Его малышка на миллион - Юлия Бузакина

– Места для поцелуев ждут не дождутся, когда мы окажемся в кинотеатре!

– Я готова. Только выключу компьютер, и можем идти.

– А что за второй рабочий стол? У тебя появилась помощница? – Северский загромыхал стулом.

– Помощник, – помрачнела я.

– Физрук? – нахмурился Андрей.

– Хуже: директриса пригласила на работу моего бывшего…

– Что?! Я не ослышался, Злата?! Здесь теперь сидит тот напыщенный индюк, который фыркал в твою сторону на конференции?!

– Да. Вчера меня поставили перед фактом.

– Почему ты мне не сказала?!

– А ты был вне зоны действия! Не было тебя онлайн вчера вечером, Андрей!

– Я был очень занят!

– С русалками в ресторане? – хмыкнула я.

– Нет! Я провел вечер с Сергеем, прячась в кустах черемухи от автоматной очереди! Кстати, русалка жуткая! Так что давай мы с тобой лучше поужинаем в другом месте?

– То есть, все же ты провел вечер с русалкой?

– Нет! В машине расскажу все подробнее. Поехали, а то в кино опоздаем.

– Я почти готова. Только сумочку возьму.

Мы быстро вышли из школы. Андрей помог мне устроиться на переднем сиденье своего внедорожника и сел за руль.

– Так кто в вас стрелял? – с любопытством посматривала на него я.

– Вахтерша ваша стреляла! Из ружья! – фыркнул Северский.

– Зинаида Марковна?!

– Она самая!

– Не может быть! Такая милая женщина, и стреляла в людей из ружья?

– Очень даже может, – сказал Андрей и завел машину.

Следующие десять минут мы ехали по вечернему проспекту в сторону центра, и я уже знала все подробности ночных приключений Северского и Полякова.

– Не знаю, что было ужаснее: вахтерша с игрушечным ружьем, которое мы приняли за настоящее, или та жуткая скульптура, у которой откололась голова! – лавируя в потоке машин, делился со мной Андрей.

– Это был ты, – едва сдерживая смех, сообщила я.

– Где был я?!

– Скульптура! Екатерина Федоровна заказала твою копию из гипса пару дней назад.

– Что-то мне не нравится поведение Екатерины Федоровны! – нахмурился Андрей, и в его голубых глазах сверкнул лед. – Кажется, она не заслуживает никакой спонсорской помощи.

Почему-то я была согласна с ним на все сто процентов.

Отстояв очередь за попкорном, мы оказались в полумраке кинозала на самых дальних местах. На нашем ряду было почти пусто, только еще одна парочка влюбленных студентов забилась в дальнем углу и не теряла времени даром. Едва слышные стоны и скрип кресел в унисон грохочущей с экрана рекламе заставили меня покраснеть.

– Что они там делают? – изумленно приподнял густую бровь Северский.

– Кхм… – смутилась я.

– Но… как?..

Северский вдруг ухмыльнулся и привлек меня к себе.

– Впрочем, почему бы и нам не заняться поцелуями, раз в другом конце ряда царит такой разврат?

– Ты это серьезно? – возмутилась было я, но он потянулся к моим губам и накрыл их нежным поцелуем.

Его дерзкий поцелуй околдовывал меня и заставлял трепетать.

Попкорн был оставлен в подставках, а мы с Андреем всю рекламу были заняты поцелуями.

Его язык бесцеремонно проникал в мой рот, губы властно обхватывали мои, то соскальзывая, то уверенно вжимаясь, и я безмолвно отдавалась наслаждению, которое они дарили.

– Может, вместо ужина поедем ко мне домой? – разомлев от сладкой атаки, шепотом поинтересовалась я. – И вообще, зачем нам этот фильм?! Мы его все равно не смотрим!

Он усмехнулся.

– Хм… какая ты смелая! Но я согласен! Нечего нам здесь делать! Поехали к тебе.

Я даже не успела ничего ответить, а он уже тянул меня за собой через почти пустой ряд к выходу из зала. В моей голове царил любовный хаос, а по коже рассыпался ворох восхитительных мурашек от предвкушения нашего свидания у меня дома.

Нам не терпелось остаться наедине, поэтому Андрей гнал машину, не считаясь с другими водителями. Я же сидела рядом и тихо улыбалась до самого дома.

…Это было самое страстное свидание в моей жизни. Мы целовались снова и снова: на лестничной клетке, в прихожей, у входа в маленькую гостиную.

Его губы впивались поцелуями в шею и плечи, щетина царапала кожу. Его руки ласкали, гладили, дразнили и заставляли выгибаться навстречу.

Его губы накрывали мой рот, скользя, вжимаясь, язык дерзко вторгался внутрь, а я плавилась в его руках. И все тонуло в розовом наваждении от его ласк и поцелуев.

Андрей уверенно нащупал молнию на платье и медленно обнажил мои плечи. Он покрывал их россыпью поцелуев, а я таяла в предвкушении истинного наслаждения. Руки сами собой тянулись к пуговицам на его рубашке, и я с нетерпением расправлялась с препятствием. Дыхание сбилось. Желание полыхнуло с такой силой, что я больше не контролировала свои действия.

Избавившись от остатков одежды, мы неистово ласкали друг друга, и у меня под кожей разливался жар.

Прикрыв глаза, я снова и снова отдавалась во власть его обжигающих поцелуев. А его губы ласкали и терзали. Его язык дерзко вторгался в мой рот, заставляя подчиняться, а я тихо стонала, плавилась и бессильно впивалась пальцами в обивку дивана. Я хотела его еще и еще… я вскрикивала, стонала, выгибалась ему навстречу, погружаясь в то безумное наслаждение, которое он дарил.

Ах, какое это было наслаждение – прижиматься к его крепкому телу под клетчатым пледом, после того как страсть немного утихла, и ловить губами рассеянные поцелуи!

Потом мы варили пельмени на моей маленькой кухне. Притянув меня к себе спиной, Андрей с нежностью касался губами моей шеи, и от его прикосновений едва утихший огонь страсти грозился полыхнуть снова.

Невесть откуда взявшийся кот растянулся на кухонном подоконнике и наблюдал за нами с толикой кошачьего пренебрежения, но до него никому не было дела.

Охватившая нас любовная лихорадка пробудила зверский аппетит.

– Никогда не думал, что пельмени из магазина могут быть такими вкусными! – добавляя в нехитрое блюдо сметану, удивлялся Андрей.

– Это все потому, что рядом сижу я! –