На скамейке возле Нотр-Дам - Ирина Степановская

– Ну, теперь в кафе! Здесь готовят очень вкусный кофе, – предложил Серж. Катрин по-прежнему ласково улыбалась, и было непонятно, хочет она в кафе или нет. Валерий был готов следовать за ними, но Лена, выбравшаяся из повозки последней, все не могла отвести взгляда от потрясающей красоты замка с двумя эмалевыми барельефами перед въездными воротами – на одном из них женщина в мужском костюме с королевским флагом ехала на белом коне. На другом был изображен король – с лицом, выражающим брезгливость и обещающим предательство. Перед замком полукругом расстилалась небольшая площадь, а дальше, за ней, к берегам Луары спускался город. И в глазах рябило от черепичных крыш.

– Давайте еще погуляем здесь! – сказала Лена и вдруг наткнулась на скучающий, равнодушный взгляд Катрин: та в этот момент на долю секунды перестала следить за собой. Лене стало не по себе – незваный гость хуже татарина. Она посмотрела на остальных. Серж улыбнулся ей, а Валерий сказал:

– Мы тут посидим, – он пригласил Катрин присесть на нагретые за день камни бордюра, за которым был виден город. Но Серж сказал:

– Смотрите, Лена! Старинный фонтан. – И повел ее в глубь площади.

Чаша фонтана без воды, с низким ободом из того же камня, что и бордюр, окаймляющий площадь, лежал прямо перед ними. Он был почти разрушен, а на дне его лежали сжавшиеся серые листья – следы летней засухи. Серж мягко сказал:

– Это мой любимый фонтан.

Она наклонилась – на одном боку чаши, выбитый из камня, на нее смотрел сидящий дикобраз. Он повернулся к ней в профиль и косил из глубины столетий хитрым глазом.

– Боже мой! Он как живой!

Оказывается, Валерий и Катрин подошли к ним сзади.

– Дикобраз – символическое животное той династии, что построила замок, – сказала Катрин заученным тоном.

– Ему преположительно столько же лет, сколько и Джоконде, – сказал Серж. Он наклонился и погладил каменное животное.

Дикобраз был стар и лыс. Он вытягивал вперед морщинистую шею и царапал землю когтями. Длинные острые иглы на его спине свидетельствовали о его мощи.

– Это действительно старинный фонтан, – сказала Катрин. – Пока у города нет денег, чтобы привести его в порядок. Может быть, когда-нибудь он опять заработает. Если откроется благотворительный фонд, я с удовольствием дам деньги на его починку.

– А деньги не украдут? – вырвалось у Валерия.

Видно было, что Катрин удивилась его вопросу:

– Как же украсть? Фонтан не иголка! Сразу видно – работает он или нет.

Лене стало неудобно:

– У нас русское мышление, – сказала она. Валерий толкнул ее в бок.

– У нас в России сейчас процветает коррупция… – промямлила Лена и поняла, что сказала еще хуже. Валерий так и впился в нее взглядом.

– Во Франции тоже встречаются такие явления, – спокойно отозвался Серж. – И очень много злоупотреблений было во время революции.

– Особенно по части отрубания голов! – прибавила Катрин и снова улыбнулась.

– Франция стара, как этот дикобраз, и мудра от пережитого. У вас еще все впереди, – сказал Серж, имея в виду Россию. Лена увидела, что Валерий еле сдержался, чтобы не ответить ему чем-то резким.

– Пойдемте в кафе! – снова предложила Катрин. Они покинули площадь, вышли на улицу и остановились перед небольшим зданием с широкими, зеркальными витринами. – Я уже говорила вам, что семья моего дяди занимается виноторговлей. Вот их магазин и при нем небольшой дегустационный зал.

– Как идут дела? – поинтересовался Валерий.

– Неплохо, – улыбнулась Катрин. – У хозяев заключен договор с туристическими фирмами, и все гиды приводят туристов сюда.

