Китайская невеста - Майкл Скотт

— Довольно странно, но мы не ссорились ни с Джонатаном, ни с Джеримайей, — ответил мистер Грейвс.

— Совершенно верно, — добавила его жена. — Когда Луиза так внезапно умерла, мы не могли понять, отчего она была так несчастна, или могла быть несчастной. В своем горе мы, не подумав, обвинили Рейкхеллов, а к тому времени, когда оправились от потрясения и снова могли мыслить логично, отношения уже были испорчены.

— Нам следовало бы помириться, — сказал ее муж, — но мешала наша гордыня.

— Нет порчи там, откуда изгоняется ложная гордость, — торжественно заявила Лайцзе-лу. — В моей стране рассказывают легенду об императоре, который был настолько гордым, что ел всегда в одиночестве и не разговаривал даже с членами своей семьи. Тогда боги Верхнего Царства наказали его, предав смерти всех его жен, всех его наложниц и всех его детей, одного за другим. Когда все умерли, император осознал свою ошибку, но было уже слишком поздно, и когда он умер от разрыва сердца не оказалось никого, кто бы оплакал его смерть. Если хотите, — сказала она торопливо, надеясь, что не зашла слишком далеко, — оставлю Джулиана здесь, пусть он некоторое время побудет у вас.

— Пожалуйста, не уходите, — сказал доктор Грейвс, жестом удерживая ее в кресле, с которого Лайцзе-лу собралась было подняться.

— Вы предпочитаете кофе или чай? — спросила Наоми.

Улыбка озарила лицо Лайцзе-лу.

— Я уже усвоила многое из того, что является американским, но кофе такой горький, что я предпочитаю пить только чай.

Наоми сама заторопилась на кухню.

Доктор Грейвс показал Джулиану свою коллекцию игрушечных солдатиков, а когда ребенок увлекся ими, сказал:

— Вы удивительная молодая леди. Не осуждаю Джонатана за то, что у него хватило здравого смысла жениться на вас.

Перед уходом Лайцзе-лу пригласила стариков на воскресный обед, и они поспешно приняли приглашение.

Джеримайя услышав новость, пришел в восторг.

— Лайцзе-лу, — сказал он, — ты просто волшебница. Я уже свыкся с мыслью, что Мартин и Наоми никогда не заговорят с нами снова.

Воскресный обед изгладил последние остатки неприязни в отношениях между обеими сторонами, и две семьи восстановили дружеские отношения. Хотя прежней близости в новых отношениях не доставало, Джулиан получил полную свободу перемещения между двумя домами, а Лайцзе-лу была всегда желанной гостьей в доме Грейвсов.

По ее настоянию произошло еще одно важное событие. Они с Джонатаном без всякой шумихи еще раз обвенчались, совершив англиканскую церемонию в церкви Св. Джеймса, на которой присутствовали только члены семьи.

— Я хочу узнать больше о твоем Боге, — сказала она мужу. — Кроме того, мне кажется правильным, что мы должны быть соединены в твоей церкви так же, как были соединены в моем храме.

После этого Джонатан уже не удивлялся ничему из того, что она делала. Однажды вечером, придя домой с верфи, он широко улыбнулся, увидев Лайцзе-лу и Джулиана усердно занимавшихся в комнате на втором этаже. Книги, вырезки из журналов и газет лежали на столе, и пока Лайцзе-лу писала письмо по-китайски, Джулиан изо всех сил старался вывести китайские иероглифы на листке бумаги, списывая их из книги, лежавшей перед ним.

— Чем это вы заняты? — спросил он.

— Пишу письмо принцессе Ань Мень, — ответила Лайцзе-лу, — а завтра, когда клипер отправится в Вампу, надеюсь ты передашь посылку капитану с просьбой вручить моему отцу. В ней будет длинное письмо для него, а также все вот это, — она показала на книги и вырезки.

Джонатан взял в руки две первые попавшиеся книги.

— История кораблей на паровой тяге и техническая книга по строительству пароходов.

Он посмотрел на статьи, лежавшие на столе.

— Статья профессора Гарвардской медицинской школы о том, как предотвращать эпидемии.

— А вот здесь, — сказала его жена, — множество образцов печатной продукции, используемой американскими издательствами. Хотя печатное дело изобрели в Срединном Царстве, но мой народ остался далеко позади Запада в искусстве печатания.

Джонатан начал понимать.

— Но почему пароходы?

— Они будут гораздо полезнее барж на Янцзы и других крупных реках Срединного Царства. Что касается предотвращения эпидемии, я понятия не имею об идеях преподавателя из Гарварда, но они могут оказаться полезными. Каждый год множество китайцев умирает от эпидемий.

