История Призрака - Джим Батчер

Она чуть застыла, глядя в мою сторону, и в глазах ее сразу появились усталость и боль. Она сделала глубокий вдох и на миг зажмурилась. Потом медленными, продуманными движениями сняла куртку.

— Привет, Гарри, — сказала она.

— Привет, Мёрф, — отозвался я, дождавшись, пока Баттерс поставит на стол свой транзистор.

Под курткой у нее обнаружилась другая: тонкая, легкая — я такие видел на каскадерах, когда расследовал одно из самых первых своих дел. Выходит, ее тренировка с жестким контактом была не настолько опасна, какой казалась со стороны. Ясное дело, синяков она получила достаточно, но удар о стену вряд ли сломал бы ей спину. Череп — возможно, но не спину.

— Ты в порядке?

Она повела плечом и поморщилась:

— Заживет.

— Гляди, напорешься в городе на такого верзилу, — прогудел я голосом кинозлодея. — И кто начистит ему ряшку?

Глаза ее вспыхнули, и она смерила меня хмурым взглядом.

— Скажи, Дрезден, ну скажи: я когда-нибудь дралась с кем-нибудь, равным мне по росту и силе, а?

— Гм...

— Если хочешь драться со злобными лосями...

— С лосем, — поправил ее Баттерс как бы невзначай. — С несколькими даже вам не совладать.

— Гориллы, — продолжала Мёрфи, не обращая на него внимания. — Лучший способ тренироваться для драки с лосями — это тренироваться на чуть менее злобных гориллах. Скальди на две сотни фунтов тяжелее меня, почти на два фута выше, и боевой практики у него два тысячелетия...

— Меньше, — заметил Баттерс. — Чуть больше полутора.

Мёрфи презрительно фыркнула:

— Полторы тысячи лет практики ломания спин мелким занудам-докторишкам, помешанным на точности.

Баттерс расплылся в довольной ухмылке.

— Мне его никогда не побить, Гарри. Никогда. И не в этом дело. — Она отвернулась и продолжала чуть тише: — А дело в том, что мир добрее не становится. Девушкам приходится самим о себе заботиться.

Ее лицо? Один только взгляд на него причинял боль. Да и слышать ее слова было все равно что лежать под ножом, заживо срезающим тебе кожу полоска за полоской. Я ничего не сказал. Старался не показывать вида. Скажи я, что Мёрфи не хватает моей защиты, и это ее оскорбило бы, а уж если бы ей показалось, что я терзаюсь виной за то, что не могу ее защитить, помочь ей, — она разозлилась бы не на шутку.

Поймите меня правильно. Я вовсе не считаю Мёрфи принцессой из замка. Просто вышло так, что ей одной пришлось противостоять силам, которые относятся к ней с тем же пренебрежением, как, скажем, накатывающие цунами, извержение вулкана или землетрясение. Жизнь — штука драгоценная, но хрупкая, а жизнь Мёрфи была ценнее для меня большинства других.

— Ладно, Гарри, — спохватилась Мёрфи. — С чего начнем?

Я ощущал себя неловко, стоя, в то время как они с Баттерсом сидели за столом, но подвинуть стул все равно не мог.

— Э... Может, начнем с того, что тебе известно о том, как меня... застрелили?

Она кивнула, и лицо ее сразу сделалось профессионально бесстрастным, отстраненным, как у полицейского при исполнении.

— Говоря официально, знаем мы не слишком много. Я приехала забрать тебя и обнаружила кровь и одну пулевую пробоину. Этого не хватало даже на то, чтобы заявить об убийстве. Поскольку жер... поскольку ты находился на катере, а тот не стоял неподвижно, определить точное направление, откуда был сделан выстрел, не представлялось возможным. Возможно, с крыши ближайшего к порту здания. Траектория пули отклонилась при прохождении через твое тело, и отметины, оставленные ею на стенах рубки, расположены асимметрично. Однако эксперты по баллистике считают, что это было что-то между пулей двести двадцать третьего винтовочного калибра и соответственно триста тридцать восьмого винтовочного калибра, причем второй вариант вероятнее.

— Никогда не разбирался в нарезном оружии. Что это значит?

— Это означает снайпера, вооруженного карабином, — пояснил Баттерс. — Не обязательно армейским. Продается довольно много охотничьих ружей таких калибров.

— Пули мы так и не нашли, — продолжала Мёрфи. Она сделала глубокий вдох. — Как и тела.

Я заметил, что оба — и Мёрфи, и Баттерс — смотрят на меня очень пристально.

— Ну... — произнес я. — Я... типа прошел всю эту штуку с туннелем и светом в конце — очень, кстати говоря, утомительно. — Я прикусил губу, едва не проболтавшись о ее отце. — Э... Меня послали сюда распутать убийство. Что типа подразумевает смерть. И мне сказали, что тело отсутствует, так что...

Мёрфи опустила взгляд и кивнула.

— М-да, — пробормотал Баттерс. — Зачем посылать вас обратно?

Я пожал плечами:

— Сказали, то, что будет дальше, не для нытиков и бесхребетных.

Мёрфи фыркнула:

— Сказано совершенно в духе моего отца.

— Гм... — неопределенно хмыкнул я. — Угу.

Баттерс удивленно изогнул бровь. Взгляд его темных глаз метался между мной и Мёрфи, и на лице появилось задумчивое выражение.

— Так или иначе, — поспешно продолжил я, — это все, что вам известно официально, так? А... А что еще известно?

— Я знаю, что это не Марконе, — сообщила Мёрфи. — У всех его мокрушников стопроцентное алиби, причем не липовое — мы проверили. И у него самого, и у Гард, и у Хендрикса. Я знаю здание, с которого, судя по всему, стреляли, — не самый простой выстрел.

— Четыреста пятьдесят ярдов, — добавил Баттерс. — Из чего следует, что это был, возможно, профессиональный стрелок.

— Есть любители, умеющие стрелять не хуже, — заметила Мёрфи.

— Как правило, они не стреляют с крыш по своим соотечественникам-американцам, — возразил Баттерс. — Слушайте, если мы допустим, что это любитель, мы можем подозревать почти всех и каждого. Но если мы будем исходить из того, что это профессионал — что куда более вероятно, — у нас есть возможность вычислить его, а потом и выйти на того, на кого он работал.

— Допускать мы можем что угодно, — сказала Мёрфи. — У меня больше нет прежнего доступа к информации. Нам надо бы изучить записи с камер наблюдения и все такое, а я этого получить больше не могу.

— Твой шурин может, — предложил я. — Дик может.

— Ричард, — поправила она меня. — Он терпеть не может этого сокращения.

— Что еще за Дик? — поинтересовался Баттерс, глядя то на нее, то на меня.

— Ее шурин, — ответил я.

— Мой бывший муж, — произнесла она одновременно со мной.

Брови Баттерса поползли еще выше на лоб, и он покачал головой:

— Ох уж эти католики.

Мёрфи смерила его убийственным взглядом.

— Ричард живет по инструкции. Гражданским он не поможет.

— Ну же, Мёрф, — не сдавался я. — Ты же была за ним замужем. Наверняка у тебя на него есть какой-нибудь компромат.