Фактор «Дельта». Десять плюс один - Спиллейн Микки

- А профессор Ричардсон? Вы с ним ладили?

- Да. Безобидный тип. Ничего в голове, но безобидный.

- Итак, вы не знаете, что могло бы послужить причиной такой жестокой реакции?

- Честное слово, нет. - Ди Паскуале немного подумал. - Вы и вправду думаете, что этот парень хочет убить нас всех?

- Этой вероятностью мы не можем пренебречь.

- Хорошо, а что же мне делать? Вы приставите ко мне охрану?

- Если хотите.

- Пожалуй.

- Тогда так и сделаем. И еще одно… - сказал Клинг.

- Знаю. Не уезжать из города.

Клинг улыбнулся:

- Как раз это я и собирался сказать.

- Естественно. Что еще вы могли сказать… Я давно этим делом занимаюсь, малыш. Я прочел все сценарии, видел все фильмы. Не надо быть волшебником… для того, чтобы понять: если кто-то решил убрать всех действующих лиц какой-то пьесы, то это вполне может быть кто-то из самих актеров. Когда вы пришлете кого-нибудь?

- Через полчаса полицейский будет здесь. Вы должны знать, что до сих пор преступник стрелял неожиданно и всегда издалека. Не знаю, так ли уж поможет охрана…

- Лучше так, чем никак, - прервал его ди Паскуале. - Скажите, милейший, я вам больше не нужен?

- Нет, я думаю…

- Отлично, малыш, - сказал ди Паскуале, провожая его к дверям. - Если вы не возражаете, я чертовски тороплюсь. Парень, с которым я говорил, должен мне перезвонить, а еще у меня на столе лежит куча всяких бумаг и ждет меня. Так что спасибо за визит, спасибо за все. Жду вашего полицейского, хорошо? Рад был познакомиться, не расстраивайтесь и до скорого, хорошо?

И дверь закрылась за Клингом.

XII

Дэвид Артур Коэн был маленьким ёршистым человечком, который зарабатывал на жизнь, строя из себя весельчака. Его контора состояла из единственной комнаты на 15-м этаже, где он принял инспекторов. Коэн усадил их и крайне раздраженно спросил:

- Вы по поводу этих убийств, да?

- Да, мистер Коэн, - ответил Мейер.

Коэн покачал головой. Он был худ, карие глаза глядели страдальчески. Он был почти так же лыс, как Мейер, и оба они, сидевшие по разные стороны от Кареллы и разделенные столом, были похожи на бильярдные шары, ждущие, когда опытный игрок выберет наилучший способ ввести их в игру.

- Я подумал об этом, когда убили Малл и гена, - сказал он. - Я сразу узнал имена, но только смерть Маллигена открыла мне глаза, и я сообразил, что нас всех хотят убить.

- Вы это поняли, когда был убит Маллиген? - переспросил Мейер.

- Именно.

- Маллигана убили второго мая, мистер Коэн, а сегодня восьмое. Прошла почти неделя, мистер Коэн. Почему вы не позвонили в полицию?

- А зачем?

- Чтобы рассказать о своих подозрениях.

- Я очень занят.

- Согласен, - сказал Карелла, - но не настолько же, чтобы не подумать о собственной шкуре?

- Никто меня не убьет, - буркнул Коэн.

- Вы уверены?

- Вы что, спорить со мной пришли? Так я не могу терять время попусту!

- Почему вы нам не позвонили, мистер Коэн?

- Я уже сказал, что занят.

- Что вы делаете, мистер Коэн? Чем это вы так заняты?

- Я придумываю комические сюжеты. Изобретаю шутки для художников-карикатуристов.

- Впервые в жизни встречаю изобретателя шуток, - сказал Мейер, прочувствованно склоняя голову.

- А я в первый раз в жизни встречаю инспектора полиции, - парировал Коэн.

- Можете ли вы рассказать о пьесе, в которой играли в сороковом году? - задал вопрос Мейер.

- Рассказывать особо нечего, - сказал Коэн. - Я в ней участвовал просто для развлечения. Я учился на филологическом факультете и еще не очень хорошо понимал, чем хочу заниматься, так что пробовал все помаленьку. Я около года состоял в этой труппе.

- Вы были актером?

- Да, а потом написал скетчи для ревю, которое мы ставили.

- Когда это было?

- После постановки «Долгого возвращения». Кажется, в сорок первом.

- А другие актеры? Вы их помните?

- Послушайте, прошло столько лет, - ответил Коэн.

