Ангел для Дьявола - Анастасия Мушенок

— Пошла прочь! — разгневанно указывает пальцем в сторону Огастин. — Ты испытываешь моё не безграничное терпение!

— А что будет? Прикажешь так же казнить? — повторяю жест и тыкаю пальцем в сторону Леона, который смотрел на нас исподлобья. — Нет же разницы, кто перед тобой родной брат или любимая женщина?

— Увидите её! — махнул он двум куэнам стоящих в стороне.

— Думала, приняла внутреннего деспота в тебе, полюбила все твои изъяны, но ты удивляешь своей жестокостью каждый раз, как в первый! — выплюнула ненавистно, когда мои руки были сжаты, неприятными, потными руками куэнов.

Уходя, я тихо заключила:

— Если закончишь начатое, то я не хочу тебя больше знать!

Лицо Огастина исказилось, а у меня сердце замерло, от понимания, что у него что-то щёлкнуло в душе. Возможно, мои слова звучат слишком, но я не могу поступить иначе. Мы разные в этом и ошибка нашего воссоединения. Наверное он сейчас жалеет, что связался со мной. Жалею ли я? Жалею. Мы пытка для друг друга, нам никогда не прийти к одному знаменателю он — дьявол, я ангел, этого не искоренить из нас.

Меня оставили в одной из комнат замка на втором этаже, закрыв дверь на ключ. Сильно уставшая, с обмякшим телом легла в кровать. Сил не осталось. Выжата словно лимон, что незаметно для меня сон овладел мной.

Беременный живот уже изрядно заметен и наверное только слепой сегодня не посмотрел презрительно в его сторону. Ребёнок высасывает постепенно мою магию и с каждым днём всё сильнее, набирает обороты в росте, что конечно, не может не пугать.

Сколько я так проспала мне не известно, но меня разбудил грохот. Не сразу поняла, что загрохотала дверь, потому что вырвали её с корнями и она безнадёжно рухнула на пол.

От боязни пошевелиться диафрагму свело судорогой, в последствие чего стало трудно дышать. В комнате стояла кромешная темнота, но силуэт незваного гостя озарялся огнём и был очевиден. Огастин в своём зверином, дьявольском обличие предстал передо мной. Огонь полыхал и трещал, издавая раскатистые звуки по комнате.

С неистовым страхом в душе, с бешено колотившимся сердцем села на край кровати.

— Челси! — раздался утробный голос Огастина.

По коже спины прошёлся марш мурашек, а в горле застрял колючий ком, от которого я поспешила избавиться.

Огастин замолк и склонил виновато голову, огонь тела его погас и он слился с темнотой.

— Не представлял, насколько тесно любовь граничит с ненавистью, — прохрипел с досадой. — Наши отношения бесконечная борьба то что мне видеться нормальным и в порядке вещей, то для тебя — это зло. Я много раз принимал твою сущность, но ты в ответ мою ни разу! Я защищал, мстил обидчикам твоим, только и здесь я был для тебя плохой.

— Огастин, — хотела возразить я, вскочив на ноги.

— Молчи! — рявкнул приказным тоном, посмотрев дикими, красными глазами — Ты, приняла мои чувства за слабость, но это далеко не так! Замок и каждый житель — в твоём распоряжение, как родишь наследника, можешь быть свободна. — пауза — Я выпускаю птицу из золотой клетке!

Моя душа рассыпалась на крупицы в отражениях, которых я представляю выступающие из своих глаз капли слёз. Потому позволяю себе окончательно сдаться и не бороться, не спорить, не оправдываться, а плыть по течению. Время всё расставит на свои места.

Глава 38

Спустя шесть месяцев…

Обедав за длинным столом в гордом одиночестве, накатила тоска. Слёзы подступили на глаза, а в горле застряла пища. Хотелось громко рыдать от того, что я нахожусь в Аду, что передвигаться с большим живот уже нет возможности, а самое печальное и самое основное, что Огастин оставил меня без внимания на все шесть месяцев и сколько продлиться его полное игнорирование мне не известно. Мне довелось увидеть его пару раз от силы и то мельком. Каждый раз себе в утешение приговариваю «я совсем справлюсь». Но без него, как без крыльев, словно часть сердца вырвали из груди. Не оправдываю себя, только знаю по-другому поступить не могла. Пусть, намерено пришла на публику, пусть поставила в неудобное положение как правителя, только все это ерунда, когда на кону жизнь другого существа.

За столько времени мне не удалось узнать жив Леон или его казнили тем же днём? Много раз пыталась осторожно выудить информацию у всех кто встречался мне на пути в этом замке, но они уходили с темы или как ужаленные спешили на выход, стоило услышать имя Леон. Конечно, со временем я поняла, что бесполезно всё это и не стоит переживать попусту, пока точно ничего не станет известно.

Общую картину омрачает кожа на животе, она была натянута как эластичный бинт, парой чесалась раздражительно, приводя меня в бешенство. Мысленно поставила себе установку — в обнаженном виде мимо зеркала не ходить, дабы не видеть болезненную синеву живота и паутинку из вен приводящих в неописуемый ужас. Маги — лекари твердили, что это нормально, однако на мой взгляд всё происходящее с моим организмом не нормально. Ресурсы жизненных и магических сил на нулевом уровне, хоть и маги-лекари усердно помогают мне их восполнять, иначе сейчас было бы всё намного печальней.

Так за столом я успела и пообедать, и поплакать, и даже поразмышлять о своём самочувствии. Конечно, серость дней сказывается и мне очень грустно, и одиноко без него любимого, родного мне дьявола. Хочется поделиться с ним чуждыми для меня переменами, рассказать о необычных изменениях в моём положении, в ответ почувствовать поддержку, но его безразличие режет без ножа.

— Госпожа Челси, вас провести в комнату? — раздался за спиной голос Джины.

— Сейчас я допью сок, — сказала делая торопливые глотки.

В секунду озаряет: «такое уже было». Джина не имеет привычки