Джонатан кивнул.

— Но почему ты решила направить все это принцессе?

— Она покажет это императору и убедит его предпринять кое-какие меры. Я стала американкой, но не могу пренебречь своим долгом перед родной землей.

— Итак, ты решила стать здесь глазами и ушами Даогуана, — усмехнулся Джонатан.

— Не смейся, — с достоинством ответила она. — Срединное Царство изолировано от внешнего мира, и другие страны превосходят его во многих отношениях. По крайней мере, я могу помочь сделать его более современным.

Она повернулась к Джулиану, который, держа в руках листок бумаги, теребил ее за подол чонсама.

— Это уже гораздо лучше, Джулиан, — сказала Лайцзе-лу, — но постарайся делать движения кисточкой тверже и увереннее, вот так.

Она окунула маленькую кисточку в пузырек чернил и показала, как нужно сделать.

— До встречи внизу, — сказал улыбаясь Джонатан.

— Подожди! Найдется на отплывающем завтра клипере место для двух коробок, которые я посылаю Каю?

— А большие коробки?

— Около пяти футов в длину, пяти в высоту и четырех в ширину, — Лайцзе-лу на мгновение замялась. — Они очень тяжелые.

— Неважно. Уверен, место отыщется, — Джонатан вышел из комнаты, не спрашивая о содержимом этих коробок. Неплохо, что его энергичная, предусмотрительная жена делала все возможное для улучшения жизни граждан изолированного от мира и перенаселенного Срединного Царства.

За ужином молодая пара забавлялась перебранкой между Джеримаей и Сарой, которые с каждым днем ссорились все больше. Спор начался незаметно, когда Джеримайя заметил:

— Не вижу кувшинчика с маслом на столе, мне нужно полить фасоль и капусту.

— Я умышленно попросила служанку не приносить его из кладовой, — тихо ответила Сара.

Он удивленно поднял брови.

— Почему? Ты же знаешь, мне оно нравится.

— Слишком много масла вредно для тебя, Джеримайя. Ты ешь его со всем подряд.

— Масло — полноценный, натуральный продукт, — раздраженно ответил он. — Какую медицинскую школу посещали вы, миссис Эплгейт?

— Никакую, мистер Рейкхелл! — ответила она. — Но я вижу как каждое утро вы едите бекон и тосты с маслом, картошку на обед, снова картошку на ужин, да еще и яблочный пирог. Вы набрали слишком много веса. А единственные ваши упражнения — это прогулка до работы и обратно.

Джеримайя возмутился.

— Я не толстый! — Он помолчал, затем добавил более спокойно. — По крайней мере для мужчины моего возраста.

Сара повернулась к Джонатану, который старался сдержать улыбку.

— Ты провел много времени в Китае, видел ли ты там хоть одного толстого китайца?

Он отрицательно покачал головой.

— А ты, Лайцзе-лу?

— Едва ли.

Сара с торжеством оглядела сидевших за столом.

— Я прочла, как раз сегодня, что средняя продолжительность жизни американского мужчины в городах составляет пятьдесят лет.

— В таком случае я должен был бы умереть девять лет назад, — пробурчал Джеримайя.

Сара не обратила на его замечание ни малейшего внимания.

— Лайцзе-лу, а что говорила тебе принцесса Ань Мень о продолжительности жизни мужчин в Срединном Царстве?

Девушка не хотела ввязываться в их спор, но была вынуждена честно ответить:

— Семьдесят один.

— Как были получены эти цифры? — спросил Джеримайя с явным вызовом.

Джонатан пришел на помощь своей жене.

— Во многом китайцы, может быть и отстают, папа, но вот уже более двух тысяч лет правители различных династий следят, чтобы регулярно проводилась точная перепись населения. Это они делают раз в каждые сто лет.

Джеримайя принялся жевать бобы без масла.

— Я наверное умру от голода.

— Сомневаюсь, — весело сказала Сара.

— Что же, если не умру, то уж не по твоей вине!

Джонатан поспешно сменил тему разговора.

Позже, когда они остались одни в своей комнате, Лайцзе-лу сказала:

— Как ни неприятно мне это предлагать, но не могли бы мы найти для Сары другое место для житья?

— Конечно же нет. Она член нашей семьи, я и слушать не хочу об этом.

— Она и твой отец очень часто ссорятся в последнее время, мне становится не по себе.

Джонатан рассмеялся.

— Да им же это нравится. С каждым днем они ведут себя так, словно провели в браке многие и многие годы.

— Возможно они, — Лайцзе-лу задумалась. — Ты полагаешь…