Наш друг граммпластинка. Записки коллекционера - Анатолий Железный

— "Отцвели уж давно хризантемы в саду"…?

Услышав вопрос, Виталий Петрович почувствовал, что ему наконец повезло.

Ира Зборовская рассказала, что Надежду Георгиевну Харито она не здает, но в этой квартире действительно жила Вера Ивановна Филиппова, которая умерла совсем недавно, всего несколько лет назад. Сказать что-нибудь о Николае Ивановиче Харито она не может, но слышала о нем от Веры Ивановны, как об авторе "Хризантем".

— Но вам многое о нем может рассказать его сестра Дина — Надежда Ивановна.

— Как, сестра Николая Ивановича живет сейчас в Киеве?! Где же?

— Адреса я не знаю, но могу подробно объяснить, как ее найти.

Так была найдена Надежда Ивановна Харито, родная сестра композитора. Она и рассказала о его судьбе.

Николай Иванович Харито родился 19 декабря 1886 года в Ялте в семье горного инженера Ивана Петровича Иванисова. Мать — Надежда Георгиевна Харито, по национальности гречанка, была женщиной образованной, хорошо разбирающейся в искусстве. На ее фамилию записаны все дети: Коля, Вера, Лида, Елена (Люся) и Надя (Дина).

Колю, рано обнаружившему склонность к музыке, с пяти лет начали обучать игре на фортепиано. Собственно, в семье все дети учились музыке, поэтому дома весь день раздавались звуки рояля. Когда, дождавшись своей очереди, за инструмент садился маленький Коля, мать всегда безошибочно издали узнавала его игру: у него с самого начала была собственная, присущая только ему одному манера игры.

Затем были долгие годы учебы в гимназии. Здесь ни один концерт не обходился без участия Коли Харито, первого музыканта гимназии, любившего и знавшего "всего Шопена". Николай учился прилежно, и по окончании каждого класса ему вручали похвальную грамоту. Все шло хорошо, но в последнем классе гимназии случилась неприятность.

Дружил он с одним молодым парнем, простым рабочим. В то время среди прогрессивно настроенной интеллигенции и в рабочей среде усиливались антисамодержавные настроения. Приближался 1905 год, и полиция Ялты принимала все меры к тому, чтобы сбить поднимающуюся революционную волну.

Однажды во время уличных беспорядков молодого парня, с которым дружил Н. И. Харито, убили полицейские. На его похоронах было очень много народа, и среди провожавших, у самого гроба шел Николай Харито, тяжело переживавший утрату товарища. Придя после похорон домой и не в силах больше сдерживать обуревавшие его чувства, он раскрыл настежь все окна и громко заиграл "Марсельезу", вложив в аккорды все свое возмущение. Обеспокоенная мать бросилась закрывать окна:

— Что ты делаешь, Коля! Ведь ты всех нас погубишь! Пожалей хоть своих сестер!

Рядом с Ялтой, в Ливадии, была царская резиденция, и полиция особенно рьяно старалась выявлять неблагонадежных. О поступке молодого гимназиста немедленно донесли куда следует, вследствие чего Николая Харито исключили из гимназии и выслали из Ялты.

Надежда Георгиевна была вынуждена добиваться личного приема у градоначальника Думбадзе. Преодолев все препятствия и попав на прием, она стала упрашивать всесильного чиновника дать возможность сыну окончить гимназию, ведь учиться оставалось всего несколько месяцев. Вначале Думбадзе и слышать ничего не хотел, но потом все же уступил настойчивости матери и дал свое согласие на окончание гимназии. Обрадованная Надежда Георгиевна побежала на телеграф вызывать сына.

Окончив гимназию, Николай навсегда покидает Ялту. Решив продолжить учебу, он подает документы в Киевский университет. Успешно сдав вступительные экзамены, Н. Харито становится студентом юридического факультета.

Студенческая жизнь ему нравилась: новые друзья, новые идеи. Товарищи полюбили Николая за честность, прямоту характера, отзывчивость. Вообще он был очень заметным человеком в студенческой среде. Его необыкновенная популярность могла сравниться разве что с популярностью уважаемого студентами профессора О. Эйхельмана, преподававшего международное право. Из рук в руки передавалась эпиграмма такого содержания:

Не все хорошее забыто,Не всюду царствует обман.Среди студентов есть Харито,А в профессуре — Эйхельман!

