Китайцы. Особенности национальной психологии - Николай Спешнев

В начале 1930-х гг. Линь Юйтан начал издавать в Китае двухнедельный юмористический журнал «Лунь юй», заявив, что в нем не будет разговоров о политике. Одним из его постоянных авторов стал к тому времени уже получивший известность китайский писатель Лао Шэ. Оказавшись в 1924 г. в Англии, где он пробыл около пяти лет, Лао Шэ, помимо педагогической деятельности в Восточном институте при Лондонском университете, все свободное время отдавал совершенствованию английского языка и чтению художественной литературы в подлиннике. Как писал впоследствии сам Лао Шэ, его любимыми писателями тогда были Диккенс, Марк Твен и Теккерей. Познакомившись со столь богатой юмором английской и американской литературой, Лао Шэ был буквально заворожен языком остроумных шуток, иносказаний, использованием гротеска, юмористическим стилем изложения и в особенности духом гуманизма, которым были пронизаны произведения.

Комедийное начало в ранних произведениях Лао Шэ носит отчетливый отпечаток английского юмора, который в силу многих причин, и в первую очередь совершенно иной психологии, вызывал либо восторг, объяснявшийся необычностью литературных приемов, свежестью мысли и особой образностью языка, либо неприязнь по причине его инородного происхождения, а главное — непонятности.

Фэн Цзицай пишет, что китайцу многое из европейского юмора просто непонятно. На Западе, «рассказывая анекдот, нужно обладать сообразительностью, быстрой реакцией, живостью ума, хорошей речью. Наличие чувства юмора часто является критерием шарма, очарования, привлекательности. Так, американские анекдоты построены на остротах и сообразительности. У китайцев же важно, чтобы можно было после шутки “надолго сохранять приятный вкус” (хуэйвэй). У китайцев многое в юморе скрыто и закамуфлировано» [156, с. 192].

Известный китайский драматург Цао Юй — коллега и друг Лао Шэ — в своих воспоминаниях пишет, что «ни у кого из писателей Китая не было такого юмора, как у Лао Шэ. Американский писатель Марк Твен своим юмором завоевал в Америке и на международной арене высокий авторитет, “наш” Лао Шэ в этом плане может с ним соперничать».

Историк китайской литературы Ван Чжэфу, отмечая в раннем творчестве Лао Шэ использование приема гиперболы, указывает на сатирическую направленность произведений, особо подчеркивая шутки и остроты, которые не встречались ни у кого более. Это разрушало старые литературные нормы, которых обычно придерживались писатели, и прокладывало путь новому стилю. Вдова Лао Шэ, известный художник и каллиграф Ху Цзецин, вспоминает, что «…слово “юмор” стало чуть ли не ругательством, все старались его избегать, если говорилось, что тот или иной писатель юмористический, это означало то же самое, что данный писатель — плохой писатель» [30, с. 191].

В начале 1930-х гг. значительное влияние на творчество китайских писателей оказывали идеи реформаторского движения, начавшегося еще в конце ХIХ в. и ставившего своей целью преобразовать полуфеодальную, полуколониальную страну в современное цивилизованное государство. Передовая интеллигенция Китая развернула борьбу против феодальной морали, домостроя, за раскрепощение молодого поколения и равноправие женщин. Значительное влияние на творчество писателей оказала прогрессивная иностранная литература. Одной из задач того времени было обличение порядков старого Китая, поэтому ведущим направлением в литературе стала критика и обличение. Лу Синь считал, что юмор — это забава для сытых английских джентльменов, а современному Китаю нужна сатира для борьбы с отсталостью и феодальными пережитками.

Национальное своеобразие китайского юмора отражается, в частности, в той традиционной терминологии, которая используется в разных случаях для обозначения смешного. В китайском языке многочисленные термины, имеющие отношение к понятию комического, требуют некоторого уточнения. Их огромное число нуждается в классификации и расшифровке. Часть из них не совпадают с привычной для нас терминологией, касающейся юмора, часть совпадает лишь частично. Юмор, с точки зрения Чжао Чживэя, включает в себя цяопи, хуацзи, фэнцы и т. д. У китайцев для различных видов юмора имеются разные названия. Наиболее часто встречающимся является хуацзи, что означает «пытаться быть смешным». Цао Цзюйжэнь считает, что у юмора есть братья — сатира, шутка, комическое. В действительности не всегда можно провести четкую грань между некоторыми понятиями ввиду наложения их значения друг на друга. В зависимости от эмоционального тона и культурного уровня юмор может быть добродушным, жестоким, дружеским, грубым, печальным, трогательным и т. п.