- Ничего особенного? Какое-нибудь происшествие? Ссора или просто слишком оживленный спор?

- Насколько я помню, ничего такого. Все шло как по маслу. Мне кажется, мы хорошо ладили.

- В этой пьесе играли три девушки, - сказал Карелла. - С этой стороны никаких недоразумений?

- Как это?

- Ну, двое ребят, которые влюбились в одну девушку, или что-то в этом роде?

- Нет, ничего в этом роде, - ответил Коэн.

- Итак, ничего особенного не произошло?

- Не припоминаю. Это был типичный университетский спектакль. Все хорошо ладили друг с другом. - Коэн заколебался. - Была даже вечеринка после спектакля.

- Ничего ненормального на ней не случилось?

- Нет.

- Кто там был?

- Актеры, технический персонал и еще профессор Ричардсон, художественный руководитель. Он ушел очень рано.

- А вы когда ушли?

- В самом конце.

- В котором часу?

- Сейчас уж и не помню. На следующий день рано утром.

- Кто еще оставался до самого конца?

- Нас было пятеро или шестеро. - Коэн пожал плечами. - Скорее - шестеро.

- Кто были эти шестеро?

- Трое ребят и три девушки, которые играли в спектакле. Хелен Стразерс и другие.

- А ребята?

- Тони Форрест, Рэнди Норден и я.

- И все было нормально?

- Мы были так молоды, знаете ли, флиртовали по разным комнатам. А потом разошлись по домам.

- Хорошо. Что вы делали после окончания университета? Воевали? Какой род войск?

- Наземные, пехота.

- В каком чине?

- Я был капралом.

- А чем конкретно вы занимались?

Коэн заколебался.

- Я… - Он пожал плечами. - Я же вам сказал, я был в пехоте.

- А что вы делали в пехоте?

- Я был снайпером, - произнес Коэн.

Воцарилось молчание.

- Да, я понимаю, какое это может произвести впечатление.

- И какое же, мистер Коэн?

- Ну не считаете же вы меня совсем идиотом! Я знаю, что человек, совершивший все эти преступления, отличный стрелок… Снайпер.

- Да, вот именно.

- Я ни разу после демобилизации не притрагивался к ружью, - сказал Коэн. - И никогда больше не притронусь. Потому что это мне не нравилось: прятаться для того, чтобы убивать.

- Но вы были первоклассным стрелком, не так ли? А сейчас вам случается стрелять?

- Я вам сказал, что…

- На охоте, я имел в виду. Спортивная стрельба, а?

- Нет.

- Мистер Коэн, у вас есть ружье?

- Нет.

- Револьвер?

- Нет.

- Вы когда-нибудь пользовались оптическим прицелом?

- Да, в армии. - Коэн помолчал, потом заговорил снова: - Вы ошиблись адресом. В настоящее время если я и заставляю людей умирать, то только от смеха, показывая им какой-нибудь трюк, и только так.

- Мистер Коэн, - спросил Мейер, - где вы живете? Мы хотели бы взглянуть на вашу квартиру, если вы не возражаете.

- А если я откажусь?

- Тогда нам придется брать ордер на обыск.

Коэн порылся в кармане и оросил на стол связку ключей.

- Мне нечего прятать, - сказал он. - Ключ с круглой головкой открывает дверь дома, а бронзовый ключ - от квартиры.

- Адрес?

- Сто двадцать семь, Северный Гаррод, квартира четыре «С».

- Мы дадим вам квитанцию за ключи, мистер Коэн, - сказал Карелла.

- К шести вы кончите? - спросил Коэн. - У меня свидание.

- Да, конечно. Благодарю за помощь.

- Я хотел кое-что спросить, - сказал Коэн. - Если этот тип и вправду хочет всех нас поубивать, то кто поручится, что не я следующий в списке?

- Вы хотите охрану? - спросил Карелла. - Мы можем предоставить ее вам.

- Какую именно?

- Полицейского.

Коэн задумался.

- Ничего не надо, - сказал он наконец. - Против снайпера не может быть защиты. Уж я-то знаю.

На улице Карелла спросил Мейера:

- Что ты об этом думаешь?

- Мне кажется, он здесь ни при чем, - ответил Мейер.

- Почему?

- Честное слово, послушай. Я смотрю телепередачи, кино, читаю книги и, в конце концов, кое-что понимаю в преступлениях. Если в истории замешан еврей, или итальянец, или негр, или пуэрториканец, или вообще парень с иностранной фамилией, он никогда не бывает преступником.