Путеводитель по греческой мифологии - Стивен Кершоу

Миф о Дедале и его сыне Икаре также привлекал внимание писателей и художников. Еще в эллинистический период Диодор изложил другую версию мифа. По его словам, Дедал и Икар бежали с Крита на лодке, которую предоставила Пасифая, но когда они пытались высадиться на повстречавшийся в пути остров, Икар вывалился из лодки и утонул. А вот по Павсанию, Дедал изобрел не крылья, а паруса, но Икар неумело правил парусной лодкой и утонул, когда лодка перевернулась. Недаром Дедал символизирует изобретательность, находчивость и упорство, свойственные человеку, а Икар — неразумность и опрометчивость юности.

В 1558 году нидерландский живописец Питер Брейгель Старший написал картину «Ландшафт с падением Икара». Изображенные на картине пахарь, пастух и рыбак как ни в чем не бывало занимаются привычным трудом, не обращая внимания на необычное происшествие — падение Икара с высоты небес в море — и тем самым оправдывая пословицу: «Плуг продолжает пахать землю и после кончины пахаря».

В наше время тема Икара нашла свое отражение в джазовой и рок-музыке. Вот наиболее интересные композиции: «Вознесение Икара» (гитарист Стив Хэкетт), «Полет Икара» (группа «Айрон мэйден»), «Икар со стальными крыльями» (группа «Канзас»), «Икар» (англо-скандинавское музыкальное трио «Стекпанна»).

Отец Икара Дедал видится человеком, утверждающим себя не силой и не оружием, а мастерством и находчивостью. По мнению некоторых исследователей, мифический Дедал — разносторонне талантливый человек, каким оказался Леонардо да Винчи, но в то же время проживший жизнь, полную приключений, как Бенвенуто Челлини.

Дедал стал символом артистической креативности, которую, вероятно, наиболее выразительно показал Джеймс Джойс в романе «Портрет художника в юности» (1916); герой романа носит имя Стивен Дедал. Этот Дедал появляется и в другом романе Джойса — «Улисс» (1922). В этом романе Дедал выступает как исследователь неизвестных искусств. В «Портрете художника в юности» Джойс подчеркивает связь древних с нынешним миром и устами героев книги взывает к мифическому Дедалу:

Древний отче, древний искусник, будь мне отныне и навсегда доброй опорой.

Глава двенадцатая

Дом Пелопа

Тантал — Великий злодей, за свои преступления был подвергнут в подземном царстве «танталовым» мукам.

Пелоп — Царь Элиды, добился руки Гипподамии, выиграв состязание в беге на колесницах; эпоним Пелопоннеса.

Эномай — Отец Гипподамии Гипподамия Возлюбленная, а затем супруга Пелопа.

Атрей — Царь Микен, отец Менелая и Агамемнона.

Фиест — Сын Пелопа, съел, не ведая о том, мясо своих детей; проклял Атрея.

Агамемнон — Сын Атрея, предводитель греков в Троянской войне.

Менелай — Сын Атрея, муж Елены.

Род Пелопа включает в себя немало персонажей греческой мифологии, участников ужасных событий, в центре которых столкновение чести, власти и зависти, понуждавшее людей, связанных кровными узами, вступать в противоборство друг с другом. Проявления этой вражды коснулись нескольких поколений дома Пелопа и нашли отражение в многочисленных произведениях литературы и живописи.

Дом Пелопа ведет свой род от Тантала, царя Сипила, что в Малой Азии. Как сын Зевса он посещал пиры олимпийских богов, но платил за это неблагодарностью: разглашал их тайны, похищал нектар и амброзию. Однажды Тантал совершил поистине страшное преступление, о котором Пиндар, древнегреческий поэт, хотя и не приняв за истину, рассказал в своих стихах. Так вот, пригласив олимпийских богов на пир, Тантал, чтобы испытать их всеведение, подал им мясо собственноручно убитого сына Пелопа.

Пиндар, не веря в это ужасное происшествие и мысленно обращаясь к Пелопу, писал:

А завистник-соседСтал, таясь, рассказывать людям,Как в воду, кипящую на огне,Острым изрубленное ножом,Падало тело твое,Как делили его за столом на куски и ели.Нет!Я не смею назвать людоедами богов!

По основной версии мифа, все боги тотчас постигли, чем их угощают, и только Деметра, задумавшись о судьбе своей дочери Персефоны, съела кусочек плеча Пелопа.

О том, какое наказание по повелению Зевса постигло Тантала за это страшное преступление, рассказывает Одиссей, герой эпической поэмы Гомера, после посещения подземного царства:

Видел потом я Тантала, казнимого страшною казнью:В озере светлом стоял он по горло в воде и, томимыйЖаркою жаждой, напрасно воды захлебнуть порывался.Только что голову к ней он склонял, уповая напиться,С шумом она убегала; внизу ж под ногами являлосьЧерное дно, и его осушал во мгновение демон.Много росло плодоносных дерев над его головою,Яблонь, и груш, и фанат, золотыми плодами обильных,Также и сладких смоковниц, и маслин, роскошно цветущих.Голодом мучась, лишь только к плодам он протягивал руку,Разом все ветви дерев к облакам подымалися темным.

