Роковой шторм - Дженнифер Блейк

Джулия пробормотала несколько слов благодарности, и Наполеон продолжал, сменив мягкий, почти нежный тон на более отрывистый:

— Так как вы выполнили мое требование в отношении пчелы, могу ли я надеяться, что остальные мои инструкции выполнены с такой же тщательностью?

— Да, — с гордостью ответила Джулия. — «Давид», корабль Ост-индской компании, стоит в гавани, чтобы доставить вас в Рио-де-Жанейро. Там ожидает корабль моего мужа — «Си Джейд», чтобы перевезти вас на Мальту.

— О, — воскликнул император, поворачиваясь к Реду, — следовательно, вы тот самый американский капитан, о котором я упоминал?

— Британо-американский, — ответил Ред, наклоняя голову.

— Британский? — Наполеон невольно отодвинулся. — Я упоминал о судне американского подданства.

— Мой корабль «Си Джейд» зарегистрирован именно так, ваше величество, — откликнулся Ред.

Джулия, заметив жесткость его тона, бросила на него быстрый взгляд.

— Судно вооружено? — осведомился император.

— Да, ваше величество.

— А вы… вы сами готовы оказать сопротивление при встрече с британским судном?

— Если это окажется необходимым, ваше величество.

— Хорошо. Хотя мне это и не по душе, но изменить ничего нельзя. Всегда необходимо проявлять гибкость.

В этот момент лакей в зеленой ливрее внес два стула. Робо немедленно повернулся к нему спиной, погрузившись в изучение какого-то романа в стопке справа от него. Предосторожность была оправданна — только избранные могли знать о подмене.

— Теперь мы можем расположиться удобнее, — сказал граф Бертран, показывая, куда поставить стулья. — Насколько это возможно среди такого обилия книг. Крыша библиотеки вчера протекла, и мы не могли допустить, чтобы вода испортила книги.

Праздная болтовня прекратилась, как только за лакеем закрылась дверь. Первый маршал прочистил горло:

— Я не могу торопить вас, ваше величество, но, мне кажется, чем раньше дело будет сделано, тем лучше.

— Вы правы, мой дорогой Бертран. Пойдемте, Робо, я дам вам необходимые указания перед тем, как поменяться с вами платьем. Если вы найдете их не слишком подробными, не беспокойтесь. Диагноз моей болезни тщательно продуман и поможет вам вжиться в роль. При вас всегда будет граф Бертран, а также граф и графиня Монфолон, чтобы поддержать вас.

У двери следующей комнаты, очевидно, служившей ему спальней, Наполеон помедлил.

— Капитан, мадам Торп, я надеюсь, вы извините меня. У нас еще будет время лучше узнать друг друга. Граф Бертран займет вас в мое отсутствие. Я надеюсь, он уже заказал то, что мы называем здесь английским чаем.

Через некоторое время им принесли торт, булочки, покрытые шоколадной и сахарной глазурью и обсыпанные миндалем, и пирожные с кремом. Джулия не могла есть, нервы, казалось, напряглись как струна. Она невольно подумала о том, как был бы счастлив и горд ее отец в этот момент, если бы остался в живых. Как хрупка человеческая жизнь, тоньше крошечной фарфоровой чашки в ее руке. Ничего не стоит положить конец надеждам, мечтам и стремлениям. Прежде чем ее кофе остыл, дверь распахнулась. В комнату вошла светловолосая женщина лет сорока с красноватым лицом. Следом шел мужчина, беспрерывно уговаривая ее.

— Не следует этого делать, моя дорогая. Вы разгневаете его.

— Что мне его гнев, если он покидает нас? — воскликнула женщина.

Граф Бертран быстро поднялся и закрыл дверь.

— Моя дорогая Альбина, — произнес он, — это неслыханно. Вы хотите все испортить?

