Путь Князя. Возрождение. Часть I (СИ) - Рокотов Алексей

Всё завертелось по новой. Эя атаковала, храмовник Всеединого лишь фыркал. И я понял- если ничего не придумать, дроу проиграет, а это значит, проиграем и мы все. Так как она, пожалуй, была сильнейшей в схватках среди нашей команды. Это понимал не только я, но и все Злыдни. Они хмурились, стискивали кулаки, но не могли ничего поделать. А я могу?

Я стянул с себя наручи, что позволяли призывать астральных воинов и бросил их Эе.

— Надевай быстро!

Не знаю, разрешено ли это правилами, но мне было всё равно. Наручи — это артефакт? Артефакт. Есть в списках? Есть. Вот и пошли все…

Много времени на облачение нового предмета брони дроу не потребовалось. Несколько секунд. Пара микропорталов, чтобы уйти от храмовника, который резко ускорился, видя, что происходит нечто непонятное.

— Активируй! — крикнул я.

С другой стороны трибуны послышался крик Данайна.

— Нарушение!

Белоран проигнорировал замечание и схватка продолжилась.

Возле Эи появились пять астральных воинов. Отдалённо они напоминали воина — храмовника, только вот с тем различием, что полностью состояли из голубого тумана с тысячами искр внутри. Но на пятёрке всё не ограничилось. Я подключился к артефакту и стал вкачивать в него гигаватты маны. Плетение артефакта, похоже, было не приспособлено, к чему-то подобному. Я кожей ощутил, как оно визжит под напором моей силы.

Но это не имеет значения. Главное результат. И он был. К пятерке воинов прибавилось ещё пять. Затем десять. Каждую секунду их становилось всё больше и больше, пока астральные воины не заполонили всю арену. Повинуясь мысленному приказу Эи, они бросились вперёд на противника.

И если раньше храмовник действовал не спеша, почти вальяжно, то теперь он превратился в настоящего зверя. Десятки ударов сливались в один, каждый из них находил свою жертву. Астральным воинам хватало одного удара мечом, чтобы осыпаться на пол голубой палью.

К сожалению противника, он не мог успеть везде. На него накинулись со всех сторон, как стая охотничьих собак набрасывается на раненого медведя. Да, щит из елея пока держал удары, но он не бесконечен. Через минуту подобной битвы — храмовник начал отступать к стене, чтобы прикрыть хоть один из флангов. Его движения стали дёргаными, нервными. Это не могло быть ничем иным, кроме как паникой.

Щит храмовника лопнул под многочисленными ударами и в этот момент я понял, что мы выиграли эту схватку. И закончила её Эя. Она незаметно подобралась сбоку. Небольшой разгон и дроу втыкает оба кинжала в сочленения доспехов.

Я бы вряд ли смог повторить нечто подобное. Слишком маленькие щели. Но у дроу получилось.

Храмовник зашатался, ещё несколько раз взмахнул мечом и сполз по стене вниз. Эта победа действительно проняла наших противников. Данайн посерел и что-то кричал в сторону хранящего очаг. Услышать, что именно невозможно, так как трибуны взорвались криками.

Рунные мастера не успокаивались, махали руками, кричали.

— Что вас не устраивает? — спросил хранящий очаг, когда толпа немного притихла.

— Они жульничали! — крикнул Данайн, — Он передал артефакт дроу, а это против правил!

Балоран обратился к Дарнату, что стоял по левую руку от него:

— Артефакт учтён?

— Да. Учтён и занесён в список, — ответил тысячник.

— Всё в рамках правил! — с нажимом сказал хранящий очаг.

Данайн не унимался.

— Я требую запретить передачу артефактов во время боя и за его пределами.

К моему удивлению, трибуны поддержали требование Данайна. Хранящий очаг молчал. Если он сейчас разрешит передачу артефактов и пойдёт против воли народа, то это может вызвать волнения и конфликты в будущем. Любому правителю стоит любыми способами избегать подобного, особенно тогда, когда он ищет сторонников, чтобы задавить конкурирующую фракцию.

— Согласен! — сказал Балоран, — Передача артефактов запрещается во время боя и за его пределами.

Эя выругалась.

— Плохо, — сказал Фёдор.

