Крадущийся вампир, затаившийся клык - Кейти МакАлистер

Я была молчалива мгновение, вспоминая боль от ножа которым владел Фредерик, когда он глубоко погрузился в мою плоть.

— Я не смотрю сквозь пальцы на то, что Фредерик сделал в прошлом. И я не недооцениваю его манипуляции мной и он, несомненно, дрянной. Господь знает, что я, конечно, не поддерживаю войну между Братством и вами вампирами, но кто-то когда-то должен подвести черту и закончить войну. Кто-то должен прекратить убийства. И я избрана быть этим человеком.

К моему удивлению слабая улыбка была видна на восхитительных губах Кристоффа.

— Ты бы понравилась моей матери. Она зачастую приглядывала за сборами, что местный вельможа, что правил городом называл величайшей наглостью к его положению. Она всегда защищала попранных и более чем единожды приходила ближе к виселице с ее попытками требования справедливости, что она видела как ошибочные.

— Она, кажется, была изумительной женщиной, — сказала я, и подстрекаемая должна была продолжить это направление разговора, отложенного на некоторое время. — Ты не собираешься отвлечь меня от обсуждения, Бу. Тем более ты знаешь, я против ненужного насилия.

Он вздохнул, с утомленным выражением на лице.

— Что бы ты испытала, если бы я это сделал? Обещать, что никакой вред не придет к любому жнецу?

— Нет. Я хотела, чтобы ты подумал о способе получить то, что мы хотим, без чьей-либо гибели.

Вода, тихо сбегающая с камней, была единственным звуком в течении нескольких минут.

— Я не буду рисковать твоей жизнью, — наконец сказал он.

— Я не жду этого и от тебя. Просто не подходи к этому с беспощадной позиции, ОК?

Его выражение лица скисло, как если бы он попробовал что-то плохое.

— Я делаю это против воли.

— Так замечательно. — Я отплыла назад на несколько футов, настроенная наслаждаться несколькими часами передышки предоставленной нам. Я позволила себе несколько грязных мыслей, что я хотела бы сделать с ним, прежде чем продолжить. — Вернемся к моему первоначальному вопросу — почему ты не отмокаешь здесь со мной?

— Мой друг продолжает отслеживать последние, известные передвижения Алека. — Он мельком глянул на свои часы. — Я ожидаю, что вскоре от него придет ответ. Как бы я ни хотел заняться с тобой любовью, Возлюбленная, я сначала должен уделить внимание этому.

— Ты знаешь, что я скажу на это? — Спросила я, достигая дна подо мной и зачерпывая еще одну горсть белой кремнеземной грязи.

— Что-то чему суждено разозлить меня, уверен, — сказал он с притворным вздохом.

— Нет. Я скажу: В наступление! — Я подняла горсть насквозь мокрой, скользкой грязи и бросила ее ему в голову.

Грязь ударила его прямо в лицо с влажным шлепающим звуком. Он с минуту стоял ошеломленный, прежде чем повернутся ко мне с реально высококачественным свирепым взглядом.

— Это было неуместно, — огрызнулся он, дотягиваясь до полотенца.

— О, давай, Кристофф! Просто подойди немного окунуться со мной, и затем ты сможешь сделать все отслеживания, которые тебе нравятся. А я помогу.

Он просто продолжил вытирать грязь со своего лица и верхней части рубашки.

Я выкопала другую горсть и подумала о забрасывании его, пока он не сдастся и не последует за мной. Но не захотела принуждать его к небольшой забаве. Это бы провалило цель, чтобы он получил несколько часов отдыха. Нет, он просто нуждался в небольших уговорах, чем-то, что убедит его в пользе заимствования небольшого количества времени, чтобы отойти от трудностей которые мы оба перенесли.

Я улыбнулась про себя, подплывая к каменным ступеням, что вели из нашей личной лагуны в зал. Когда я достаточно приблизилась, чтобы вода доходила до пояса, я встала.

Кристофф стряхивающий последнюю каплю грязи, застыл. Я немного выгнула спину, подталкивая мои обнаженные груди вперед.

— Это слишком плохо для тебя найти немного времени для расслабления, — сказала я, лаская свои груди меловой белой грязью, позволяя ей медленно соскальзывать по моей груди, следуя пальцами вниз за ней, длинными, широкими поглаживаниями.

Его глаза заблестели синим пламенем, когда он наблюдал за мной.

— Согласно брошюре курорта, эта вода, как предполагается, сделает всякие хороший вещи с тобой, — проворковала я, зачерпывая две горсти, и выливая их на мои теперь белые груди. — У нее есть все виды лечения и массажа доступного в воде, для множества заболеваний.

Его глаза расширились, но он все равно не двинулся.

Я склонилась и собрала другую горсть грязи, медленно идя вперед к лестнице, пока вода не оказалась у моей лобковой кости. Я намазала толстый слой грязи на свой живот, делая небольшие обводы и круги на нем, когда покрывала его ниже.

Я думала, глаза Кристоффа собираются прямо-таки вылезти на лоб.

Я опустила пальцы еще ниже.

— Но если ты не желаешь испытать выгоды и удовольствия, которые я уверена это даст тебе, я просто должна буду наслаждаться всем этим сама.

Всплеск на мгновение ослепил меня, вода полетела повсюду. Я рассмеялась, когда Кристофф все еще полностью одетый, встал передо мной с двумя горстями белой грязи.

— Это было бы позором пропустить такой природный феномен, — согласился он, его голос охрип, когда он размазал грязь по моей груди.

— Ты все еще полностью одет, — подчеркнула я, а потом ахнула, когда его голова опустилась, и он взял кончик моей груди в рот. — О, милый Боженька. Кристофф!

Был запоздалый отклик на его руки, которые отправились под воду и занялись моими скрытыми частями. Мои колени угрожающе подогнулись, когда его пальцы затанцевали вдоль чувствительной плоти.

Ты солоноватая на вкус, сказал он, когда его рот двинулся вдоль моей грудины. Я могла бы поклясться, что его язык был сделан из пламени, когда он кружил и изгибался.

Это — вода. Она на две трети морская и на одну треть свежая. Я прочитала это в брошюре…Бу!

Он улыбнулся в мою шею, когда два пальца внезапно проникли внутрь меня. Сотни обычно дремлющих нервных окончаний вдруг выпрямились и заметили его, покалывая с восторгом от его прикосновений.

На тебе слишком много надето. Я захныкала, пытаясь проникнуть моими пальцами, чтобы снять влажную одежду с него, но мое тело было слишком занято ощущениями, которые его рот и руки создавали во мне, чтобы сделать что-то большее, чем стоять и трепетать от восторга.

Да. Я одет, и ты ничего не сделаешь. Это очень порочно, не так ли?

Определенно, но это так же, препятствует мне коснуться тебя, сказала я, застонав, когда третий палец присоединился к другим двум, его большой палец делал небольшие вращения, от которых я почти рыдала. Мой мозг не знал, должен ли он сосредоточиться на удивительных ощущениях, создаваемых его пальцами, ощущении моей груди трущейся о слегка шершавую влажную ткань его рубашки или пыле его рта продвигающегося, когда он процеловывал влажную дорожку вдоль моего плеча.