Монгольское нашествие на Русь 1223–1253 гг. - Денис Григорьевич Хрусталёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1238 г. здесь имелся свой князь — княжич Василий, которому, судя по летописи, было 12 лет. О его происхождении указаний нет. Скорее всего, он был внуком Мстислава Святославича или, может, правнуком. Власть в Чернигове после разгрома на Калке перешла к другой ветви рода Ольговичей, а Козельск сохранила эта — потомки Мстислава. Обособление этой волости должно было усилиться. Она претендовала на экономическую и политическую самостоятельность. Однако в военном отношении никакого серьезного препятствия для захватчиков ни ранее, ни позднее Козельск не представлял. Именно здесь великий хан Батый провел самую длительную осаду в своей жизни.
Козельск. XIII в.
Если Рязань осаждали шесть дней, Москву и Владимир взяли за пять, а Торжок штурмовали две недели, то под Козельском монголы простояли почти два месяца — семь недель (50 дней)! Поразительное единство в описании осады Козельска демонстрируют русские летописи, которые в рассказе о Батыевом нашествии имеют исключительное количество расхождений. Удивительная по стойкости и мужеству оборона маленькой, но гордой крепостицы устыдила ее крупных (великих) соседей, сдававшихся и открывавших ворота противнику без долгих разговоров. Лишь вступив на арену большой истории (до этого момента мы имеем о Козельске только краткие упоминания), этот город застолбил себе место в ней навечно. Как в летописце Даниила Галицкого (Галицко-Волынская летопись), так и во Владимирском великокняжеском летописце (Суздальская летопись по Академическому списку) рассказ об осаде Козельска является чуть ли не единственным местом, совпадающим почти дословно (!)[271]. От севера до юга вся разодранная и разобщенная Русь отдала дань уважения мужеству козельских горожан.
Горожане не захотели сдаваться напыщенным победителям, покорителям Северо-Восточной Руси. Они решили до конца защищать как своего малолетнего князя, так и собственное достоинство:
«…и приде [монголы] ко граду Козельску, будущу в нем князю младу, именем Василью; уведавъши же нечестивии яко ум крепкодушьныи имеют людье во граде, словесы лестьными не возможно бе град прияти, Козляне же светъ створше не вдатися Батыю, рекше: „яко аще князь нашь млад есть, но положим живот свои за нь“. И сде, славу сего света приимше и там небесныя венца от Христа Бога приимем»[272].
Батый упорствовал. Собственных воинов у него оставалось не так и много, да и риск потерять был слишком велик. Были вызваны Кадан и Бури, тумены которых позволили начать штурм.
Население таких городков, как Козельск, обычно не превышало 5 тысяч человек. Даже если учитывать собравшихся под защиту стен сельских жителей, боеспособных защитников не могло быть многим более 2 тысяч. При этом у монголов должно было быть не менее 15 тысяч всадников. Казалось бы, столь явный перевес (1:7) соответствовал эффективному приступу. Однако Батый решил удвоить свою армию, вызвав Кадана и Бури.
Причин этого можно назвать несколько. Прежде всего, общая усталость войск. У выносливости кочевников также есть предел, который наступил после затяжной зимней кампании. Судя по тому, что на пути от Суздаля к Владимиру пленные, «издыхающе от мраза», зима в 1237–1238 гг. была холодной. Возможно, сказывались проблемы с продовольствием, которое необходимо было буквально отвоевывать. И в этих условиях многотысячная армия за 4 месяца преодолела около 2000 км по пересеченной местности, лесистой и заваленной снегом. Нельзя забывать, что армия Батыя не была однородной в национальном плане. Самые подготовленные части, конечно, происходили из Монголии, но с ними рядом шли многочисленные обитатели евразийских степей от кипчаков до саксинов, а также представители других покоренных народов от Китая до Кавказа. Одной из причин задержки у Козельска могло служить то, что в распоряжении хана остались либо части, которые жалко было бросать на штурм малозначимого городка (например, собственно монгольские), либо его основной контингент, наоборот, состоял из многонациональной толпы побежденных народов, которыми сложно было управлять. Все говорит о том, что великий Батый оказался под стенами гордого Козельска в предельно затруднительном положении.
Подход туменов Кадана и Бури позволил начать штурм, который, однако, длился целых три дня. И снова горожане Козельска преподнесли захватчикам сюрприз. Пробив пороками стену, монголы кинулись на приступ в образовавшуюся брешь. Однако, как только они взобрались на вал и завязали там бой, ополченцы открыли ворота с другой стороны города и сделали вылазку на монгольский лагерь, который захватили совершенно врасплох, устроив там настоящую резню. По летописному сообщению, в том бою погибло около 4 тысяч монгольских воинов, но полегли и все нападавшие:
«Тотаром же, бьющимся о градъ, прияти хотящим град, разбившим граду стену и возиидоша на вал Татаре; Козляне же ножи резахуся с ними, свет же створиша изиити на полкы Тотарьскые, и исшедше из града, исекоша праща их, нападше на полкы их и убиша от Татаръ 4 тысящи, и саме же избьени быша»[273].
Дерзость была колоссальная, а эффект от нее превышал все вообразимое. Даже если в вылазке участвовала половина гарнизона (около тысячи человек), то на каждого русского приходилось до 4 убитых захватчиков. Такого контрнаступления не смог организовать ни один князь, ни один город, каким бы крупным он ни был. Вообще о вылазках во время других осад (Рязань, Москва, Владимир) у нас нет сведений. Из Торжка люди просто выбежали с целью где-нибудь укрыться. Жители же Козельска атаковали!
Сам штурм города был также очень кровопролитным для монголов. В ходе приступа погибли трое сыновей темников, то есть дети руководителей трех туменов. Причем их тела не смогли потом найти в горе трупов. Каковы же были общие потери интервентов?!
Упорнейшее сопротивление, которого Батый никак не ожидал, привело его в бешенство. При занятии Козельска жителей просто вырезали, всех вплоть до молочных младенцев. По улицам текли реки крови, в одной из которых утонул (!) молодой княжич Василий. Действительно, такого «злого» города на Руси монголы еще не встречали:
«Батыи же взя город, изби вси, и не пощади от отрочат до сосущих млеко; о князи Васильи неведомо есть, и инии глагоху яко во крови утонул есть, понеже убо млад бяше; оттуду же в Татарехъ
