Око небес - Клайв Касслер

— Как скоро вы сможете оказаться в этой презренной тюрьме, чтобы со мной повидаться?

— Мне казалось, там должно быть мило.

— Ближе к делу!

Миссис Фарго сверилась с часами:

— Все зависит от ситуации на дороге. Возможно, через час.

Она откашлялась, села на кровати и поинтересовалась:

— А в чем дело?

— О, ничего! Я только подумал, что вас может заинтересовать то, чем я занимался во мраке ночи.

— А чем именно?

— Я с искренним раскаянием и немалой тревогой размышлял над своим несчастным существованием… Ну, и еще расшифровал манускрипт.

— Ты шутишь!

— Нет. Я взломал шифр. Конечно, вам еще придется выяснить, что все это значит. Там говорится что-то насчет храма и змей с крыльями. Странная группа языков — испанский, латынь…

Сэм вышел из ванной, услышав голос Реми, и та, поманив его, протянула ему телефон.

— Лазло? — сразу же узнал Фарго ученого.

— Великолепного вам утра, молодой человек! — сказал Кемп с явственным ирландским акцентом.

— Что-то ты ужасно жизнерадостен!

— Я расшифровал манускрипт. Пригласил твою лучшую половину приехать и присоединиться ко мне за кофе, пока мы будем его изучать. Приглашение распространяется и на тебя. Если, конечно, у тебя нет других дел.

Сэм дважды моргнул и взглянул на Реми:

— Отличные новости! Ты — волшебник. Мы в два счета окажемся у тебя.

— Не торопитесь. Теперь, когда я чище, чем молитва монахини, у меня нет неотложных дел.

— Или, по крайней мере, трезвее.

— И это тоже. До встречи.

Фарго швырнул телефон на кровать:

— Это просто предположение, но, возможно, сегодня подходящий день, чтобы поторопиться с душем!

— Я буду готова через пять минут, — пообещала его жена, уже направляясь в ванную комнату. — Это так захватывающе! Люблю эту часть расследования — когда все собирается воедино.

Сэм улыбнулся:

— Я тоже.

25

Когда Сэм и Реми прибыли в клинику, Кемп сидел в своей маленькой палате на коричневом диване. Он встал, чтобы поприветствовать их, а потом подошел к круглому столику в углу, на котором стоял открытый нетбук.

— Пожалуйста, садитесь. Подозреваю, вам придется задержаться тут на некоторое время, — сказал он, показав на два складных стула, вероятно, выпрошенных у медсестер в преддверии встречи.

— Ты выглядишь лучше, Лазло, — сказала миссис Фарго, разглядывая его лицо и отмечая, что глаза исследователя стали ясными.

— Спасибо, Реми. Ты — стимулирующая леди… В самом лучшем смысле этого слова.

— Итак, что ты для нас нарыл? — спросил Сэм, садясь рядом с пациентом.

— Ну-с, с чего начать? — довольно заулыбался тот. — Во-первых, шифр. Это замещающая тайнопись, а оригинальный текст был написан на латыни — вернее, на латыни было каждое второе слово, чередуясь с испанскими словами. Это крайне необычно, но наводит на мысль, что автор не был конкистадором — скорее, он был из числа духовенства или образованным дворянином. Не буду утомлять вас всеми техническими деталями. Если вкратце — один лишь раз я встречался с чем-либо подобным, относящимся к тому периоду: в зашифрованном документе, предназначавшемся только для глаз папы римского. Я внес тот шифр в мой список исключительно в силу привычки, и слава богу, что я так поступил, потому что когда я прогнал текст через программу, она выявила закономерность! А после этого расшифровка была уже детской игрой.

— Интересно. Итак, автор — священник? — спросила Реми.

— Вам самим придется это решить.

— А почему шифр не определился нашей базой данных? — удивился Сэм.

— Наверное, потому, что вы не провели последние два десятилетия, собирая самый полный список шифровальных методов, — ответил Лазло с легчайшим намеком на улыбку.

— Итак, о чем же говорится в документе? — почти хором спросили его посетители.

— Как только я перевел всю латынь на испанский, выяснилось, что речь там идет об изустных преданиях, которые автор выудил у высокопоставленного ацтекского пленного — человека из благородных. Возможно, одного из самых уважаемых. Как бы то ни было, этот человек рассказал автору о предположительно громадном сокровище, которое следовало искать в священной земле. Драгоценные камни, редкие идолы и нечто, врученное его предкам одним из богов.

— Богом?

— Так здесь сказано. В вольном переводе я бы назвал этот предмет «Глазом Бога».

Реми откинулась на спинку стула:

— Нет. Это «Око Небес», хотя у тольтеков не было такой веры в небеса, которая совпадала бы с нашими представлениями. Впрочем, о них слишком мало известно, чтобы утверждать это наверняка. Но, насколько я понимаю, пытаясь найти общий язык с чужеземцами, обсуждая их представления о жизни после смерти, христиане прибегали к наиболее близким им словам.

— Бог, небеса — для моего слуха это практически одно и то же, — пожал плечами Кемп.

— Это дает указание, в каком направлении следует искать «Око Небес»? — спросил Сэм.

— Косвенным путем — да, — кивнул британец. — Осмелюсь предположить, что «Око» находится в одной из погребальных камер, где покоится одна из высочайших особ с непроизносимым именем.

— Кетцалькоатль, — пробормотала миссис Фарго.

— Что-то в этом роде, — подтвердил ученый.

— И там говорится, где находится захоронение? — Женщина вся превратилась в слух.

— Рядом с посвященным богу священным местом, разумеется.

— Так прямо и сказано?

— Ну, об этом говорится мало. В основном вперемежку с бреднями насчет крылатых змей и всякого такого прочего. Не имею ни малейшего понятия, сможете ли вы что-нибудь из этого извлечь, но я сделал копию приблизительного перевода и сохранил ее на флешке, которую вы мне дали. Все это в вашем полном распоряжении и, надеюсь, укажет вам верный путь. Хотя, конечно, вы просто отдадите сокровище местным, вместо того, чтобы прикарманить его, как сделал бы любой здравомыслящий парень.

— Верно. Дело тут не в деньгах. Какой бы процент ни предложило нам Мехико — допуская, что мы вообще что-нибудь найдем, — мы отдадим деньги благотворительным учреждениям, — сказала Реми.

— Полагаю, вы не распространите свою филантропию на опальных опозоренных бывших ученых, а?

Сэм улыбнулся:

— Почему бы не поговорить об этом, когда придет время?

— Ты можешь объяснить нам перевод строчка за строчкой? — попросила миссис Фарго.

Кемп кивнул.

Тридцать минут спустя они сидели, откинувшись на спинки стульев: Сэм — с недоуменно-испуганным выражением лица, Реми — с нейтральным, а Лазло неприкрыто сиял, радуясь своим достижениям.