— Я видела человека, который должен был влезть в мое окно. Я переодевалась, ждала вызова в суд, ждала чести сказать ему последнее «доброй ночи»… Не затыкайте мне рот тем, что я срываю планы великого человека. Если ему совершенно безразличны я и мой муж, тогда почему я должна думать о нем?

— Мадам! — воскликнул граф Бертран.

— Моя дорогая, — умоляюще произнес граф де Монфолон.

Дверь спальни распахнулась, и император, в панталонах, льняной рубашке и галстуке, появился на пороге.

— Что за шум? — воскликнул он. — Прекратите немедленно!

— Ваше величество, — жалобно начала графиня де Монфолон.

— Альбина, это вы? Следовало догадаться. Вы пришли проститься. Очень хорошо. Но будем краткими. Пусть все наши прощания будут краткими.

Женщина хотела упасть в его объятия, но император сжал ее руку. Повернувшись к ее мужу, он обнял его, как истинный галл, затем сделал то же самое с графом Бертраном.

— Друзья, мы наконец подошли к тому, что должны были сделать давно. Я поручаю вам своего друга Ррбо. Вы должны стать для него тем же, чем были для меня. Он будет очень нуждаться в вашей помощи и ценить ее, как я ценил вашу дружбу и верность все эти черные годы. Мне жаль, что я покидаю вас, но верьте, я не стану томить вас напрасным ожиданием. Итак, до встречи.

Взяв шляпу, оставленную Робо на стуле, Наполеон двинулся к двери. В это время из спальни вышел мсье Робо, одетый в мундир императора. Он настолько плохо сидел на нем, что у Джулии невольно вырвался крик отчаяния. Она не сомневалась, что мундир можно подогнать, но этот тихий человек, с которым она так сблизилась на корабле, слишком смахивал на маскарадную фигуру. Слезы навернулись у нее на глаза, и, порывисто бросившись к нему, она обняла Робо за шею.

— Не расстраивайтесь, моя дорогая, — мягко сказал он, похлопав ее по плечу. — Я доволен.

Джулия знала, что это правда, но улыбка далась ей с трудом. Все расплывалось у нее перед глазами, когда она выходила из комнаты следом за мужем и императором.

По праву и привилегии монарха Наполеон шагал впереди. Никому из них не пришло в голову его поправить. Джулия закусила губу, не желая произносить ни слова. Однако они уже приближались к охраннику, и человеку на посту не могло не показаться странным, что мужчина, не отмеченный особым саном, идет впереди женщины.

— Мсье Робо! — негромко позвала Джулия.

Наполеон не подал вида, что слышит ее. Тогда она бросилась вперед и схватила его за руку. Он повернулся в гневном изумлении, но, заметив мольбу в ее янтарных глазах и уловив поспешный кивок в сторону охранника, улыбнулся и, умерив шаг, пошел рядом. Они благополучно миновали первого охранника, затем второй пожелал им доброго пути. Когда Наполеон, сопровождаемый Джулией, разместился в дальнем углу экипажа, Ред обменялся несколькими словами с человеком на посту и сам сел на место возницы.

Джулия опасалась, что император откажется от авантюры, увидев транспортный экипаж, но он занял свое место с такой естественностью, словно никогда не пользовался иными средствами передвижения.

Во время их пребывания в доме экипаж разгрузили. В пустоте Джулию не покидало чувство, что на них устремлены сотни глаз. Это продолжалось до тех пор, пока Лонгвуд не остался далеко позади. Однако и после этого Джулия не могла успокоиться и, судя по всему, ее спутник пребывал в таком же напряжении. Что если семафоры сэра Гудзона Лоу, похожие на гигантских циклопов, уже передают весть о бегстве императора? В распускаемых по острову сплетнях говорилось, что, если бы Бонапарт исчез, вдобавок к остальным сигналам был бы поднят голубой флаг. Хотя флага видно не было, Джулия не успокоилась. Вряд ли можно доверять людской молве.