По другому свидетельству, в дополнение к тому, о чем рассказал Одиссей, над головой Тантала висел большой камень, постоянно угрожавший падением.

Наказав Тантала, Зевс оживил Пелопа, для чего все части его тела собрали и погрузили в котел с кипящей водой, из которого Пелоп вышел почти целым и невредимым — у него не хватало плеча, но этот дефект устранила Деметра, изготовив плечо из слоновой кости. Из котла Пелоп вышел таким красивым, что Посейдон тут же в него влюбился и унес с собой на Олимп, где прошла юность Пелопа.

Когда Пелоп вырос и возмужал, он влюбился в Гипподамию, дочь Эномая, царя Писы в Элиде. Но Эномай выдавать свою дочь замуж не собирался, то ли по той причине, что испытывал к ней преступную страсть, то ли потому, что не желал иметь зятя, который, по предсказанию, должен был его убить. Поэтому Эномай заставлял претендентов на руку Гипподамии состязаться с ним в беге на колесницах, при этом царь неизменно сажал свою дочь в колесницу соперника, чтобы отвлекать внимание жениха. Правда, Эномай всякий раз предоставлял сопернику преимущество: отправиться в путь раньше на то время, которое требовалось ему самому, чтобы принести жертву Зевсу. Но это претенденту на руку Гипподамии не помогало: Эномай легко выигрывал состязание благодаря подаренным ему Аресом крылатым коням. Победив в состязании, царь поражал несчастного жениха ударом копья, также подаренного Аресом. Таким способом Эномай расправился с двенадцатью претендентами на руку Гипподамии, головы которых водрузил на воротах своего дома.

Сцена, случившаяся перед началом состязания между Пелопом и Эномаем, запечатлена на восточном фронтоне храма Зевса в Олимпии, воздвигнутом в середине V века до новой эры. Эномай, упершись рукой в бедро, объясняет условия состязания; Пелоп его внимательно слушает; между ними возвышается Зевс; рядом с Пелопом — Гипподамия, она нервничает, теребит покрывало; рядом с Эномаем, скрестив на груди руки, стоит Стеропа, его жена. Участники этой сцены друг друга физически не касаются, но драматизм сложившейся ситуации их объединяет, и лишь слуги и конюхи безразличны к происходящему.

О том, что случилось дальше, рассказывают по-разному. Согласно Пиндару, Посейдон подарил Пелопу золотую колесницу с крылатыми лошадьми, более резвыми, чем лошади Эномая, и Пелоп вышел победителем в состязании. По другой, наиболее распространенной версии мифа, Пелоп воспользовался помощью Миртила, возничего Эномая, безнадежно влюбленного в Гипподамию. За помощь Пелоп пообещал ему полцарства Эномая и право провести брачную ночь с царской дочерью. Гипподамия, влюбившаяся в Пелопа, уговорила Миртила оказать Пелопу содействие, и возничий заменил металлическую чеку в колеснице Эномая на восковую, вследствие чего колесница царя разбилась, и Эномай погиб при падении.

Эта сцена среди прочих знаменательных сцен, касающихся жизни героев, была выткана на плаще, подаренном Гипсипилой Ясону, о чем упоминается в «Аргонавтаке»:

И колесницы там две состязавшихся вытканы были,Той, что неслась впереди, управлял Пелоп, сотрясаяВожжи, а место бойца Гипподамия в ней занимала.Правил другою Миртил, она вдогонку летела,В ней Эномай уже руку занес, копье направляя, —Но с колесницы упал, ибо ось подломилась в ступице,Прежде чем в спину Пелопа успел он вонзить наконечник.

Умирая, Эномай проклял Миртила за предательство. После гибели Эномая Пелопу пришлось столкнуться с притязаниями Миртила, пожелавшего получить обещанное Пелопом. Но Пелоп не собирался выполнять своих обещаний, и тогда Миртил попытался овладеть Гипподамией. Узнав об этом, Пелоп хитростью заманил Миртила на берег моря и столкнул его с высокой скалы. Падая, Миртил проклял Пелопа и весь его род. Очищенный Гефестом от крови Миртила, Пелоп воздвиг храм Гермесу, его отцу, а на ипподроме в Олимпии возвел в честь Миртила курган, чтобы умилостивить дух убиенного и избавиться от проклятия. Пелоп унаследовал власть в Элиде и распространил ее на всю южную Грецию, которая в честь него стала именоваться Пелопоннесом, что значит «остров Пелопа». А вот избавиться от проклятия Пелопу не удалось, и оно стало одной из причин трагических испытаний, выпавших на долю его сыновей, Атрея, Фиеста, и их потомков.