Юмор, который мы находим в произведениях китайской литературы, есть лишь некоторое смягчение слишком строгой классической традиции. Долгое время ему не находилось места в литературе. По крайней мере, не было открытого признания его ценности и роли в литературе. Юмор в китайской новелле присутствует в большом количестве, но новеллу классики никогда не рассматривали как «литературу».

Приведем, к примеру, многочисленные китайские термины и их перевод на русский язык, в той или иной мере связанные с понятием «комическое»:

Итак, юмор — это особый вид комического, где отношение сознания к объекту сочетает внешне комическую трактовку с внутренней серьезностью. Юмор заведомо своенравен, личностно обусловлен, отмечен отпечатком «серьезного» умонастроения самого «юмориста». Юмор настраивает на более вдумчивое отношение к предмету смеха, на постижение его правды, несмотря на смешные странности, а потому — в противоположность осмеивающим, разрушительным видам смеха — на оправдание «чудака».

Ирония — это притворство, когда человек притворяется глупее, чем он есть. В стилистике это выражающее насмешку или лукавство иносказание, когда слово или высказывание обретает в контексте речи значение, противоположное буквальному смыслу или отрицающее его, ставящее под сомнение. Ирония есть поношение и противоречие под маской одобрения и согласия. Ироничное отношение предполагает превосходство или снисхождение, скептицизм или насмешку, нарочито запрятанные. Крайняя степень иронии может перерасти в сарказм или даже в издевку.

Каламбур построен на использовании полисемии, омонимии или звукового сходства слов с целью достижения комического эффекта.

Абсурд — это перевоплощение жизни. Он как бы далек от жизни, тем не менее обладает жизненным основанием. Его обобщающий характер еще реальней, чем сама жизнь. Он еще более выпуклый и более богатый, лишь бы искренними были чувства, правдивыми характеры, сюжет как можно более гиперболизирован и сюжетные повороты как можно более абсурдны.

Под остротой мы понимаем изобретательное и лапидарно выраженное суждение, которое своей неожиданностью и парадоксальностью вызывает комический эффект. Острота нередко смыкается с парадоксом и иронией. Как говорил Аристотель, «остроумие создают, а комическое находят».

Проблема комического существовала еще в Древнем Китае. В частности, комическому посвящена целая глава в «Исторических записках» Сыма Цяня, которая называется «Гуцзи лечжуань». В ней китайский историк упоминает людей, именовавшихся южэнь и пайю, иначе говоря, лицедеев, которые впервые появились в Китае еще во времена Чуньцю (770–475 гг. до н. э.). В княжестве Цзинь самым знаменитым лицедеем считался Юши, в княжестве Чу — Юмэн, в княжестве Ци — Чжун Юйкунь. Их влияние при княжеском дворе было достаточно сильным. Существует легенда о том, как чуский князь Чжуан-ван потерял своего коня и решил похоронить его со всеми почестями, как придворного сановника. Известный при дворе лицедей-комик Мэн, который был невероятно остер на язык, «усовестил» вана, намекнув ему, что коня следует хоронить с такими почестями, с которыми хоронят князя. Поняв свою оплошность, Чжуан-ван попросил Мэна что-нибудь придумать. В ответ лицедей в аллегорической форме в высоком стиле изложил, что следует сделать с конем, а именно: разрезать на части и приготовить из него побольше еды, чтобы всех угостить [54, с. 254]. В Китае часто для осуждения чего-либо использовался такого рода аллегорический юмор.

Ван Говэй в начале ХХ в. издал сборник «Ююй лу», куда включил 50 статей-высказываний эпохи Тан и Сун. Жэнь Эрбэй дополнил этот сборник новыми материалами вплоть до времен Китайской Республики (1912). В этом сборнике три раздела: «Увещевания», «Льстивые речи» и «Поговорки». В раздел «Поговорки» были также включены отдельные ироничные высказывания и насмешки. А в разделе «Увещевания» имелся пункт под названием «Наставления, сделанные окольным путем, с помощью намека».

Во времена Тан и Сун люди, которые в той или иной степени были связаны с юмором, составляли две категории — люди образованные, литераторы, и шуты, или юродивые, подобные тем, что были еще в доцинскую эпоху. Несмотря на то что в юморе эпо хи Тан и Сун и более поздних эпох, Мин и Цин, существуют различия в психологическом плане, однако национальный колорит в нем не изменился [142].