Принцесса для его Светлейшества 2 (СИ) - Мика Моник

женщина наверняка брала подработки в саду. Я толком ничего не знала ни о ней, ни о ее семье. Может у нее кто болел или дом ушел с молотка. А может она копила деньги, чтобы помочь нищим живущим за крепостной стеной.

Я ничего этого не знала…

Будучи принцессой, я смотрела на все иначе. Меня не волновали чужие проблемы кроме своих собственных. Только беды и испытания, прожитые в будущем смогли закалить мой разум, сделав более человечной.

Не зря говорят, что крестьяне добрее знатных господ. Ведь это омерзительное высокомерное дворцовое воспитание передается из уст в уста. Втирается нам ненавистными учителями, отцами и нянями. Человеческая жизнь перестает иметь для нас значение, и важным становится только вопрос власти и способов ее удержания.

Габриель никогда не станет такой. Я воспитаю из нее свободную на выбор девушку. Я не буду принуждать ее быть тем, кем не хочет она. Я не буду заставлять ее любить того, кого она не любит. А дам ей право решать. И пускай весь мир смеется надо мной, но моя дочь будет властна над своей судьбой.

— Хорошо, я расскажу тебе сказку. — сказала Грюнвира, садясь на учительский стул.

Видение стало ярче, и я увидела учебную комнату из воспоминаний. Именно такой я ее помнила. Большая доска для писания мелом. Книжный шкаф у окна, серые шторы и два стола. За одним из них всегда сидел мой преподаватель, который учил меня правилам поведения при дворе. Мистер Клювсонских без устали говорил, что крестьяне лишь источник дохода и богатства королевства. Со временем это и отложилось в моей голове. А потом я и вовсе забыла о том, что за стенами замка есть что-то кроме «источника дохода».

— О ком? — я скривилась и отодвинула противный учебник.

— О силе любви…

— Пф! Что в этой любви такого? Брак, да и только. Он нужен чтобы появился этот… — я почесала пером голову. — а! Наследник!

Грюнвира погрустнела и под ее глазами выступили синяки. Она положила руки на учительский стол и посмотрела на свои пальцы.

— Да, возможно так оно есть. Если так говорит мистер Клювсонских значит это правда. Но позволь и няне сказать тебе кое-что об этом чувстве.

— Чувство? — мои глаза округлились.

— Да. — няня улыбнулась, и я увидела облегчение на ее лице. — Любовь — это чувство Селена. Не долг.

— Хочу узнать об этом побольше! Расскажи сказку!

Я подскочила на стуле и побежала к Грюнвире, усаживаясь к ней на колени. Она бережно обняла меня, как родную и погладила по кудрявой голове.

— Хорошо. Тогда слушай. Жил на свете злой при злой человек. Он был ужасен и не знал, что такое любовь. Сострадание было чуждо ему, как и все человеческое. Из-за этого его никто не любил, но несмотря на это люди все равно шли к нему на поклон. Ведь человек этот был богат и всемогущ. Старики, больные и бедные преклонялись ему, когда он с гордым видом восседал на своем троне.

— Он был королем?

— Почти… Слушай, дальше. Ну даже мольбы не могли смягчить злого сердца этого человека. Он издевался над людьми высмеивая их горе и страдания. Пока в один из пасмурных дней к нему не пришел бедный старик. Одетый в лохмотья, со сбитыми ногами, он шел просить о доме для своих детей. Но увидев злодея на черном троне, понурил голову и сказал, что нет у всемогущего того, что есть у народа, и прошел мимо. Ух, и разозлился же негодяй. Ногами бил, волосы на голове рвал, покоя людское богатство ему не давало. Побежал он по свету в поисках старца чтобы пролить свет на тайну, а тот оказалось умер как несколько дней. Стал злодей спрашивать у людей, мол назовите то чего у меня нет. Я же всемогущ и силен, а вы все должны кланяться мне и носить дары! Но люди обходили его стороной. А кто и пытался сказать негодяю правду, так тот ее просто не слышал. — Грюнвира замолчала и ласково поцеловала меня в лоб.

— Что? Все? — плаксивым голосом протянула я. — Хочу узнать, что будет дальше!

Грюнвира замялась и поджала свои тонкие губы. Ее взгляд перешел в сторону окна, где летала стая ласточек. Посмотрев на них она словно расцвела, и усадив меня поудобней сказала.

— Продолжения нет, но я постараюсь его придумать. — она нажала мне на кончик носа, от чего я залилась громким смехом. — Слушай. Вернулся злодей в свой чертог и стал размышлять, свои богатства пересчитывать и на мир без устали смотреть. Все как казалось было понятно ему. Люди как люди, глупые и немощные. Пекутся друг о друге и о своих детях. Одним словом, время попусту тратят, когда он был бессмертным и свободным от всех обременений. И тогда решил злодей это дело оставить. День он не думал о людском даре, два, пока мимо его чертога не прошла супружеская пара. Не мог злодей на них не посмотреть, и сразу догадался. Ведь мужчина и женщина улыбались, когда он сам улыбаться не мог. Не понравилось ему это, и стал злодей обманом похищать женщин и уносить их в свои чертоги. Собрал их больше тысячи, обращался с ними также как мужчины обращаются с любимыми. Но что бы он ни делал красавицы ненавидели его. И понял злодей, что клад тот скрыт в душе. В ее чистоте и светлой любви. И что ни силой, ни подкупом его не получишь.

— И все? А что дальше! Не может же быть плохой конец!

— Тебе жалко злодея? — удивилась Грюнвира.

— Но он же не виноват в том, что не понимает, что такое любовь. Пускай поймет и тогда он станет добрым. — настоятельно потребовала я.

— Значит