Железная поступь дракона (СИ) - Кисаги Эндо

Ладно, с ним потом разберёмся, сейчас выход Глима. Я протянул лапу и помог рыжему гному, до сих пор остававшемуся незамеченным, спуститься наземь. По толпе прокатился восхищенный вздох.

— Мархуз, переводи дословно. Это Глим, мой друг. Он любит эту девушку и хочет на ней жениться. Как её зовут?

— Кирена, о великий, — повернулся ко мне первосвященник.

— Кирена, — наклонил я голову к пухленькой молоденькой гноме. — Если ты любишь Глима, то скажи это, и ты выйдешь за него прямо сейчас. Это моё слово, и оно нерушимо.

Первожрец перевёл, и маленькая гнома расцвела в улыбке, не сводя влюблённого взгляда с Глима.

— Да, конечно, я всегда его любила, и хочу за него замуж! — во всеуслышанье заявила Кирена, гордо вздёрнув маленький носик.

— Да будет так! Объявляю вас мужем и женой и благословляю! Глим, не стой столбом, поцелуй её! — подтолкнул я гнома к зардевшейся невесте. Глим всё мгновенно понял без перевода, подскочил к своей возлюбленной и заключил ей в объятия.

— Мархуз, заканчивай. Надевай на них уже эти брачные браслеты, — сквозь восторженные вопли гномов сказал я хранителю. — Сегодня свадьба. Гуляем!

***

Свадьба пела и плясала… Да, погуляли мы славно. После незабываемой церемонии, которую все местные гномы уж точно никогда в жизни не забудут, молодые отправились в дом мужа, то есть, Глима. Теперь я хоть знаю, где он живёт. К дому рыжего вместе со мной подошла уже огромная толпа — слух о драконе, устроившего личную жизнь Глима, разнёсся по округе со скоростью молнии. Его родители, не ожидавшие такого нашествия, метались по соседям, стаскивая столы и стулья, и готовя угощение на скорую руку. Я, превратившись обратно в эльфа, дабы не смущать присутствующих, отозвал счастливого донельзя рыжего в сторонку и шепнул ему, чтобы он послал кого-нибудь за Фелидаэлем. Вручил появившемуся молодому гному, видимо, другу Глима, свой перстень-печатку, чтобы его пропустила стража, и тот убежал, провожаемый завистливыми взглядами.

Отсутствовал он недолго. Фелидаэль, с трудом пробившись через толпу гномов, вошёл в гостиную, где меня, как почётного гостя, потчевали горячим кертом, и поклонился.

— Вызывали, ваше величество?

— Да, Фелидаэль. Значит так. Первое. Пиши указ. Организовать мою личную гвардию в составе… Э-э-э… Глим, дружище, сколько гномов было с тобой, когда вы меня на носилках тащили?

— Ну, нас с Ситаной двое, — начал загибать пальцы ещё ничего не понимающий рыжий. — Потом встретили дядюшку Вилдура. С ним ещё четверо было. А уже потом отряд Орбарага присоединился. Там двадцать гномов было. Ну, ещё Фели и мастер Груммботт. Вот. А что?

— Так, значит в составе двадцати семи гномов, — продолжил я диктовать секретарю, который поморщился после того, как Глим назвал его не полным именем. — Как раз, четыре пятёрки-отделения плюс сержант, и командир с двумя замами. Заместителем командира пойдёшь, Глим?

— Чего? — вытаращил глаза рыжий. Гномы, толпившиеся в соседних комнатах, заглядывающие в окна, и прислушивающиеся к каждому слову, замерли. Этого момента я и ждал. Я встал и торжественно произнёс:

— Глим, назначаю тебя заместителем командира моей личной гвардии. Со всеми полагающимися привилегиями. Впредь приказывать тебе могу только я и никто другой. Можешь смело посылать всех, хоть короля Морхина. Понял? Так что, ты согласен?

— Кто, я?

На беднягу Глима в один день свалилось слишком много: полёт на драконе, обретение своей возлюбленной, а теперь ещё такой взлёт по карьерной лестнице. Я бы, наверное, после такого тоже плохо соображал.

— Ты, ты, — очень серьёзно сказал я, изо всех сил стараясь не рассмеяться, настолько уморительной сейчас была физиономия маленького гнома. — Ты можешь подумать, я тебя не тороплю. Посоветуйся с женой, с родителями, друзьями…

Кирена, стоявшая рядом с Глимом, в отличие от него мгновенно просекла ситуацию и как бы случайно наступила ему на ногу. Умная девочка, за рыжего я теперь спокоен. Глим ойкнул, и в его глазах появилось осмысленное выражение.

— Твоё величество, я согласен! — промолвил маленький гном, за что мгновенно получил по подзатыльнику с двух сторон, от жены и от отца.

