Семья Эскалант. Книга 1. Злата - Юлия Ларосса

Я усмехнулась.

– Почему?

Передернув плечами, я избегала взгляда Виктора.

– Поэтому ты ни с кем и не встречалась? – догадался тот.

– Да. Он поставил мне условие. Иначе он заберёт меня домой.

– А почему со мной стала?

Я закусила губы, смущаясь.

– Не устояла.

Эскалант повернул моё лицо к себе и ждал, когда я посмотрю на него.

– Как же я рад этому! – с довольной улыбкой признался он. – Но всё же отцу придётся сказать. Иначе он может узнать это из прессы.

– Он не читает светскую хронику.

Виктор сдвинул брови и перестал улыбаться. Невероятно, он настаивает, чтобы я рассказала о наших отношениях своему отцу!

– Папа может рассердиться и увезти меня…

– Латти, – перебил он меня и поймал мой взгляд. – Я не позволю ему. Теперь ты моя.

У меня даже голова закружилась от этого тона.

– Хорошо. Я расскажу отцу, как представится случай.

Он кивнул. Наступила пауза. Я не могла выбросить из головы подозрительное настроение отца.

– Почему у вас такие отношения? – нарушил мои раздумья Эскалант.

Я снова ощутила приближающийся комок слёз и обиды. Это была больная тема для меня.

– Просто он одни из тех отцов… которые не любят своих детей.

Это было трудно сказать вслух.

– Так было всегда?

– Нет, наверное… Когда была жива мама, мы чаще общались. Иногда даже весело было! – я не успела смахнуть слезу, и она упала на мои сложенные руки. – Мама была той ниточкой, которая связывала нас. А когда её не стало, он стал совсем чужим. Порой мне казалось, что он меня обвиняет в её смерти…

– Латти, – нежный голос Виктора прорвал мою сдерживающую слёзы стену, и они хлынули потоком. – Крошка…

Эскалант обнял меня, поглаживая по спине и рукам.

– Когда я был мальчишкой, у меня была самая частая детская мечта – иметь щенка, – заговорил Виктор. – И однажды, на мой восьмой день рождения, родители мне подарили маленького лабрадора. Моему счастью не было предела! Я назвал его Чаком и проводил с ним всё свободное время…

Я улыбнулась, представив красивого темноволосого мальчугана, с ямочками на щечках и чёрными густыми ресницами, обрамляющими огромные тёмные глаза.

– …Особенно я любил играть с ним на одной из самой красивой в мире поляне, недалеко от дома. Это было наше тайное место с Себастьяном и Чаком. Мы сбегали туда украдкой с уроков, хранили свои сокровища, летали на велосипедах… Чак прожил полтора года, а потом умер. Для меня это было страшным ударом. Очень тосковал. Но большую боль мне причиняли напоминания о моём друге: его ошейник, мяч, который он любил грызть, и даже места, где мы часто играли. В том числе и та полянка. И знаешь, что я сделал?

– Что? – с чувством сострадания спросила я, подняв к нему лицо.

Эскалант смотрел вдаль, погрузившись в воспоминания, поглаживая мою руку.

– Я избавился от всех тех вещей. И даже перестал бывать в местах, которые ассоциировались у меня с Чаком. Так мне было легче пережить эту утрату.

– Мне очень жаль… – прошептала я, положив голову обратно ему на грудь.

– Отец очень любит тебя, – подвёл итог Виктор. – Просто каждый раз, когда он смотрит на твоё лицо или слышит твой голос, он вспоминает твою маму, свою жену. А это очень тяжело. Он выбрал не тот способ борьбы со своей болью, как и я когда-то. Нельзя отказываться от тебя. Он поймёт это, вот увидишь.

Растроганная его поддержкой, я поддалась искушению и поцеловала, на минутку коснувшись волнующих меня губ.

– Спасибо, – шепнула я, обнимая Виктора.

– Не за что, крошка.

Мы обнимали друг друга, наслаждаясь этим.

– Мне пора, Латти, – тяжко вздохнул Эскалант. – Куча работы ждёт меня. Проводишь?

Глава 29

День шестой. Искусственность

У Виктора появилось очень много забот с новой должностью, а ответственность зашкаливала. Но всё же он находил время, чтобы позвонить или написать мне сообщение. Это было очень приятно для меня и ново для него, в чём он и признался.

Я не чувствовала земли под ногами. Постоянно улыбалась, даже на пáрах. Перемена во мне не прошла незамеченной для окружающих.

Адриан был как всегда скептичен. Постоянно напоминал мне о прежних похождениях Виктора, рассказывал о его бывших «подружках на одну встречу», даже кидал ссылки на их страницы в соцсетях.

Меня это жутко выводило из себя, и мы ссорились. На выручку приходил оптимизм Марии.

Она мечтательно вздыхала, причитая, когда же повстречает своё счастье с ростом не менее ста восьмидесяти сантиметров, ну и… кое какими другими достоинствами.

Тётушка придерживалась нейтральной позиции. Она радовалась за меня, но всё же порой проскальзывали предупреждающие фразы или обеспокоенные взгляды.

Университетские сплетники копались в моей биографии. Отношения с Виктором Эскалантом сделали меня чересчур популярной. Даже разговоры о похождениях и предпочтениях Маркуса отошли на второй план.

Кстати, Виктор всё же поговорил с ним. Когда и как, я так и не узнала. Однажды самый стильный парень нашего университета подошёл ко мне, когда я сидела на перемене в дворике с Эйдом и Мари. Стараясь говорить как можно громче, он попросил у меня прощение, чем привлёк ещё больше внимания ко мне.

Проглотив кусочек шоколадного маффина, который откусила перед его появлением, я выдавила из себя примирительную фразу. Мы с Мари и невозмутимый Эйд, обескураженные, смотрели, как король всего университета удаляется с высоко поднятой головой.

Догадавшись, кто повлиял на него, я написала Виктору с вопросом, что же он сделал. Через минуту Эскалант прислал ответ: «Я сказал ему, что ты – моя».

Моё недовольство по поводу нарушенного обещания Виктора не встревать в наши университетские конфликты моментально испарилось. И я расплылась в умилённой улыбке, почувствовав себя засахаренным медом, который становится жидким на водяной бане.

После опубликованных наших с Виктором фото, на мою страницу в «Фейсбуке» стали сыпаться угрозы от обезумевших скрытых и явных фанаток моего парня. Меня, человека привыкшего к скромности и непопулярности, это очень беспокоило, особенно когда я прочитывала некоторые сообщения. Долго не думая, я переадресовала все присланные мне угрозы на электронный адрес Эскаланта, подписав: «Это цена за удовольствие быть с тобой».

А потом ограничила доступ к своей странице. По крайней мере там меня они достать уже не могли. Вот от студентов я так просто защититься не могла. Я ловила на себе взгляды, обрывки фраз доносились до моих ушей. Может, конечно, говорили не обо мне и все это плод фантазии. Так бывает, когда чересчур остро воспринимаются пересуды окружающих.