Еще одно мгновение, или Каждый твой вздох - Джудит Макнот

– Эксперты уже осмотрели пуговицу и утверждают, что кожа и краска британские, так что первым делом мы сосредоточимся на лондонских портных. Сейчас вся проблема во времени. Уже через пару часов репортеры пронюхают, что мы нашли труп Уильяма, а если об этом прослышит Митчел Уайатт, его самолет мигом поднимется с Сен-Мартена, унося владельца как можно дальше от американского правосудия, и тогда мы ни за что его не достанем. Если я смогу заманить его обратно в Чикаго, у меня найдется достаточно оснований, чтобы допросить и отобрать паспорт. Это даст нам время разыскать портного, который шил пальто, а еще лучше само пальто. И как только нам это удастся, я немедленно потребую ордер на арест. Я уже договорился с полицейским управлением Нью-Йорка произвести сегодня днем обыск у него на квартире, когда я получу разрешение. У него также есть квартиры в Риме, Лондоне и Париже, и я попытаюсь организовать одновременный обыск в каждой. Правда, власти в Европе пока что не намерены мне подыгрывать. Придется задействовать личные связи.

– Вам потребуется чертовски лакомая приманка, чтобы оторвать его от этой Донован.

– У меня есть план. Погодите, я вам перезвоню. А пока что постарайтесь не потерять его и не трудитесь следить за Кейт Донован, если они распрощаются. Я сам позабочусь о ней, как только заполучу Уайатта.

– Не потеряем, – пообещал Макнил.

– Мак.

– Да, сэр?

– У меня также имеется свидетель, который видел Уайатта в пальто с точно такими пуговицами, как найденная в колодце.

Глава 24

Мобильник Кейт зазвонил, едва Митчел успел открыть тюбик крема для бритья. Рассеянно встряхнув тюбик, он краем глаза наблюдал, как она берет телефон, чтобы взглянуть на номер звонившего.

Немного поколебавшись, она прикусила губу, но все же поднесла трубку к уху.

В раковину била горячая вода, и за шумом он не слышал, о чем говорит Кейт, но плечи были напряжены, голова опущена, а свободной рукой она потирала затылок. Вся ее поза говорила о внутреннем напряжении и досаде. Митчел предположил, что адвокат либо сообщает о прилете на Сен-Мартен, либо устраивает ей сцену за то, что не отвечала на звонки.

Беседа длилась не более нескольких секунд, после чего она отложила трубку.

Очевидно, у них просто не хватило времени на настоящую жаркую ссору, особенно у адвоката. Они всю карьеру строят на страстных публичных высказываниях, а разговор был не таким долгим, чтобы как следует завести законника. Из этого следовал единственный логический вывод: бойфренд Кейт коротко сообщил, что прилетает на Ангилью, и, судя по продолжительности звонка, она не попыталась его разубедить. Не такого ожидал от нее Митчел.

Когда Кейт вошла в ванную, Митчел стоял у раковины, обернув полотенце вокруг бедер, и брился. Довольная, что застала его в такой интимный момент, она прислонилась к стене и стала наблюдать, как он добривает горло. На покрытом сугробами мыльной пены лице виднелись только черные брови, темно-синие глаза и четко очерченный чувственный рот.

Он вымыл бритву под проточной водой, посмотрев на Кейт в зеркале, слегка улыбнулся ее неприкрытому интересу и стал водить бритвой по щекам. Дорожка за дорожкой обнажали его загорелое лицо с квадратным подбородком и лепными скулами.

Кейт продолжала наблюдать, но мысли о звонке секретарши Эвана не давали ей покоя. По словам Патрисии, они с Эваном в воскресную ночь просидели допоздна, но в конце концов сумели выработать удовлетворительное полюбовное внесудебное соглашение с противной стороной. Эван пытался позвонить Кейт из офиса, чтобы сказать, что вылетает на Ангилью в половине третьего ночи и прибудет в половине первого по сен-мартенскому времени. Но и телефон в номере, и ее мобильник были переключены на автоответчик. Отказавшись оставить сообщение, он бросил трубку и потребовал, чтобы Патрисия начала звонить Кейт в понедельник с утра пораньше и не оставляла попыток, пока не услышит голос Кейт.

«Будь я на вашем месте, – смеясь предупредила секретарь, – встретила бы его на пороге с медовой улыбкой и мартини в руках. Он вне себя. Рвет и мечет из-за того, что уже два дня не может до вас дозвониться».

Кейт понимала, что наделе все обстоит куда хуже и настоящая драма начнется, когда она встретит его у двери с уже сложенными чемоданами.

Митчел все-таки заметил что-то неладное.

– Выглядишь как женщина с кучей проблем, – невозмутимо заметил он.

– Он летит на Ангилью.

– У тебя определенно куча проблем.

– Мне придется встретить его на вилле и объяснить, как обстоят дела. Не знаю, что сделать или сказать...

– О нет, эта проблема куда значительнее.

Удивленная и немного обиженная его спокойным видом, бойкими ответами и явно равнодушным отношением к ситуации, которая обещала быть весьма для нее затруднительной, Кейт тихо сказала:

– Похоже, у тебя на все есть рецепты. Может, предложишь мне что-нибудь действенное? Или найдешь выход?

– Если он действительно уже на пути сюда, сценарий написан и менять его слишком поздно, – пожал он плечами, снова промывая бритву. – И так как предполагается, что мы оба джентльмены, наши роли распределены, и приходится следовать установленным правилам. Поскольку предполагается также, что отныне ты намереваешься остаться со мной, а не с ним, вышесказанное верно и для тебя.

Смутно удивленная использованием такой обтекаемой фразы, как «намереваешься остаться», Кейт дождалась, пока он побреет верхнюю губу, прежде чем спросить:

– А в чем заключается твоя роль джентльмена?

– Я обязан выразить желание временно удалиться, чтобы он смог провести остаток отпуска с тобой, и дать ему возможность все это время бороться за тебя.

– Ну а его роль?

Проведя бритвой от левой челюсти до скулы, Митчел пробормотал:

– Поняв, что ты серьезно намерена уйти к другому, он обязан благородно смириться с поражением и пожелать тебе счастья, тем самым, показав, какого принца теряешь, и одновременно утопив тебя в сомнениях и угрызениях совести, а потом убраться с моей дороги ко всем чертям.

– Так, а моя роль?

– В возможно более короткое время, желательно за несколько часов, а не дней, убедить его в серьезности своих намерений, а тем временем ни за что не подходить к той большой мягкой постели ближе, чем на три фута. И не позволять ему увлечь тебя в этом направлении.

Упоминание о постели помогло ей понять причину довольно резкого тона, и Кейт ошеломленно уставилась на него:

– Да ты никак ревнуешь?

– Пока еще нет, но, вероятно, скоро начну, – буркнул он, энергично действуя бритвой за левым ухом.

– Но почему? – спросила Кейт, стараясь скрыть, как постыдно довольна его признанием. – Я не могу порвать с ним по телефону или встретить в аэропорту и все сказать прямо там. Я должна приехать на виллу и честно с ним поговорить, чтобы он отпустил меня с миром.