— Да что такого я сказал? — возмущённо вскричал рыжий, потирая затылок. Я больше не мог сдерживаться, и расхохотался. Рыжий был верен себе, за что я его и люблю.

— Фелидаэль, по поводу указа пока всё. Написал? — спросил я Фелидаэля, когда буря веселья утихла. — Давай сюда, я завизирую.

Эльф протянул мне свиток из тонко выделанной кожи с только что написанным каллиграфическим почерком указом. Я выпустил из пальца небольшой язык пламени, нагрел на нём перстень-печатку и выжег в правом нижнем углу оттиск головы дракона — мой фирменный знак. Этот перстень мне Нарви презентовал пару недель назад, и я до сих пор ещё не наигрался.

— Я могу быть свободен, ваше величество?

— Подожди, не торопись. Сгоняй к управляющему, пусть он выделит поваров и продуктов, видишь, какая тут орава? Пусть там у себя наготовят и сюда волокут. А потом возвращайся, неужели не интересно на гномьей свадьбе погулять?

В общем, как сообщил мне хорошо поддавший отец Глима, такой свадьбы ещё никогда не было. Узнав о том, что произошло в Храме Владык, сюда сбежались гномы со всех ярусов. Даже с верхнего, королевского. Столы с наспех сколоченными длинными лавками расставляли прямо на улице — все хотели принять участие в мероприятии. Гордый до полной невозможности Глим сидел во главе стола, его новоиспечённая супруга рядом, цепко держа мужа за локоть. Оно и понятно, её муж в одночасье стал важным гномом, не простым хирдманом и трудягой, за таким глаз да глаз, как бы не увели.

Познакомил меня Глим и со своим, этим… в жизни не запомню его родственников, кто кому и кем приходится — братом мужа племянника троюродной тётки по материнской линии. Или отцовской? В общем, с ювелиром. Дядька — степенный гном, убелённый сединами, оказался с понятием и обещал сделать ювелирный комплект в кратчайшие сроки. Когда же я заикнулся об оплате, то он замахал на меня руками, заявив, что не возьмёт даже медной монетки. Единственно, попросил, когда уже будет можно, раскрыть, что именно он делал этот комплект по моему заказу. Ещё бы, такая реклама, клиенты после этого к нему потекли бы рекой.

Осталось дело за малым — достать камни. Но это уже завтра, навещу Мархуза, а заодно и поговорю с ним о делах наших скорбных. Этот хранитель тип мутный и себе на уме, но, думаю, мы с ним договоримся.

***

— Пятьдесят…

— Тридцать. Вы не представляете, как я вас уважаю, но больше никак.

— Сорок пять.

— Мне неловко вам напоминать, но я всё-таки напомню, что вся, как вы красиво сказали, инфраструктура, уже отлажена давным-давно, и все мои предшественники всегда платили тридцать.

— Сорок пять и пост Главы Ордена. И не забудьте про тот момент, что клиенты идут на меня. Поэтому сорок пять, и ни процентом меньше.

Хранитель Мархуз, точнее, уже не просто хранитель, а глава созданного Ордена Дракона, посмотрел на меня с невольным уважением.

— С вами приятно иметь дело, ваше величество. У вас прямо-таки драконья хватка. По рукам.

Старый хранитель поднялся из шикарного кресла, стоявшего в его кабинете, и протянул руку, которую я с удовольствием пожал. Надо было обзаводиться связями, и я уверенно шёл в этом направлении.

***

На следующее после свадьбы Глима утро я отправился прямиком к Мархузу, уже зная, что он будет у себя. Хранитель жил на третьем ярусе, рядом с другими хранителями и главой — тем самым гномом, с которым я впервые увидел яйца драконов. Предстоял серьёзный разговор. Слишком уж много непоняток было в последнее время. Храмы эти… То, что гномы после исчезновения драконов сделали из них культ, это вполне объяснимо, но то, почему от меня скрывалась эта информация, я и собирался выяснить.

Мархуз не стал запираться, сдав короля Морхина с потрохами. Всё оказалось очень просто. До исчезновения крылатых властителей никаких королей у гномов не было — драконы решали все проблемы подгорного народа. Вершили суд, составляли законы. После их исчезновения начался разброд и шатание, вся выстроенная вертикаль власти полетела хмырзе под хвост. Кланов было много, и каждый глава считал, что именно он может править. Была смута и гномьи войны. Мархуз с неохотой рассказывал об этом, видно, что ему было неловко. Но скрывать ничего не стал. На волне той смуты и выплыл первый король подгорного королевства. Система престолонаследования тут была отлична от той, какую я знал по земной истории. Королём становился глава самого сильного и богатого клана, что, впрочем, совершенно не исключало закулисные интриги, грязные политические приёмы, шантаж, в общем, все те прелести, с которыми знаком современный человек.