По законам Дикого поля - Евгений Бажанов

Этот бой продолжался недолго. Маленький боец с востока делал какие-то замысловатые пасы руками, пытался достать противника ногой. Бурлак с настороженной улыбкой смотрел на него и при атаках китайца всего на полшага отступал, но делал это очень мягко, уверенно. Наконец китаец резко выпрыгнул и достал подъемом стопы своего противника. Бурлак даже не пошатнулся, но глаза задорно заблестели. Второй удар ногой в голову бурлак перехватывал могутным предплечьем, выставленным под углом к ноге, и резко пробил кулаком второй. Маленький боец упал. Сердобольные слобожане унесли его из круга.

Другие бои отличались ожесточением и продолжительностью. Крепкий бурлак победил еще двоих местных бойцов, пока не нахватался тяжелых ударов и не покинул круг. А в круге бились другие.

Кулачные и ярмарочные бойцы дали жителям Дикого поля один из самых часто вспоминаемых законов Дикого поля: раньше удара не падать. Так и говорили: раньше удара не падай. Вначале за ним стояло чисто кулачное понятие, подразумевавшее то, что надо проявить выдержку и уклониться от удара не в начале замаха противника, а в тот момент, когда его кулак близок к цели и нет сомнения, что замах не ложный… В дальнейшем эта поговорка-закон приобрела более глубокий смысл: без боя не сдаваться.

Когда в круг вышел Вожа, Васек замер: уж больно могучим казался его соперник в крестьянских лаптях. На вид он был моложе Вожи, но выше на полголовы, да и в плечах пошире. Из числа передовых бойцов, тех, что в стенке стоят в центре.

В начале бой был равным. Бойцы обменивались крепкими тумаками. Пропустив удар ладонью в голову, Вожа восхищенно покачал головой. Удар ладонью, заскорузлой от работы и твердой, как камень, мог не только оглушить, но и поцарапать. Опытным бойцам известно несколько видов этого удара.

Бой грозил затянуться, но неожиданно закончился. Вожа на незаметном мягком кошачьем подскоке подъемом стопы подсек голень передней ноги противника и тут же произвел несколько быстрых ударов руками с разных направлений. Соперник рухнул на землю. Через часок он придет в себя и будет также решительно биться с другими бойцами.

Второй соперник попался Воже более искушенный. Он намеренно не отходил при быстрых подскоках, но уверенно наносил встречные удары.

Вожа сменил манеру боя. Его левая рука чутко улавливала встречные движения рук соперника, а правая наносила быстрые одиночные и сдвоенные удары. Некоторые из них достигали цели.

У Вожи распухла скула и один глаз смотрел будто через щелочку. У его соперника заметно распухли губы.

Бой оказался упорным, затяжным и зажег спокойных зрителей. Они стали отпускать короткие реплики, подбадривающие бойцов. В один из эпизодов бойцы одновременно свалились на землю. Поднялись они в обнимку, улыбаясь. Пошли умываться, а вместо них в круг вышли другие ярмарочные бойцы.

Полюбившихся бойцов зрители осыпали монетами. Мальчишки собирали монеты и подавали бойцам. Кто-то принес в подарок барана, табунщик подарил скакуна… Тех, кто проиграл, но стойкой бился, также благодарили.

Наиболее активные бойцы во время ярмарок набирали немало призов. Но куда важнее желание встретиться с лучшими бойцами округи.

16

После боя, когда тело саднило от полученных ударов, а душа возбужденно весела, Воже все же чего-то не хватало на ярмарке, богатой событиями, встречами, впечатлениями. Вожа умывался у колодца, когда к нему подошел знакомый кабатчик из Самары.

– Славному зверолову наше почтение, – кабатчик сделал поклон головой.

– И вам наше.

– Я ваш должник. Камушки и впрямь оказались хороши. Не откажитесь отобедать у нас без оплаты.

– Что-то притомился я ныне.

– Чем же не отдых за добрым столом?

– Ладно, придем.

Мотя ушла к отцу. Женщине, а тем более девице появиться в кабаке считалось неприличным и невозможным. Вожа и Васек пошли в кабак вдвоем.

Перед питейным выходом звероловам встретился уже примелькавшийся мальчишка-зазывала:

– Сюда, сюда, казаки, благородные воины; купцы почтенные, степенные; мужики богатые, тароватые; табунщики молодые, удалые; солдатушки, добрые ребятушки, пожалуйте в заведение выпить водки за здоровье тетки, выпить винца, чтобы уродил Бог сенца!

Каждый питейный выход старался привлечь посетителей под свои своды. Во время ярмарок торговля шла бойко, а в простые дни одна у кабатчика надежда – на проходящих бурлаков.

