрав головы вверх, люди видят вдали очертания Луны, которая медленно спускается все ниже и ниже, распространяя во мраке слабое мерцание. А опустив взоры вниз, к наполненному мраком дну цилиндра, они наблюдают, как из точки схода зеркальных отражений неспешно поднимается только что зашедшее Солнце.

Обитателям галереи непонятно, каким образом в такое неурочное время Солнце, не успев зайти, поворачивает назад и отправляется в обратный путь. Невдомек им также, почему, несмотря на появление Солнца, в мире по-прежнему царит ночь. В ночь Затмения Солнце похоже на зажженный во тьме факел, на пышущий жаром круглый кратер вулкана на ночном дне. Но как бы ярко ни пылала солнечная корона, ее свет не разгонит ночную темь.

И вот два светила медленно сходятся в определенной точке пропасти. На глазах у темнолицых в их свете людей, гроздьями облепивших перила, Солнце и Луна приближаются друг к другу, словно притягиваются невидимым магнитом, при этом сохраняя одну и ту же скорость, и соприкасаются... Несколько мгновений люди не могут понять, что произошло. Через три или четыре секунды Затмение заканчивается, и вот уже два светила как ни в чем не бывало продолжают свой путь. Солнце — вверх, Луна — вниз.

В течение нескольких секунд, пока длится Затмение, совершенно одинаковые по диаметру светила сливаются, на один миг становятся едины, а затем проходят друг друга насквозь и продолжают свой путь в противоположные стороны. Все это происходит в считанные секунды, и сколько бы люди ни наблюдали это явление, постичь его они не в силах. «О, этот миг единения Луны и Солнца! — думают люди. — О, это мгновение абсолютного блаженства, когда лунный и солнечный свет сливаются воедино и ярким пламенем вспыхивают во тьме!»

Обитатели галерей грезят о том, чтобы этот миг эйфории длился бесконечно. Но в их глазах картина Затмения оборачивается негативом. Пламя, вырывающееся из-за огромного черного шара, скрывает человеческую толпу и каменные статуи, и только черное сияние навечно запечатлевается в памяти обитателей галерей.

В эту ночь люди так и не ложатся спать. Прислонившись к перилам, они бодрствуют всю ночь, картина Затмения продолжает стоять у них перед глазами. Когда же Солнце и Луна исчезают в противоположных концах перспективы, все замечают, что в вышине стало светлым-светло. Затем, как обычно, Солнце начинает свой утренний путь, а когда вечером оно исчезает на дне пропасти и в мире воцаряется мрак, в бездну нисходит Луна.

Таким образом, пока вновь не наступит двадцать восьмой день, в ночь на который происходит Затмение, ничто не нарушает ежедневного хода светил.

Галерею, на уровне которой происходит столкновение Солнца и Луны во время Затмения, называют Срединной. Ее можно считать центром Колбасной Вселенной. Из этого следует, что место, где в ночь Затмения Солнце поворачивает назад, есть Днище дна, а место, с которого оно пускается в обратный путь на следующее утро — Вершина вершин. Но вот что странно, нет во всей Вселенной человека, кто бы хоть раз видел, как Солнце достигает места, где оно поворачивает назад. Все как один обитатели галерей говорят, что, исчезнув в дали перспективы, Солнце вновь появляется из глубин, куда не достает взор.