Моё грозовое небо (СИ) - Джэки Иоки

– Если ты не захочешь, я пойму, – Джеймс кривовато улыбнулся ей, нервно поёрзывая на краешке её больничной кровати.

– Я… Я хочу, но… – Мишель залилась краской и опустила голову, пряча глаза. Вся эта ситуация жутко смущала её. Особенно в данных обстоятельствах. А что если он передумает к тому моменту, как её выпишут? – Я же пока не могу…

Зато Джеймс, кажется, облегчённо выдохнул, а его глаза зажглись озорным блеском:

– Фигня. Я что-нибудь придумаю. А сейчас мне пора. Мама нас, конечно, выпустила. Но скоро приезжает отец, и я не хотел бы сильно наглеть и давать ей повод рассказать ему о том, что произошло. Мы с Остином зайдём к тебе завтра.

– Хорошо.

Мишель так и не нашла в себе силы посмотреть на него, особенно после того как Джеймс поцеловал её в макушку, прежде чем уйти. И вроде он и раньше так делал, но сейчас этот жест показался ей совершенно другим. Чем-то более личным. И её поглотили эти новые, совсем неизвестные эмоции.

Когда Мишель наконец-то разрешили вставать, она уже изнывала от безделья в кровати, давно считая, что готова к этому. Правда, на практике это оказалось не так легко, а поход в другое крыло больницы занял гораздо больше времени и сил, чем она рассчитывала. На обратном пути ей даже понадобилась помощь медсестры, которая, поддерживая её, повела к палате. Признавать это было жутко стыдно, а когда прямо перед ней возник Джеймс, ей и вовсе захотелось провалиться сквозь землю.

– Давайте я, – с обаятельной улыбкой тот оттеснил медсестру и подхватил Мишель под руку, а она мысленно застонала от досады. Ей совершенно не хотелось, чтобы он видел её в таком беспомощном состоянии.

– Что ты здесь делаешь?

– Ну, ты обещала мне свидание. И я веду тебя на него, – Джеймс улыбнулся ещё шире, видя, как озадаченно вытягивается её лицо.

– Сейчас? Но я же… – Мишель опустила взгляд вниз на свою одежду, сгорая со стыда. Она не представляла, каким будет их первое свидание, в принципе её первое свидание с парнем, но уж точно не хотела бы, чтобы оно прошло в пижаме с зайцами и пушистых тапочках. Да и то, что это случилось вот так, совершенно неожиданно, без предупреждения, без подготовки, заставило её жутко разволноваться. Ведь в те несколько раз, что близнецы Бейкеры навещали её вдвоём после того их разговора, Джеймс даже намёком не упоминал об этом.

– Твой наряд отлично подходит под тематику нашего вечера, – с энтузиазмом заявил Джеймс и провёл её в палату, которая теперь вся была увешана лампочками, уютно мерцающими в полутьме. А когда Мишель замерла, восхищённо обводя взглядом помещение, удовлетворённо кивнул сам себе.

– Это ты сделал? Но когда?

– Пока ты устраивала забег по больнице, – Джеймс хохотнул и помог ей забраться в кровать. – Я подумал, что тебе должно понравиться. Так мы как будто будем в твоей комнате.

– Мне очень нравится. Спасибо, – Мишель смущённо опустила ресницы, чувствуя, как щёки заливает румянец. Для неё ещё никогда не делали чего-то подобного.

– Так. Ещё у меня есть ноутбук, – достав из рюкзака, Джеймс установил его на передвижной столик, придвигающийся к кровати, – с интересным фильмом, который ты давно хотела посмотреть. И мармеладные червячки с газировкой, – он выудил из рюкзака большой пакет с её любимым лакомством, и глаза Мишель загорелись восторгом.

– Я последний раз ела их в детстве. Неужели ты помнишь, что они мне нравятся?

– Трудно было не запомнить, учитывая то, что ты постоянно таскала с собой десятки этих пакетиков в рюкзаке, а я таскал твой рюкзак, – Джеймс рассмеялся и выставил на столик баночки «Доктор Пеппер». – Подвинься.

Он уселся на кровать рядом с ней, подкладывая подушку им под спины, и включил на ноутбуке кино. Мишель же отчаянно старалась не думать о его такой волнующей близости, уговаривая себя воспринимать всё как раньше. Ведь до этого они часто вот так проводили вечера, правда, втроём с Остином. И не было никакой неловкости. Сейчас же всё ощущалось совершенно по-другому. И несмотря на волнение, ей это нравилось. Но Джеймс вёл себя как обычно, и через несколько минут она увлеклась фильмом, сумев расслабиться.