И я был с ним согласен. Это был бы идеальный способ, чтобы легко покончить с противниками. Теперь же мы могли уповать только на удачу и на то, что жребий не достанется мне. Проиграй я, и артефакт призыва тоже окажется бесполезен.

За следующие полчаса мы потеряли всех Злыдней и Фёдора. Это принесло в нашу копилку ещё три победы. Дважды жребий доставался Эе и она разделывалась с противником с помощью астральных воинов и ещё один раз победу принёс один из Злыдней. С помощью артефактов и личных навыков он сумел продавить защиту и выйти победителем. Только вот это не спасло его, когда он вышел против самого рослого храмовника…

— Данайн нервничает, — устало сказала Эя. Несмотря на все хитрости, дроу сильно досталось. Она подволакивала ногу, скула всё так же кровоточила. Зелье лечения, что бурлило в ней, помогало, не далеко не сразу.

— Это и неудивительно, — усмехнулся я, — Он остался один, все остальные рунные мастера отправились к праотцам и остался только его черёд.

Мы с дроу застыли в ожидании. Вот сейчас всё и решиться. Если жребий достанется Эе, то мы можем выиграть. Если же мне, то шансы резко падали. Жалел ли я в тот момент, что отдал наручи дроу? Если честно, то да. Но если бы мне довелось выбирать снова, отдать или оставить себе, то я отдал бы без колебаний.

— Рэй ар Верити! — громко сказал Белоран.

— Вот и решилось! — сказал я и двинулся в сторону арены.

Все предыдущие схватки заставили меня задуматься, а что я буду делать, если попаду на арену без наручей. Пробить защиту саблями невозможно, особенно когда против меня самый сильный из храмовников. Так что ближний бой отпадает. Так мне не победить. Артефактов у меня особо нет, опереться не на что. Магию использовать нельзя.

Но ещё раньше меня посетила мысль. Что есть магия, а что есть способности? Последние, кстати, разрешены на этом турнире.

Плетения и заклинания — это, несомненно, то, что запрещено, а вот голая сила, собранная, сформированная и выпущенная на волю? Запретно это или нет? И что-то мне подсказывало, что нет. Эти способности дарованы мне благодаря третьему уровню сродства с магией. Да, магией. Но сродство — это, несомненно, способность. Так что буду использовать то, что смогу. Других вариантов победить, у меня нет.

Никто этого не видел, но когда я выходил на арену, воздух рядом со мной уже потрескивал от напряжения и собранной маны. В истинном зрении творилось настоящее безумие. Если бы кто-то мог смотреть на меня так же, как смотрю сейчас я, то он бы мог увидеть огромный шар, настолько яркий, что легко мог выжечь глаза. Белое солнце. Пульсар.

Я с трудом видел противника напротив меня. Силуэт не более.

Гонг.

Миг и вся собранная магия сформировалась в узкое копьё около двух метров длинной. Мысленный приказ и оно устремилось вперёд со скоростью гоночного болида. Не думаю, что противник готовился к чему-то подобному. Он даже не увидел летящую в него смерть.

Взрыв, треск камня, меня ослепило в обоих зрениях.

Рывок назад, чтобы разорвать дистанцию. Я не видел противника, и не знал, чем он сейчас занят. Несколько секунд я вглядывался вперёд, и когда зрение развеялось, увидел живого противника. Живого, но ни целого. Меч и часть руки валялись на полу. Доспехи искорёжились и частично оплавились. Шлем сорвало с креплений и унесло назад. Пострадала и трибуна за храмовником. Стена осыпалась, а дворфы, что сидели там до этого разбегались во все стороны с жуткими криками. Многие лежали на полу неподвижно.

— Р-р-р-р-р… — зарычал храмовник, подхватил меч левой рукой и бросился на меня.

Казалось, его совсем не беспокоит отсутствие конечности. Он рвался ко мне с единственным желанием — убить. Втоптать в грязь, разорвать на куски. Собирать магию ещё раз слишком долго. Не успею. Клинки в ладони. Вперёд!

Мы схлестнулись в средине арены. Боковым зрением я видел как Белоран и Дарнат повыскакивали со своих мест и ринулись куда-то в сторону. За трибунами прогремело несколько взрывов. Сознание отмечало это само. Я же был сосредоточен на схватке.