Я. Хочу. Тебя. (СИ) - Шарм Кира

   Но он бросат на меня такой дикий взгляд, от которого сама рефлекторно вжимаюсь в стул.

   Встряхивая руку, надвигается на Султанова.

   – Эй? Ты охренел?

   Тот пытается подняться, зажимая нос рукой, но получает новый сокрушительный удар, от которого валится на пол.

   На этот раз. Кажется, уже ребра.

   – Никто. Не смеет. Так называть мою женщину, – шипит Арман, снова и снова впечатывая кулак в Султанова.

   – Тебе мало войны? Нужна еще одна?

   Тот уже еле хрипит и даже не пытается подняться.

   Зато весь зал наполняется вооруженными людьми.

   Которые без всякой опаски наставляют стволы на Армана.

   – Вот же ты шавка, Султанов, – Арман кривит лицо с дикой ухмылке. – Даже пожрать и то без охраны выйти боишься. Еще бы войском ресторан обложил.

   – Потому что ты, Багиров, как я слышал, с катушек слетел. Кто тебя знает, чего от тебя ждать?

   – А чего от меня ждать? Я всегда по раскладу дела веду. И никогда не по-другому. И мою женщину не пачкают тем дерьмом, которое ты исторгаешь! Это ты, походу, войны захотел, раз с такого начал. Хочешь. Будет тебе война. Выссаться без помощи не сможешь!

   – Я ж нормально пришел. А ты…

   – А я, вижу, тебя некому за базаром следить научить было. Приходится мне. Пошли, зеленоглазка.

   Он сумасшедший. Просто сумасшедший.

   Даже бровью не ведет. Будто и не замечает.

   Похватывает меня, уже в который раз забрасывая на плечо.

   И просто идет на выход.

   Боже. Нас же сейчас застрелят!

   Но они только расступаются, отводя стволы в стороны.

   А я дышать начинаю только на улице.

   – Ты сумасшедший, ты знаешь?

   Еле выдыхаю, мечтая снова оказаться в его доме. И вообще больше никуда не выходить.

   – Как ты вообще до сих пор жив с таким характером, а?

   – Ну, как-то же жив!

   Усмехается. Ставит меня на ноги и чмокает в нос, как ни в чем не бывало.

   – Я вообще спокойный, как мамонт. Пока речь не идет о моей семье и о моей женщине. И кстати. Тебя вообще не в мешок. Тебя в ящик одевать надо. Чтобы куда-то выйти.

   – Это еще почему?

   Господи! Ну при чем здесь еще одежда?

   – По тому, как этот мудак на твою грудь пялился. А я ему еще глаза оставил. Вообще, на хрен, матерью Терезой себя чувствую. Ты плохо на меня влияешь, Никккка. В конец с тобой размяк!

   И даже не поспоришь. Просто воплощение мира и добра, вот не иначе!

   – Надо было получше от тебя бежать, – шепчу ему в ухо, потому что он снова забрасывает меня себе на плечо. Вообще с этим пещерным человеком ходить скоро разучусь. Потому что ходить с ним явно опасно для жизни окружающих.

   – Догнал бы. Я б тебя, Ника, везде бы догнал!

39 Глава 39

   – Армааааан, – закатываю глаза с трудом отпихивая от себя его стальную грудь.

   – Ты вообще о чем-то другом способен думать? В принципе!

   – Ну, – хмыкает, снова притягивая меня к себе. – Не вижу на самом деле вообще ничего более важного. Нам что? Звездами любоваться? Или естественный отбор обсуждать? Так тут обсуждать нечего, Никкккка. Все просто, как два пальца. Выживает сильнейший. Выживает и пожирает всех остальных. До меня все объяснили, если ты любишь эти разные теории. Поэтому иди ко мне. Наглядно покажу тебе другие законы природы. Силу трения и притяжения например. Это же важно?

   – Ты сумасшедший. Озабоченный маньяк, – пытаюсь бросить в него подушкой, но сила естественного отбора мне демонстрируется очень наглядно.

   Когда эта подушка вдруг каким-то непостижимым чудом оказывается ровно под моими бедрами.

   А руки уже придавливают по обе стороны кровати.

   Арман нависает на меня с таким лицом, что верю. Прямо сейчас готов сожрать! Да он уже пожирает меня. Правда, пока только глазами.

   И этой дикой ухмылкой, способной свести с ума кого угодно!

