Удар по России. Геополитика и предчувствие войны - Валерий Коровин

А теперь давайте мыслить логически. Россия является главным врагом США. Пока существует Россия – США не могут чувствовать себя в безопасности, так как это главный претендент на мировое господство, пусть и потенциальный, после самих Соединённых Штатов. Соответственно, её уничтожение – устранение со сцены в качестве крупного геополитического игрока – это тезис номер один. Конечно, существуют и другие, невоенные способы достижения этой цели, они реализуются перманентно – до, во время и после горячей фазы, в том числе прямо сейчас. Но в данной главе мы рассматриваем именно военный аспект, то есть возможность горячего сценария достижения данной цели.

Второй тезис – ядерное противостояние с Россией невозможно, так как просто недопустимо. Победа ценой собственного уничтожения теряет смысл. Американцы – прагматичные люди и никогда не пойдут на достижение военного результата путём самоубийства. Это, кстати, один из принципов либеральной доктрины – война невозможна тогда, когда она невыгодна, то есть когда баланс расходов и доходов не в пользу последних. Соответственно, вариант ядерного удара России по США категорически исключён. Идеальным для Америки сценарием был бы добровольный отказ России от ядерного оружия. Над этим активно работает американская агентура в российских медиа и политологических кругах. Так, например, в докладе «Стратегия-2012» Института современного развития (ИНСОР), попечителем которого является Дмитрий Медведев, прямым текстом говорится: «Серьёзный вред российской модернизации наносит обладание остатками ядерного потенциала. Это одновременно и защита, но и крест России. Подобно расслабляющему до анемии сырьевому проклятию, впору говорить о ядерном проклятии»[35]. Подобные тезисы периодически вбрасываются в пространство общественного мнения, обсуждаются на круглых столах и в СМИ, однако пока что никто всерьёз не возлагает надежды на успешность такого сценария. Время для его реализации уже упущено. Если этого не произошло в 1990-х при Ельцине, то сейчас шансов гораздо меньше, хотя возвращение либералов во власть тоже не сбрасывается со счетов.

Теперь сопоставляем задачу – нанести превентивный удар по России – и строгий критерий безопасности – исключить ядерный удар со стороны России по США. Первое, что приходит в голову, – удар по России должен быть неядерным. Логично предположить, что ядерным ответ может быть только в том случае, если он отвечает на ядерный вызов. Ведь на то оно и ядерное сдерживание – сдерживает нанесение ядерного удара путём неизбежного ядерного ответа, что ввергает стороны в ядерный апокалипсис. Если же удар не ядерный, то есть лежит в области обычных вооружений, то и ответ должен быть адекватным – лежащим в области обычных вооружений. Таким образом, Россия просто не имеет морального права ответить неадекватно. Никакого ядерного удара в ответ, соответственно, и сам удар – строго неядерный. Но это вопрос скорее моральных потуг и переживаний. Ведь формально, согласно нашей военной доктрине – а это официальный документ, – Россия имеет право применять ядерное оружие в случае нападения на неё, даже против неядерной страны.

У данного подхода существуют также экологические соображения. Удар по территории России должен быть неядерным ещё и потому, что радиоактивные облака, которые неизбежно возникнут после такого удара, во-первых, разлетятся за пределы территории России, а возможно, заденут и союзников, и сами США. А во-вторых, эта территория, после удачно проведённого удара, должна быть как-то потом использована – что вытекает из экономических предпосылок к любому завоеванию. Стоит ли затевать такое дорогостоящее мероприятие, если оно потом не окупится? Природные ресурсы, вода, лес, территории, рабочая сила – всё это трофеи, которые должны компенсировать затраты. Но их невозможно будет использовать, если всё это пространство станет зоной заражения. Теряется смысл. Таким образом, американский ядерный удар по территории России исключается. Если, конечно, это не ответный удар возмездия на российскую ядерную агрессию, тогда он, безусловно, неизбежен. В этой ситуации, если даже Россия добровольно и полностью не откажется от ядерного оружия, передав свои ядерные арсеналы под контроль мирового сообщества, количество ядерных зарядов, находящихся у России, должно быть минимизировано. Зачем? А вдруг всё-таки Россия решится дать ядерный ответ даже на неядерную агрессию, как это записано в российской военной доктрине? Конечно, это дикость в представлении западных политиков. Ни одно цивилизованное государство, ни одно разумное правительство не пойдёт на столь неадекватный шаг: ответить ядерным ударом на неядерный – это просто недопустимо! Однако реализм американцев заставляет рассматривать и этот вариант, ведь он должен быть исключён. А значит, если существует хотя бы один шанс из ста, что Россия ответит ядерным ударом на неядерный, – удар нельзя наносить до тех пор, пока эта возможность и её последствия не будут исключены на сто процентов. И здесь начать следует именно с минимизации количества ядерных зарядов, имеющихся у России.