Они сидели, соприкасаясь плечами, и с удовольствием таскали из пакета, стоящего между ними, мармелад, то и дело прерывая просмотр фильма своими комментариями, а иногда и спорами, относительно тех или иных моментов.

– Да сделать оба этих элемента в одной связке нереально, – безапелляционно заявил Джеймс, наблюдая за тем, как на экране главные герои разрабатывали план танца для номера на соревнованиях. – Тем более выйти после неё на поддержку.

– Всё реально. Просто вы – парни – не такие гибкие. Но она и не предлагает делать это ему.

– Всё равно не поверю, пока не увижу сам.

– Я думаю, у тебя будет возможность посмотреть на это в конце фильма.

– Да ну, – отмахнулся Джеймс, заставляя Мишель ещё шире улыбнуться, – это не то. В кино используют спецэффекты, склейку кадров. Вот если в живую, тогда поверю.

– Хорошо, я покажу тебе, если ты обещаешь не уронить меня.

– А когда это я тебя ронял? – Джеймс оскорблённо прищурился, и Мишель рассмеялась, забирая у него из рук очередного червячка.

– Ну, я помню, мне было лет де-е-есять…

– Миш, только не начинай опять. Мы были маленькими, и этот кривоножка Ричард специально меня толкнул. К тому же мы тогда стояли в очереди за попкорном, а не танцевали. Так что это не считается.

– Ну коне-е-ечно…

Мишель закатила глаза, мысленно хохоча над детскими воспоминаниями и выражением лица Джеймса, а тот покачал головой, пробурчав вполголоса:

– Маленькая вредина, – а потом просто притянул её к себе поближе, обнимая одной рукой за плечи. – Всё, помолчи. Я хочу узнать, чем всё закончится.

Мишель в напряжении закусила губу, моментально забывая о своём веселье. Ей казалось, что ещё немного, и она вообще начнёт дрожать. Настолько непривычным и каким-то очень интимным был этот жест. Но от его тепла она буквально таяла. Как мороженное на солнце. И её сердце трепетало от совершенно новых, неизведанных эмоций, которые она пока так и не смогла для себя определить. А ещё ей жутко хотелось дотронуться до сосредоточенного лица Джеймса, провести пальцами по жёсткой линии челюсти и взъерошить и так торчащие вверх волосы.

Фильм давно закончился, а по экрану ползли титры, когда в палату вошли Алекс и Мэл.

– Это ещё что?.. – задохнулся от возмущения Алекс, замирая на пороге, но Мэл успела закрыть ему рот ладонью, пока он не разбудил своим громоподобным голосом двух крепко спящих подростков: голова Мишель лежала на груди обнимающего её Джеймса, она уткнулась носом в его шею и едва заметно улыбалась.

– Ти-и-ихо, тихо-тихо… – прошептала Мэл, а потом добавила уже гораздо более строгим тоном: – А ну на выход, здоровяк. Шагом марш, – так и не убрав ладонь от его губ, она вытолкала взвинченного Алекса за дверь, где тот дал волю отцовским эмоциям.

– Это что сейчас было?

Пробегав весь день, разбираясь с документами Мэл, они голодные и уставшие решили заскочить к дочери, чтобы увидеть её хотя бы на пару минут, и совершенно не ожидали застать такую картину. Правда, Мэл отнеслась к этому гораздо спокойнее:

– Ничего криминального. Они просто смотрели кино и уснули.

Алекс скептически выгнул бровь, и она рассмеялась, поглаживая его по груди.

– Только не говори мне, что собираешься вести себя как Крис, – потянувшись, Мэл поцеловала его в уголок губ.

– Может быть… – буркнул Алекс, но, кажется, он уже не был таким сердитым.

– Ты же помнишь, как это смешно? И мы всё равно не сможем ничего изменить. Вспомни Даниэля. Если Джеймс захочет быть с ней, он будет.

– И что ты предлагаешь? Ничего не делать?

– Ну почему же ничего? – Мэл склонила голову, кокетливо поглядывая на него сквозь опущенные ресницы. – Я предлагаю поехать домой, поужинать, выпить вина и, может быть… в качестве десерта… – её интонации стали соблазняющими, а пальцы игриво пробежались по животу Алекса, задевая пуговицу джинсов. – Я могла бы встать на колени…