С головой окунувшись в студенческую жизнь, Николай стал активным участником всех студенческих мероприятий, волнений и беспорядков. После особенно бурного инцидента, вызванного вестью о смерти Льва Николаевича Толстого, дирекция уведомила студента Н. Харито о том, что он будет вскоре отчислен из университета. И лишь энергичное ходатайство профессора О. Эйхельмана спасло его от отчисления.

В 1910 году Н. И. Харито сочиняет свой первый романс "Хризантемы" ("Отцвели уж давно хризантемы в саду…"). Друзьям он очень понравился, и они посоветовали отнести его известному в то время издателю Леону Идзиковскому.

Приемная Идзиковского размещалась на Крещатике. Маститый издатель принял юношу попросту, просмотрел ноты и предложил сыграть романс. Волнуясь, Николай исполнил свое сочинение. Когда замерли последние аккорды, Идзиковский пожал молодому композитору руку и сказал, что романс принят, хотя текст, по-видимому, придется переделать.

Первоначальный текст романса, сочиненный самим Н. И. Харито, был переделан известнейшим киевским певцом, исполнителем цыганских романсов В. Д. Шуйским. В таком виде ноты были изданы и быстро разошлись среди любителей этого популярного жанра. Николай получил свой первый гонорар — 15 рублей. Надо отдать должное опытному нотоиздателю Леону Идзиковскому: он сразу и безошибочно сумел разглядеть в застенчивом юноше будущего незаурядного композитора.

Романс "Хризантемы" пришелся по вкусу публике. Его сразу включили в свой репертуар такие популярные в то время исполнители, как В. А. Сабинин, В. Д. Шуйский, Ю. С. Морфесси, Н. В. Дулькевич и многие другие.

Первый успех окрылил молодого композитора, и он стал сочинять новые романсы, которые охотно принимал и издавал Л. Идзиковский. За период с 1911 по 1916 год Николай Харито написал около полусотни романсов, получивших широкую известность. Среди наиболее популярных, пользующихся успехом и по сей день (кроме уже упоминавшихся "Хризантем"), — "Тени минувшего" и "Слезы" на стихи Ф. Тютчева, "Минуты счастья" на стихи А. Апухтина, "Астры осенние" на стихи С. Грея и многие, многие другие. Едва ли не все романсы Н. И. Харито записаны на граммофонных пластинках.

И вот, в разгар своей популярности, Николай Иванович Харито внезапно гибнет. Однажды он был приглашен в Тихорецк на свадьбу одного из своих многочисленных знакомых. Непросто было добраться до Тихорецка: гражданская война в разгаре, едва ли не на каждой станции пассажиров подстерегали всевозможные опасности. Но худшее случилось уже на свадьбе. Один из гостей, некий Бонгартен, из ревности, выстрелом в упор убил Николая Ивановича Харито. Произошло это 9 ноября 1918 года.

Через два дня, 12 ноября композитор был похоронен на местном приходском кладбище. В следующем году Надежда Георгиевна перевезла прах сына в Киев и погребла его в могиле ранее скончавшейся дочери, родной сестры композитора — Елены Ивановны. Ныне в этой же могиле, взятой под охрану государства в 1985 году, покоится и прах Надежды Георгиевны Харито.

Романсы талантливого композитора не забыты: они звучат в концертах, их издают в песенных сборниках, записывают на граммофонных пластинках. Отныне имя Николая Харито, вернувшееся к нам после долгого забвения, заняло подобающее ему место в истории отечественной эстрады.

Самая редкая пластинка Лидии Руслановой

Граммофонные пластинки Л. А. Руслановой я начал коллекционировать очень давно и собрал, как мне казалось, почти все ее записи. Но вот совсем недавно мне посчастливилось пополнить свою коллекцию еще двумя совершенно удивительными пластинками.

Первая из них — гибкая, выпущенная Экспериментальной фабрикой грампластинок Ростокинского райпромтреста (Москва) в 1941 году. Вообще, гибкие пластинки встречаются сейчас довольно редко. Материал, из которых их изготовляли, был хотя и дешевый, но весьма непрочный, быстро изнашивался. Поэтому они вскоре приходили в негодность и дошли до нас в очень незначительном количестве. На этой чудом сохранившейся гибкой довоенной пластинке были записаны две песни в исполнении Л. А. Руслановой: "Мальчишечка" и "Катюша".

Народная песня "Мальчишечка-бедняжечка" хорошо известна коллекционерам по пластинке 1940 года. № 10786. Но там певица исполняет ее в сопровождении трио баянистов в составе: И. Марьина, Б. Шашина и А. Марьина, а на гибкой пластинке — в сопровождении аккордеониста Игоря Гладкова. Значит, это другая запись.