Хаосовершенство - Вадим Панов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– По самому объекту информация есть?
– К сожалению, у нас нет четкого изображения его лица, – со вздохом ответил помощник. – Даже мощная обработка не дает нужного качества картинки… – Он виновато посмотрел на Ксу. – Я не могу запустить поиск по базам данных.
– Странно…
Ксу кивнул и отвернулся.
Китайцы подъехали к оставленному внедорожнику минут через пять после того, как Кирилл исчез в пещере. Аккуратно вскрыли автомобиль, тщательно изучили салон – чисто и пусто, проверили документы, но ничего не выяснили. Искомый Питер Граббе числился мелким франкфуртским бизнесменом, скорее всего его просто попросили нанять внедорожник, и искать Граббе для интервью не было никакого смысла.
– Группа Вана остается следить за пещерой и машиной, – распорядился Ксу. – Мы уезжаем.
Нужно как можно быстрее доложить обо всем Ляо.
Холодно.
Холодно и темно – вот первые впечатления, возникшие у Грязнова при входе в чертоги Последнего Храма.
Холодно и темно.
Никогда раньше не был Кирилл в этом месте, но знал о нем все. Каждую его черточку, каждую деталь. Каждый барельеф и статую. Знал, помнил, и неоднократно вставали они перед мысленным его взором. И появлялись во снах, заставляя восхищаться великолепием древнего святилища. Чужая память тесно сплелась с его собственной, стала своей, а потому, шествуя по коридорам Храма, Грязнов не попал под обаяние величественной постройки. Смотрел на окружающую красоту взором рачительного хозяина, а не ошарашенного туриста, подмечал мелочи, доступные лишь тому, кто провел в пределах святилища не один день. Отвалился кусок лепнины, рассыпались двери, завалило коридор… Отмечал машинально, даже не задумываясь над тем, что ремонтировать повреждения не имеет смысла. А когда задумался, лишь криво усмехнулся. И продолжил фиксировать повреждения.
Потому что хозяин.
Но на душе тоже стало холодно и темно. Как в Храме.
Холодно и темно.
И если царящую в помещениях темноту еще можно было кое-как разогнать – в рюкзаке Грязнова хранился небольшой запас факелов, которые он втыкал примерно в каждый десятый держатель, – то победить холод оказалось невозможно.
Холодно в Храме.
Холодно в душе.
Холод стискивал Кирилла цепкими пальцами, постоянно напоминая, что…
«Храм умирает…»
Умирает? Нет, умер давным-давно. И хотя из Чертогов Меча еще доносился запах крови… И хотя в Чертогах Судьбы едва уловимым шорохом шептались предсмертные вздохи Читающих Время… И хотя древние камни еще хранили остатки мощи, ведь ритуал Великого Забвения так и не был завершен… Все равно.
Храм умер.
Ведь он не спросил, зачем пришел Кирилл.
И руны, теплые на всей остальной Земле, холодными черточками украшали стены. Они могли убивать, но молча.
А тот, кто умеет лишь убивать, не имеет будущего.
Холодно.
Однако горечь, с которой Грязнов боролся все путешествие по самому дорогому для него месту, не сумела овладеть им, и в Зал Богов Кирилл ступил с гордо поднятой головой. Не с тоской, а с надеждой. С осознанием того, что круг – это не только радость рождения, но и грусть увядания.
Ступил уверенно. И первыми его словами стало завершение спора со старым противником:
– Ты так ничего и не понял, Урзак, ты так и не понял, что смерти нет. Есть лишь движение вперед.
И только после этого, словно исполнив необходимый ритуал, поклонился и громко произнес:
– Я вернулся.
И эхо слов гулко отозвалось от холода и тьмы.
Зал Богов представлял собой круглое помещение, окольцованное четырьмя ярусами колонн. Однако стены на этом не заканчивались, уходили высоко вверх, туда, где когда-то был купол, засыпанный теперь толстым слоем земли. Но, несмотря на это, рассеянный свет продолжал падать на алтарь, словно лился он не с неба, а из самого Верхнего Мира.
Впрочем, возможно, так и было.
Кирилл снял с плеча рюкзак, раскрыл, вытащил и небрежно отбросил в сторону толстую книгу в кожаном переплете и принялся доставать инструмент для обработки камня: несколько разной тяжести молотков, зубила, пилу на аккумуляторе, такую же дрель. Аккуратно разложив инструменты на каменных плитах пола, Грязнов надел фартук, перчатки, поднялся по ступенькам к алтарю и замер, с грустью разглядывая огромный камень.
* * *Территория: Европейский Исламский Союз.
Мюнхен, столица Баварского султаната.
Отель «Дом Бедуина».