Продажа вина в крае регулируется определением Сената. Жителей сел и казаков из яицких станиц понуждали покупать вино только в Самаре или Сызрани на кружечных дворах по указанным ценам. Если вино взято не из кабаков, то его имели право отобрать безденежно, без возмещения потерь. Оттого вино в Яицком городке вдвое дороже, чем в Самаре. Самостоятельно вино курить не разрешено.

В кабаке народ все больше приезжий, пользующийся моментом вкусить дешевого вина. Много звероловов и казаков. И как уже не раз бывало, хорошо вооруженная публика затеяла свои состязания.

– С нами сам Вожа, – один из казаков узнал зверолова. – Твоя рука все так же тверда?

– Стрелять еще не разучился.

– Окажи нам честь. Сойдемся в балагане. Проверь-ка наше умение и покажи свое. И мы стрелки не промах.

– Что радости палить трезвому по стоячей мишени? – из глубины зала вышел зверолов Острога. – Вызываю Вожу на состязание в хмельной стрельбе. Если проиграю – выкладываю победителю три рубля. А выиграю – всем бесплатное угощение ставлю.

– Вожа, принимай вызов! – закричали обрадованные гуляки. – Острога, не подкачай.

Вожа, не любивший больших возлияний вина, поморщился. Он запомнил человека, бросившего ему в спину бутылку во время драки в питейном выходе:

– Из песка веревки вьешь.

Публике, ждавшей развлечений, сумрачность Вожи не понравилась:

– Ну же! Смелее! Не жалей патронов!

Вожа понял, что сейчас лучше не обманывать ожиданий возбужденных людей, к тому же ему захотелось проучить дерзкого выскочку.

– Ладно, – Вожа поднялся из-за стола. – Если выиграю – угощаю. Ставлю ведро вина.

Гуляки и кабатчик были в восторге. Кабатчик и Острога многозначительно переглянулись.

– Вина подать! – потребовал Острога. Стрелки взяли с собой несколько бутылок.

– Айда в балаган, – предложил седобородый казак.

– Стой! – остановил всех отставной солдат Мамон. – В балагане за стрельбу платят. В поле идем.

За крепостной стеной, на лугу вбили в землю кол. Верхнюю часть кола топором расщепили и в трещину сунули краешек медной монеты. Отсчитали от кола двадцать шагов.

– Наливай, – Острога протянул Воже большую кружку. Стрелки-соперники выпили по кружке.

– Я первый стреляю, – предложил Острога.

Его выстрел оказался меток. Пуля выбила монету. Пока ее искали, хмель разбирал Вожу. Но и его выстрел оказался точен.

Выпили еще по большой кружке. Пошли к месту стрельбы. Шаг Вожи стал неровен. Его охватил жар. В глазах редко пьющего зверолова земля закачалась.

– Я первый, – заявил Острога.

Выстрел Острога готовил долго, но пуля его прошла мимо цели. После выстрела он сел на землю. Народ заволновался:

– Вожа, покажи ему, как стрелять надо!

– Сейчас оба скопытятся. Нет победителя – и нет нам угощения.

– Стреляй, Вожа!

Земля шаталась, прыгала, как при скачке на коне, но зверолов ясно видел цель – монету. А когда он видел цель, все остальное значения не имело. Он выстрелил навскидку. Монеты как не бывало.

Гуляки возликовали:

– Попал! Попал! Вожа угощает! Самонаилучший стрелок в Диком поле! Ай да молодец! Острога следопыт знатный, но в стрельбе ему с Вожей состязаться не по рылу!

Веселой гурьбой стрелки и зрители вернулись в питейный выход.

Меж тем ярмарка продолжалась. Пришел караван из Хивы. К ярмарке тянулись вереницы верблюдов, навьюченных тюками. Караван состоял из нескольких партий по шесть-девять верблюдов в каждой. Верблюды в одной партии связаны между собой поводами. Один конец повода привязан к седлу впереди идущего верблюда, а другой привязан к палочке, продетой в ноздри ведомого животного. Впереди каждой партии вожак-караванщик и два – три сопровождающих всадника.

Пустыня и ее далекие оазисы пришли в гости к степи и лесу. Обвыкшиеся самарцы сразу различили в караванщиках хивинцев на дорогих хивинских верблюдах с нежно-розовой шерстью и кочевников киргиз-кайсаков на более дешевых двугорбых верблюдах с серо-желтой шерстью. Хивинцы и бухарцы нанимали киргиз-кайсаков для охраны караванов. Киргиз-кайсаки охраняли караваны от своих же соплеменников. Хотя это им не всегда удавалось; немало караванов разграблено, а караванщиков продано в рабство. Этот караван дошел и будет с прибылью.

Если самарцы глазели на величавых верблюдов, то стрелки и их зрители шумно спускались в питейный зал. Бесплатное угощение победителя – только повод и начало продолжительной и крепкой выпивки.