Вечные следы - Сергей Марков

Португальцы с удивлением рассматривали невиданных русских.

Вскоре в соседний Кантон пришел на «Неве» и Лисянский. Он рассказал о событиях в Русской Америке. Рыжий пират Барбер действительно натворил немало в Ситхе! Лисянский вместе с Барановым шесть дней осаживал индейцев, они стреляли в русских из барберовских пушек. Лейтенанты «Невы» Арбузов и Повалишин вместе с Барановым в теплый полдень 20 сентября пошли на взятие лиственничных стен индейского редута. Старику Баранову насквозь прострелили руку, но он не покинул рядов десанта. Ситха вновь стала русской…

Лисянский привез в Кантон меха из Русской Америки. Торговля здесь была иная, чем в Игольном ряду в Москве! Шемелин в Кантоне выручил 191 623 пиастра деньгами, более 2 тысяч мест чая, выменял на меха китайку, шелк, фарфор. Вот только когда сбылась мечта Шелехова о торговле с Китаем в Кантоне! И Шемелин погрузился в расчеты той выгоды, которую можно получить от перевозки аляскинских мехов не сушей, через всю Сибирь, а морем.

Но пытливость путешественника берет верх над расчетами торговца. Шемелин жадно изучает Кантон. Его, как и Лисянского, поражает здесь обилие нищих. Кстати, нищие корсары всего какой-нибудь месяц назад напали целой флотилией из 300 джонок на укрепления возле Кантона и разрушили форты.

Торговлей в Кантоне владели 11 «гонгов» — королей рынка. Здесь торговали всем тем, что производили земли Тихого и Индийского океанов. Шемелин терпеливо составлял таблицы цен на эти товары. Чего тут только не было! Янтарь и батавский арак, таинственный бенжамин (он же «девичье молоко») и бетель, птичьи гнезда и воск, черное дерево с Мадагаскара и броня черепахи, гвоздика и ртуть, мускус и саго… Слоновая кость, красное дерево, акульи плавники, ревень, шелка, перец…

В конторе негоциантов Билля и Мэньюка Шемелин узнал, как часто наведывается сюда враг Аляски пират Барбер. Наверное, он возил в Кантон бенаресский опиум. Город был пропитан запахом сандалового дерева. Куски его размалывали и полученный мшистый порошок сжигали у подножия кантонских идолов. Федор Шемелин бродил по Кантону, исправно записывая в свой журнал все, что особенно поражало его живое воображение.

В 1806 году, когда в России стоял звонкий синий февраль, «Нева» и «Надежда» покинули Кантон. Мимо берегов Суматры и Явы, волшебным Зондским проливом (где нашел впоследствии свою могилу Александр Баранов) шли они, держа курс на мыс Доброй Надежды. И задолго до берегов Африки корабли были окружены стаями радужных бабочек. Ветер гнал от африканской земли эти живые трепещущие облака…

От мыса Доброй Надежды Лисянский повел «Неву» прямо в Англию, а Крузенштерн взял курс на остров Св. Елены. Шемелин занес в свой журнал впечатление о диком острове с раскаленной землей, подробно описал Сент-Джемс.

Кто мог знать тогда, что эта суровая земля станет могилой Бонапарта? Тогда на, острове Св. Елены осталась русская могила. 25 апреля второй лейтенант корабля «Надежда» Головачев в припадке умоисступления покончил с собой выстрелом из пистолета. Шемелин описал печальную сцену похорон на чужбине. Губернатор острова обещал поставить памятник на могиле русского мореплавателя.

Вскоре «Надежда» бросила якорь у стен Кронштадта. С этого времени до 1816 года мы снова ничего не знаем о Шемелине.

В нашем повествовании названо немало имен. Расскажем о судьбах некоторых людей, о событиях, происшедших за десятилетие между 1806 и 1816 годами.

Н. Резанов, посетив Русскую Америку и Калифорнию, вернулся в Охотск и помчался в Петербург. Где-то на Алдане, ночуя на снегу, он жестоко простудился и заболел. Умирал он очень тяжело. Схоронили его в Красноярске.

И. Крузенштерн, прибыв на родину, принялся писать книгу о походе славных кораблей.

Ю. Лисянский тоже здравствовал. В 1812 году он выпустил описание плавания «Невы».

Жив был в то время и легендарный правитель Русской Америки Александр Андреевич Баранов. Он успел подружиться с королем Тамеамеа, и тот прислал русскому другу мантию, в которой ходили только гавайские короли.

Ф. Толстой по приезде в Россию угодил за все свои грехи прямо в Нейшлотскую крепость, куда его отвез фельдъегерь, встретив у петербургской заставы. Через год Толстого вернули в полк. Но он снова подрался с кем-то на дуэли и опять был посажен, но уже в Выборгскую крепость. Во время Отечественной войны в битве на Бородинском поле Толстой показал чудеса храбрости.