Гордость
– Значит, ты не знаешь, кто поразил Ахо…
– Мне очень жаль, товарищ генерал, – со вздохом склонил голову Ксу. – Но подобраться ближе не было никакой возможности.
– Я не виню тебя, ты и так сделал много. – Ляо прикрыл глаза, обдумывая услышанное, помолчал и попросил: – Повтори, в какой последовательности прибывали гости.
Они беседовали в роскошных апартаментах одной из лучших гостиниц Баварского султаната. Генерал перебрался в Мюнхен по делам, ему нужно было провести переговоры с шейхами, и старые друзья (или враги?) сделали все, чтобы дорогой гость чувствовал себя как дома. Апартаменты поражали изысканной отделкой в традиционном китайском стиле: шелк, ширмы, вазы, изящная роспись и элегантная мебель. Все так, как любил Ляо. Все так, чтобы пребывание в Европе стало для генерала максимально приятным.
С помощником старик вел разговор весьма мягко, можно сказать дружески, однако присесть не предложил, чем показал, что в изысканной гостиной проходит не беседа, а совещание.
– Слежка была установлена за одним из телохранителей Ахо, – начал повторное изложение Ксу. – Поэтому я не знаю, кто первым оказался в цехе. Мы прибыли туда из транспортного узла, сразу после того, как люди настоятеля захватили девушку.
– Она сопротивлялась?
– Нет, добровольно села в машину.
– В таком случае почему ты решил, что ее похитили?
– Сделал вывод на основе последующих событий.
– Вывод, – пробормотал генерал. – Вывод…
А ведь выводы могут быть ошибочными. Возможно, девушка знала, что ее обманывают, и подыграла похитителям. Возможно, она была в сговоре с похитителями, а затем переметнулась на сторону Джезе. Возможно… Возможно все. И нет необходимости давить на Ксу, ведь если бы таинственная девушка кричала или дралась, выводы из ее поведения тоже могли быть ошибочными, потому что сопротивление можно имитировать.
– Продолжай.
– Ахо, судя по всему, уже был в цехе.
– На записи, что шла с твоей «балалайки», лицо девушки оказалось смазанным, – негромко произнес Ляо. – Ты смог бы ее описать?
– Молодая, кажется, темноглазая, но белой расы. – Ксу немного растерялся. – На ней был платок, поэтому я не разглядел волосы.
– Ты смог бы ее узнать?
– Э-э… да.
Однако в голосе помощника генерал не расслышал должной уверенности. Любопытно…
– Продолжай.
– Еще через полчаса к цеху подъехал кортеж Папы. Несколько минут машины стояли на улице, метрах в двухстах от цеха, а затем Джезе направился внутрь.
– Один?
– Да.
Он понял, что его ждет Ахо, но все равно пошел драться. Ради книги? А смысл? Во внутренних раскладах Католического Вуду фактор книги не играет решающей роли. Архиепископам и духам Лоа плевать на древнюю Традицию, они увлечены настоящим. Раздобыть мемуары Урзака, разумеется, подвиг, но вступать из-за них в бой с Ахо нормальный человек не стал бы. Получается, Папа рисковал ради девчонки?
Это обстоятельство удивляло генерала больше всего.
Циник Джезе поставил на кон жизнь ради какой-то девчонки? Или он был уверен в победе?
– Папа пробыл внутри около семи минут, после чего…
– Его люди пошли в атаку, – кивнул генерал.
– Сначала парень в наномаске, – уточнил Ксу. – Я говорил о нем.
– Невысокий?
– Совершенно верно: невысокий парень в очень характерно раскрашенной наномаске. На ней изображена кукольная рожица…
«Опять этот невысокий…»
Кулак Чудовища, безжалостно и точно разящий его врагов.
Джезе продался Чудовищу? Невозможно. Духи Лоа не позволили бы. Они, конечно, слабее древней твари, но гордость у них есть, и подчиняться ставленнику чужой Традиции они не станут. Тем не менее Кулак явился и уничтожил Ахо, а это значит, что Джезе заключил соглашение, которое духи Лоа одобрили. Какое? С Папой все понятно, он сел на трон. Что взамен?
«Взамен Конфедерация Католического Вуду откажется атаковать Станцию и, вполне возможно, помешает сделать это другим странам».
Похоже? Очень похоже.
– Печально сознавать, но этот раунд Чудовище выиграло, – вздохнул генерал.
– Что вы имеете в виду?
– Ничего. – Задумавшись, Ляо совершенно позабыл о Ксу. – Ты говорил о книге.
– Большого формата старая книга в кожаном переплете, – мгновенно повторил описание помощник. – После сражения, когда все вышли во двор, Джезе взял ее у невысокого и некоторое время листал.
– А потом отдал?
– Да.