Игры с СНВ: раз, два, три…

Для начала был инициирован договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подписанный в июле 1991 года в Москве, но из-за распада СССР вступивший в силу лишь в декабре 1994 года. Согласно договору, СССР и США должны были в течение семи лет сократить свои ядерные арсеналы таким образом, чтобы у каждой стороны осталось не более шести тысяч единиц. В реальности же, согласно «правилам зачёта» боезарядов, находящихся на тяжёлых бомбардировщиках, СССР мог иметь около 6,5 тысячи боеголовок, а США – 8,5 тысячи. Договором также запрещалось производство, испытание и развёртывание баллистических ракет воздушного запуска (БРВЗ), что было направлено исключительно против России, так как БРВЗ разрабатывались преимущественно в СССР, а также подводных пусковых установок баллистических и крылатых ракет, в том числе размещаемых и во внутренних водах, и орбитальных ракет (Р-36орб).

6 декабря 2001 года Россия и США заявили, что выполнили обязательства по договору СНВ-1. В результате у России осталось 1136 носителей и 5518 боезарядов, у США – 1237 стратегических носителей с размещёнными на них 5948 ядерными боезарядами. Однако уже по состоянию на 1 января 2007 года в составе стратегических сил России остались стратегические носители (741), которые могут нести до 3821 боезаряда. Общеизвестным фактом стало и то, что при выполнении этого договора было зафиксировано около десяти серьёзных нарушений, допущенных со стороны США. В частности, ядерные боеголовки и вторые ступени ракет не утилизировались, а складировались, за счёт чего был создан возвратный потенциал. Но и на этом сокращение российского ядерного потенциала не закончилось. Следующим шагом стал договор СНВ-2, который запрещал России использование баллистических ракет с разделяющимися головными частями. Именно этот тип вооружения вызывал наибольшие опасения у США, так как разделяющиеся боеголовки имеют возможность обходить систему американской ПРО в её нынешнем виде.

Однако кульминацией стал договор СНВ-3. Согласно ему, России предлагается парировать угрозу обезоруживающего удара, ориентируясь на увеличение числа носителей, но при этом на уменьшение количества боевых блоков на каждом. Отличная идея, с учётом того, что количество носителей мы уже как раз таки и сократили до 741 по итогам договора СНВ-1. К тому же в соответствии с СНВ-3 нам можно иметь не более 700 носителей и не более 1550 боезарядов. А если к этому принять условия договора СНВ-2 о запрете разделяющихся боеголовок, то количество зарядов уравнивается с количеством носителей, то есть 700 носителей и 700 зарядов. Вот это уже совсем другое дело. По сравнению с 6,5 тысячи боеголовок, которые должны были остаться у СССР по итогам СНВ-1. Не говоря уже о том количестве, которое было у советского государства до реализации инициативы СНВ. Тогда не могло быть и речи даже о том, чтобы как-то расстроить советское руководство случайно оброненной фразой, не говоря уже о каких-то резких движениях. 700 зарядов на 700 носителях – вот это уже то, с чем реально можно «поработать». Можно перевести дух и подумать о том, как не дать им не то что долететь до цели, но даже в принципе оторваться от земли. Просто сдвинуться с места. Эта задача куда более реальная.

СНВ в обмен на ПРО: Обама говорит «нет»

23-24 июня 2009 года в Женеве прошёл очередной раунд переговоров между Россией и США по выработке нового договора о сокращении СНВ. Идею взаимоувязывания ПРО и СНВ Дмитрий Медведев озвучил во время рабочего визита в Амстердам. «Мы – за реальные, эффективно проверяемые сокращения. Мы готовы сократить стратегические носители в несколько раз по сравнению с договором СНВ-1. Что касается связанных с ними боезарядов, то их количество должно быть ниже уровня, установленного Московским договором 2002 года, – как мы и договаривались с президентом Обамой», – отметил он, добавив, что предлагаемые сокращения возможны только в том случае, если США снимут «российские озабоченности» в отношении ПРО. Тем не менее Вашингтон отказался от предложения Дмитрия Медведева увязать отказ США от создания национальной ПРО с существенным сокращением ядерных арсеналов России. «Вопрос о будущем Третьего позиционного района американской ПРО не будет стоять на повестке дня переговоров между США и Россией о заключении нового договора по стратегическим наступательным вооружениям», – говорилось в распространённом официальном заявлении Госдепартамента США. Американцы настояли на том, что вопросы противоракетной обороны и сокращения стратегических наступательных вооружений должны рассматриваться независимо друг от друга. «Это две разные проблемы», – заверил на пресс-брифинге 22 июня 2009 года официальный представитель Госдепа. Однако от России США всё же ждут «существенного сокращения» вооружений.