   – Что я должен обсуждать, Никккккка?

   Жадно втягивает губами мою нижнюю губу, а я прилагаю всю силу воли чтобы свести бедра. И как-то успокоить вулкан. Который тут же начинает взрываться внизу живота. Выплескиваться лавой.

   – Постель вообще не место для болтовни.

   С силой распахивает ногой мне бедра.

   – Так нельзя, – изворачиваюсь, как уж под его жадным напором.

   Хотя больше изворачиваться приходится внутри. Все силы уходят на сопротивление самой себе.

   Он сводит с ума. Подчиняет. Вызывает толкьо единственное желание – сдаться.

   Но если так будет и дальше, то все у нас с Арманом сведется просто к сексу.

   Да. Умопомрачительному.

   Вызывающему дрожь по всему телу от одного предвкушения. Разгоняющего вместо крови в венах пылающую лаву. И все же….

   – Арман!

   Его не остановить. Приходится применить запрещенный прием и во всей силы укусить этого озадоченного громилу за губу.

   Самой становится страшно, когда чувствую во рту металлический привкус крови.

   А когда, чуть отпрянув, вижу его кровавый оскал, хочется провалиться сквозь землю. Раза три. И желательно, в какой-нибудь другой стране.

   – Женщина должна быть тихой и покорной, Никккка, – рычит, обхватывая меня ладонью за шею.

   Прижимая бешенно бьющуюся на ней жилку.

   – А ты дикая. Самая настоящая дикая кошка. Откуда только такая взялась?

   – Правильно, Арман. Я совсем тебе не подхожу, – соглашаюсь, отвернув голову.

   Вот оно и прозвучало. И почему меня это совсем не радует? А даже что-то щиплет в глазах?

   И вообще. Я тихая. Спокойная и рассудательная.

   А если кто-то и подорвал во мне мину, прежде спящую так мирно, что я о ней даже и не подозревала, то это он сам!

   – Нам лучше расстаться. Ты ведь привык к другим.

   – Знаешь, мне даже не хочется тебя приручать.

   Мои глаза шокированно округляются, когда Арман просто валится на бок рядом. Давая мне наконец передышку от этих диких искр, что способны подпалить спальню не хуже кухни.

   Правда, полной грудью вздохнуть удается недолго.

   Его огромные ноги тут же оплетаю меня, прижимая к себе.

   – Я для тебя что? Забавная зверушка?

   Черт, ну вот снова не могу я вовремя прикусить язык! Сейчас сама же окончательно все и испорчу! 

   – Забавная, – хмыкает мне прямо в ухо, потираясь легкой щетиной, а меня от одного прикосновения потряхивает.

   – Забавная. Моя. Дикая. Никкккка.

   И почему от этого « моя» я начинаю млеть?

   – Можешь царапаться, – обхватывает мою грудь рукой, зажимая сосок, и мне уже совсем не хочется ничего доказывать.

   Это я дикая кошка? Да я скорее подтаявшая мороженка! Которая готова стечь ему под ноги со всей своей женской сладостью!

   – Но на лопатки ты меня можешь положить только одним способом.

   Резко дергает на себя, переворачиваясь на спину.

   Упирается мне между ног ждадно дергающимся членом.

   Зарывается всей пятерней в волосы, начиная буквально пожирать губами мои соски.

   – Только таким, Никкккка. Я даже дам тебе над собой власть, если хочешь. Возможность делать все, что тебе угодно. И между прочим, это первый раз, когда я позволяю такое женщине. Наслаждайся моментом. Я весь твой.

   – Я не об этом, – черт, ну как ему удается.

   Приходится прикусить губу, чтобы вернуть себе остатки мыслей. Потому что голова уже кружится окончательно. А слова как-то вылетают из нее. Напрочь.

   – А о чем?

   Его руки опускаются ниже.

   Прощупывают каждый позвонок, заставляя меня откинуть голову и тихо застонать от наслаждения.

   Ощущение, будто меня разбирают на запчасти. Но так нежно, так сладостно, что сил нет терпеть, и я уже не сдерживаюсь. Стону в голос. Сама не замечаю, как мои губы оказываются на его груди. Спускаются вниз под рваное дыхание Армана.

   – Ведьма, – цедит он, выдыхая слова со свистом сквозь сжатые зубы.

   – Ты самая настоящая ведьма, Никкккка.