Антихакер - Алексей Сабуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Добравшись до Владимира без остановок на заправку и схомячив все припасы, Ян бросил машину на окраине и пошел в поиске автобусной остановки. Сел на автобус до центра и там приземлился в одном из ресторанчиков, которыми щедро посыпали туристические улицы, ожидая гостей выходного дня из Москвы. Была последняя июльская суббота, и Ян легко затерялся в их щебете, разгоряченном прогулкой и пивом.
Кафешка была не абы какая, а со взломанным кем-то ранее вай-фаем. Рощин, не снимая солнцезащитных очков, прошелся по залу, высматривая камеры. Облегченно вздохнул, не обнаружив их, и, отказавшись от предложенного официантом места, уселся в дальнем углу. Особые предосторожности были нужны, потому что он хотел сделать не свой обычный запрос, который находился в зоне ответственности ФНС. Яну был нужен уровень повыше.
В использовании базы Рощин сознательно избегал уголовников. Гораздо проще договориться с бизнесменами. Эти боятся. Они оценивают риски и умеют считать. Люди, которые нарушают закон, – перешли черту. Они непредсказуемы. Они агрессивны и злопамятны – иначе в криминальном мире не выжить. Кто знает, до чего они могут дойти в попытке найти того, кто их обул. Но сейчас Яну был нужен преступник. И как можно более авторитетный и опасный.
Рощин знал принципы поиска и фильтры, ведь он сам их писал и отлаживал. Для ФСБ был невидимый для налоговиков фильтр – «В оперативной разработке». Здесь и были предположительные исполнители преступлений, уже совершенных, но в основном предполагающих их совершить. «Этакий предсказатель из фильма «Особое мнение», – подумал Ян. Его доступ позволял все. Но он не был до конца уверен, отслеживаются ли все подобные запросы, поэтому забрался подальше от своей среды обитания.
Ян сразу ограничил выборку Свердловской областью. Для задуманного ему был нужен местный. В отслеживании у ФСБ было несколько фигур. Вряд ли они занимаются мелочью. Рощин зашел в профиль некоего Аслана Мерджоева. В его связях красными отметками были выделены несколько контактов, в основном из Дагестана и Северной Осетии. Эти люди были квалифицированы как «терроризм». Видимо, ведомство углубленно наблюдало за всеми возможными контактами этих людей, ожидая от кого-нибудь из них принципиальной ошибки. Террористы не были нужны Рощину, поэтому он открыл следующий профиль. Пегов Виталий Рудольфович.
От контактов, отмеченных красным, экран стал зловещим. У некоторых из них стояли метки «Убийство», и у многих непонятный для Яна термин «ОПС Уралмаш». Он набрал в интернете «ОПС Уралмаш» и прочитал, что организованная преступная группировка ОПГ «Уралмаш» была создана в Орджоникидзевском районе города Свердловска, где был расположен завод-гигант «Уралмаш», в далеком одна тысяча девятьсот восемьдесят девятом году. К началу двухтысячных она достигла расцвета своего могущества, вытеснив другие преступные организации путем уничтожения их главарей и покорешившись с властью Свердловской области. Даже название сменила на общественно-политический союз ОПС «Уралмаш». Однако уже в две тысячи пятом году ее лидер Александр Хабаров был арестован и неожиданно наложил на себя руки в тюрьме. Оставшиеся заметные участники разбежались по всему свету и постарались, чтобы окружающие забыли о первоисточнике нажитого ими капитала.
В две тысячи пятнадцатом Александра Куковякина, который был правой рукой Хабарова, экстрадировали из Дубая и судили за захват Тавдинского гидролизного завода. Вот здесь начались странные события. Суд назначил смешные пять лет заключения за столь серьезное преступление. Да и впоследствии сократил его до двух. Куковякин вышел в две тысячи восемнадцатом году и законно остался в Екатеринбурге. Без нужных связей в самом сердце правоохранительной системы такого результата не добиться. Значит, остались скрытые нити, которые обеспечивают прикрытие незаконных схем. Мафия бессмертна.
Куковякин был в списке контактов Пегова. Похоже, это и были те, кого Ян искал.
Рощин начал изучать данные информационного комплекса по Пегову. Тот, естественно, был очень осторожен. Но он точно не мог учесть, какой колоссальный объем данных обрабатывает «Связь-1», и однозначно оставил где-то свои цифровые следы.
Ян пошел по пути, ему более понятному как служащему налоговой. Выбрал контакт Олега Алейникова, который был обозначен как «Обнал». То ли Пегов пользовался этими услугами, а может, и сам промышлял таким бизнесом. Вполне в его стиле. Профиль Алейникова был забит подсвеченными контактами, нырнув в первый попавшийся, Ян увидел множество операций по переводу и снятию денег в банкомате. Конечно, связь эта прослеживалась не через прямой номер телефона Алейникова. Тот руководил своей сетью через Telegram с помощью сим-карты, взятой на подставное лицо. Вот только программа четко отождествляла этот номер с Алейниковым через геопозицию. Тот всегда был рядом с настоящим номером Олега. Поэтому Ян уже давно не включал телефоны с полученными на чужие паспортные данные симками в одно и то же время, что и свой официальный номер.
Сеть незаконных финансовых операций была вскрыта системой. Почему их не трогали органы, Рощину было не совсем понятно. Может, собирали правильные доказательства для суда, может, наоборот, использовали как информационную базу, чтобы поймать более крупную рыбу. Не его, в общем, дело. А вот если Пегов связан с ними, то план Яна может получиться. Нужно было покопаться в их отношениях.
Алейников с Пеговым часто созванивались, причем по вполне официальным телефонам. Значит, не обсуждали там ничего незаконного. Пегов вполне мог предполагать, что его-то телефон на прослушке. Как человек явно старой школы, он, скорее всего, обсуждал противозаконные деяния лично. Возможно, поэтому система не могла предоставить достаточно улик для его задержания, несмотря на компрометирующий профиль.
Ян еще раз внимательно пробежался по контактам. На нескольких из них стояла отметка «Госслужащий». Интересно. Он открыл первый:
