Мой муж - Господин - Мелани Маршанд

Он медленно кивнул.

— Правильно, — сказал он. — Спонтанность — это весело, но она также может привести к плохому концу, — он улыбнулся слегка смущенно. — Я просто не хотел спугнуть тебя, предлагая какой-то контракт или список желаний и запретов. Это не всегда нужно. Можно просто поговорить.

Я прочистила горло и посмотрела на него.

— То есть, нам не нужно заверять это нотариально?

Он усмехнулся, а тем временем мой мозг, мой глупый гиперактивный мозг, не мог не бродить в направлении мыслей о тех документах, которые нужно было заверить. Например, свидетельство о разводе.

Мое сердце сжалось в груди. Мне уже казалось, что что-то внутри меня сломалось.

А мы еще даже не женаты.

— Ты привез что-то, не так ли? — я беспечно махнула рукой. — Ну, знаешь... приспособления. Игрушки. Не знаю, как ты их называешь.

Я представила себе это, или на его щеках действительно появился лишний румянец?

— Да, — сказал он. — Если хочешь, можешь...

— Посмотреть на них, — закончила я. — С этого и начнем. Если у меня появятся вопросы, я просто...

— Да, — произнес он, вставая. — Я, эм, пойду принесу их.

Я встала.

— Может, лучше не в гостиной? — предложила я немного нерешительно.

— Не хочу, чтобы тебе казалось, что я давлю на тебя, — сказал он. — Но если ты считаешь, что спальня не будет слишком, эм...

В этом доме нет ни единой комнаты, в которой я бы не представляла, как ты трахаешь меня.

Я покраснела. Сейчас было не подходящее время для этого разговора.

— Все будет хорошо, — пообещала я. — Ведите, мистер Чейз.

Он бросил на меня взгляд через плечо с не читаемым выражением на лице. Спустя мгновение я последовала за ним вверх по лестнице, пытаясь оторвать глаза от плотных мышц его задницы, сжимающихся под шикарно сидящими джинсами. Я думала, что он больше всего нравится мне в костюмах, но повседневная одежда была великолепным пропуском в совершенно другой мир.

На нем все выглядело шикарно. Мне стало интересно, надел бы он наряд, который бы я выбрала для него. Двустороннее ли это соглашение? Что, если я захочу нарядить его под стать моей фантазии — например, профессором или священником?

Все мое тело мгновенно начало гореть. Как это вообще пришло мне на ум? У меня не было никаких... фетишей. По крайней мере, я думала, что не было.

И все же нельзя было отрицать, что неплохая пара очков или хорошо сидящая ряса выглядели бы очень горячо. Возможно, мы сможем поговорить об этом позже. Но я ни за что не наряжусь монашкой. Возможно, непослушной ученицей католической школы... эй, это подойдет под оба сценария.

Я почувствовала неуверенность, а легкое покалывание в животе говорило о том, что это быстро могло перерасти в нечто другое. Возможно, остаться в гостиной было лучшим вариантом. У нас там не было секса — еще. Кухня, пожалуй, наименее сексуальная комната в обычном доме, отпала сразу. По очевидным причинам. Я уже никогда больше не смогу спокойно смотреть на кухонную стойку без воспоминаний о его языке, зарытом между моих складок.

Вернувшись в реальность, я увидела Бена осторожно раскрывающего невинно выглядящую сумку, которую он поставил на кровать. Я скрестила руки в самой бессмысленной попытке скрыть отвердевшие соски. Я не хотела, чтобы он подумал, что это занятие возбуждает меня. Нет, представление его в роли профессора с опасными наклонностями, который устроил мне порку линейкой, перекинув через колено — вот, что действительно зажгло мой огонек.

Мне стало интересно, есть ли у него там линейка.

Я поняла, что он ждет меня, поэтому сунула руку внутрь.

Наручники. Вполне стандартно. Я вытащила их и осмотрела — тяжелые, крепкие. Я нахмурилась.

— Они полицейские, — сказала я, глядя на него. Он пытался спрятать улыбку за своей рукой, но получалось это плохо.

— Да, — сказал он. — Если уже делать что-то, то на сто процентов.

Что же, мне это нравилось. Я сомкнула пальцы вокруг чего-то другого, похожего на кнут или флоггер, но, когда я вытащила то, что схватила, поняла, что это кабельные стяжки.

Немного пугающе и не так уж сексуально. Но с ними намного меньше вероятность потери ключа. Это плюс.

— Для большей реалистичности, — объяснил он. — Вряд ли уже используются настоящие наручники в реальной жизни. Некоторых действительно заботят такие вещи.

Я фыркнула.

— Ты часто играешь копа в ролевых играх?

Это не совсем была моя фантазия. И снова, до недавнего времени я и понятия не имела, что у меня были какие-либо фантазии. Правда эта могла стать для меня немного пугающей из-за своей реалистичности, но я не собиралась разыгрывать ее. Я знала, что кабельные стяжки более естественны, но они наводили на мысль не о копах. Скорее о мафии или... серийном убийце...

Матерь Божья, мне действительно была ближе ролевая игра про серийного убийцу, чем про копа? Что, черт возьми, со мной не так?

— Нам не обязательно... то есть, все это не совсем подходит под мое направление, — Бен неправильно понял мое колебание, подумав, что я обеспокоена. И я была, немного, но только из-за картинок в моей голове. — Мне нравится использовать эти предметы, но что мне нужно на самом деле... — он сделал паузу, громко сглотнув. — ... это ты.

Теперь он стоял немного ближе, выглядя до боли искренне.

— Это мило, — произнесла я. — Но я знаю, что это не совсем правда. Все нормально. Просто... много о чем нужно подумать. Ничего здесь меня не пугает.

Не совсем правда. Просто он не понимал, что такого страшного я нашла.

Как вообще во мне могли быть эти стороны, замкнутые где-то глубоко внутри на протяжении лет, а я даже не знала о них? Почему никто раньше не пробудил их?

Что такого было в этом парне?

Я протянула руку и схватила что-то твердое. Деревянное. Я уже знала, что это, раньше, чем вытянула из сумки.

Трость. Судя по тому, как резко он вздохнул, и как напряглось его тело, можно было сказать, что для него эта вещь была важна.

В этом был смысл. Ему нравилась порка, наказания, правила, но казалось, что эта трость будет жалить. Я предпочитала его руку. И снова, может, не всегда должно быть так, как я предпочитала.

— Ты когда-нибудь используешь свой ремень? — услышала я свой вопрос.

— Я… — он снова сглотнул. — Для наказаний? Да. Использую. А ты…

— Стоит попробовать, — сказала я тихо, откладывая трость в сторону.

Мне хотелось, чтобы он расслабился. Таким он мне не нравился — напряженный, осмотрительный, смущающийся за собственные интересы и немного опасающийся моей реакции.

— Сядь, — сказала я. — То есть, если… если хочешь. — я прочистила горло. — Я хочу сказать, что ты меня нервируешь, и не из-за твоей сумки с сюрпризами.

Он разразился смехом.

— Прости, — сказал он. — Просто, ну знаешь, это ново для меня. Обычно мы обсуждаем эти вещи задолго до того, как что-то начинается.

Все аккуратно организовано и распланировано. Так проще. Я была его ответственностью более чем в одном смысле.

И все же, я до сих пор не могла понять, почему его это так беспокоило. С тем же успехом, как от этого сводило мой желудок, я была уверена, что он спокойно мог найти все, в чем нуждался, после нашей свадьбы. Если я не дам ему этого, он найдет ту, которая согласится. Осмотрительность не должна была стать проблемой. Существовали миллионы людей, которые оказались бы в куда худшем положении, чем он, если бы выяснилось, чем они занимались в уединении. Многим людям, должно быть, нравятся такие вещи.

— Знаешь, если ты… — я почувствовала желчь, поднимающуюся вверх по горлу, и повторила попытку. — Не хочу, чтобы тебе казалось, что ты не можешь…

Он с любопытством смотрел на меня.

Я сделала глубокий вдох.

— Я хочу сказать, что, очевидно, условия нашего договора не запрещают возможность пойти на сторону для удовлетворения нужд. Правильно? — я внимательно следила за выражением его лица — за исключением легкого напряжения челюсти, не было никакой реакции. — То есть, я этого делать не буду. Но ты... — я сжала край сумки. — Ты можешь. Естественно. Не то, чтобы тебе было нужно мое разрешение.

Он показал головой и, наконец, обошел кровать с другой стороны и присел на край матраса.

— Нет, — сказал он. — Слишком рискованно. Это касается обоих.

Мы не говорили об этом. Если честно, я даже не раздумывала над этим, потому что это, в любом случае, не имело значения. Вряд ли бы я встретила любовь всей своей жизни в течение следующих двух лет. Мне бы посчастливилось, если бы я встретила кого-то, чье присутствие смогла бы выдержать более нескольких минут, учитывая мой опыт в последнее время.

Удача, что мой фальшивый жених становился таким интересным.

Но теперь я почувствовала вину. От всего, что я откажусь делать с ним, ему придется… обходиться без этого? Что-то подсказывало мне, что Бен не из тех людей, которые умеют обходиться без чего-либо.