– Хотя в магазинчике по соседству можно купить вино не хуже, но дешевле, – заметил Серж и, все так же улыбаясь, посмотрел на жену.

– Бизнес есть бизнес, – сказала она. – Здесь вино можно попробовать. И бутылки упакованы в подарочные коробки. – Лена поняла, что она не просто так привела их к магазину своих родственников.

– Мы обязательно купим здесь вино на память, – сказала она. – И, когда откроем бутылки в Москве, будем вспоминать вас и ваш чудесный город.

Катрин улыбнулась и открыла перед ними дверь. И они вышли через час, нагруженные пакетами, коробками и коробочками, провожаемые до порога родственниками Катрин.

– Печенье в дорогу! – прибежала еще девочка лет восьми и протянула Лене фирменный пакетик. Лена пожалела, что ей нечего подарить в ответ.

– Не волнуйся, они на нас сделали хороший бизнес! – шепотом успокоил ее Валерий.

– Катрин, это для вас и Сержа! – Лена передала часть пакетов своим французским друзьям. – Откройте это вино в Новый год! И тогда, через огромное расстояние, вы почувствуете наш привет вам и нашу любовь!

– О-о! – Катрин все-таки смутилась, а Серж внимательно посмотрел на Лену.

Минута для прощания была выбрана подходящая. И как ни предлагали хозяева остаться у них ночевать и ехать в Париж рано утром, Валерий твердо стоял на своем. Утром ему уже надо было быть на аэродроме. Наши самолеты улетали в Москву.

Как настойчиво Серж ни предлагал отвезти гостей назад в Париж, ими было решено самим добираться на поезде.

– Дорогу из Парижа на аэродром я уже знаю хорошо, – сказал Валерий. – Только проводите нас на вокзал, чтобы мы не уехали куда-нибудь в Ниццу.

Все засмеялись, а Лена решила, что Катрин, наверное, восприняла их отъезд с облегчением.

«Что же ее все-таки тяготит?» – думала она, но не могла найти ответа. На минутку они снова вошли в дом за своими вещами.

«А я ведь, скорее всего, больше сюда уже никогда не приеду, – Лене стало грустно от этой мысли, – …и никогда больше не увижу ни Катрин, ни Соланж, ни Сержа, ни даже этого сердитого мальчика Даниэля…»

Когда они расставались, Лена крепко поцеловала Соланж, поблагодарила Катрин. Она надеялась, что Серж один пойдет их провожать, но Катрин не оставила мужа.

Поезд был серебристый, похожий на длинную змею. Оставалось еще несколько минут до отправления. Уже были выкуплены билеты, пожаты руки, озвучены последние пожелания здоровья и счастья. Пора было садиться. Лена и Валерий прошли за заградительный отсек на перроне. Катрин и Серж остались снаружи. Лена дошла до своего вагона и остановилась, чтобы в последний раз обернуться и махнуть рукой на прощание. Но Катрин и Сержа уже не было у барьера. Они уже отвернулись от поезда и удалялись в глубину вокзального пространства. Она увидела, как Серж взял Катрин под руку и, наклонившись к ней, стал что-то говорить.

– Заходи, опоздаем! – подтолкнул ее Валерий, она переступила через еле заметную щель, отделяющую пол поезда от перрона, и, как только они нашли свои места, серебристая змея тут же тронулась, почти мгновенно набрав скорость. И одновременно с тем, как ее спина вместе с набором скорости все крепче вжималась в спинку сиденья, Лена чувствовала, как с нее слетают, как сухие листья у фонтана, воспоминания и сожаления об этом чудесно проведенном дне. Она впомнила удаляющиеся фигуры Катрин и Сержа и ощутила радость, что вот сейчас, оставшись с Валерием, она может расслабиться рядом с ним, поболтать, посплетничать, в общем, сделать все те простые и простительные вещи, которые делают все люди, возвращаясь из гостей.