«Дикий француз» Кабри устроился на должность учителя плавания в Кронштадтской морской школе. Почтенный наместник короля Сандвичевых островов Юнг продолжал свою деятельность.

Молодой канак с Гавайских островов Василий Моллер в 1810 году блестяще закончил штурманское училище в Кронштадте и сделал особые успехи как кораблестроитель на петербургской верфи.

Печальной и глубоко назидательной была судьба Барбера. Видя, что Баранова взять не просто, Барбер прикинулся лисой. Он привел в Кадьяк корабль «Мирт» и предложил Баранову купить это судно. Ничего не подозревавший правитель Русской Америки заключил сделку с Барбером, и тот отправился на Камчатку для того, чтобы получить часть платежа за «Мирт» в Петербурге. Но на Камчатке каким-то образом выяснилось, что корабль Барбер просто где-то украл. Не из страха позора или потери чести, а из-за боязни, что его «коммерция» раз навсегда лопнет, пират покончил с собой. Так оборвалась темная, грешная, исполненная разбоями жизнь.

Но где был тогда наш герой — простой, уже преклонный годами приказчик из Тобольска? В 1816 году, спустя тридцать лет после того, как он вез шелеховскую пушнину и ост-индские, товары в Тобольск и Москву, Шемелин подготовил к печати свой «Журнал первого путешествия россиян вокруг земного шара». В предисловии он писал:

«…Доверша теперь повествование мое о славном путешествии сем, поставляю себе обязанностью посвятить оное Российско-Американской Компании».

В том же году шемелинский журнал был отпечатан двумя томами. В этих книгах Шемелин просто, бесхитростно, хорошим русским языком рассказывал о походе «Невы» и «Надежды». Записки тобольского самоучки имели немалый успех. Позднее Шемелин был забыт, как забывали раньше многих русских замечательных людей. Его имя лишь мелькало кое-где в архивах. Часть бумаг Шемелина попала в личное собрание документов Резанова. Как мне удалось установить, в этом собрании хранилась рукописная копия шемелинского журнала, письма Шемелина из Бразилии, его донесения из Петропавловска-на-Камчатке.

1816 год — последняя и наиболее важная дата жизни Шемелина. Архивы последующих лет упорно молчат о человеке, нога которого ступала и на древнюю землю Тобольска, и на желтый песок Кяхты, и на коралловую твердь Полинезии… Старые историки не беспокоили себя изысканиями о жизни Шемелина. Кому интересна была судьба тобольского приказчика и надсмотрщика над поварами корабля «Надежда»? Потомки не знают, где его могила, не знают, как и где окончил свою долгую жизнь летописец первого русского кругосветного плавания…

ЗАПИСКИ КОРОБИЦЫНА

Счастливый случай помог Всесоюзному географическому обществу приобрести в одной из книжных лавок Ленинграда подлинник собственноручных «Записок приказчика Российско-Американской Компании Н. И. Коробицына». Эти записки изданы в сборнике «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке» (Издательство Академии наук СССР, 1944).

Н. И. Коробицын был участником первого кругосветного плавания русских кораблей «Нева» и «Надежда».

В 1795 году Коробицын отправился с берегов Сухоны в Сибирь с товарами купца Чаплина. Он посетил Иркутск и ряд сибирских городов, а через год отправился в Кяхту, на границу с Китаем, где в те годы процветала русско-китайская ярмарка. Охотск, Томск и Иркутск — вот где успел побывать Н. И. Коробицын до 1801 года. В 1801 году он поступил на службу в Российско-Американскую компанию. Ему пришлось совершить несколько путешествий в Охотск для доставки товаров, назначенных к отправлению на Аляску. В 1802 году директор Российско-Американской компании М. М. Булдаков, родом, как и Коробицын, из Великого Устюга, пригласил земляка участвовать в первом русском походе вокруг света и поручил заведовать товарами и всей хозяйственной частью на корабле «Нева».

Н. И. Коробицын вел свои записки в продолжение всего похода 1803–1806 годов. В них мы находим подробные описания Копенгагена и других портов, затем — Канарских островов и острова Св. Екатерины близ берегов Бразилии. В 1804 году русские корабли посетили и остров Пасхи. Н. И. Коробицын описал этот остров Полинезии, известный исполинскими каменными статуями, и его жителей.

Затем Н. И. Коробицын составил «Описание местоположения острова Нушагивы, находящихся при оном бухтах и о обычаях народов». Это очень интересный отчет о пребывании русских кораблей в заливах Вашингтоновых островов, населенных первобытными племенами.