Обыкновенные девчонки (сборник) - Елена Ильина

— Девочки, не забудьте принести завтра тетрадки. У нас будет контрольная. Обязательно повторите правила.

Аня испугалась.

— Да как же я успею? — говорила она, запихивая после урока книги в сумку. — Столько правил повторить… Никак не успею!

— Ох, Аня! — сказала Катя. — Тысячу раз я предлагала тебе: «Давай попишем, давай попишем». А ты всегда: «Мне некогда, мне некогда». Вот теперь и получай двойку!

Наташа с беспокойством переводила взгляд с одной подруги на другую. Она первый раз видела Катю такой сердитой и боялась, что Аня не выдержит и заплачет. Ей хотелось успокоить обеих девочек.

— Ничего, может, как-нибудь и обойдется, — начала она, — может, что-нибудь и придумаем.

— А что теперь думать? — оборвала ее Катя. — Поздно уже думать! Все равно она двойку получит!

Аня закусила губу и принялась изо всех сил запихивать в сумку пенал. Кате стало жалко ее.

— Вот что, Анечка, — уже гораздо мягче сказала она, — приходи завтра пораньше. Мы вместе повторим правила — по тетрадке.

Но назавтра Аня в школу не пришла.

«Почему ее нет? — думала Катя, осторожно выводя в тетрадке слова, которые четко и внятно диктовала Анна Сергеевна. — Неужели опять заболела?»

Стелла Кузьминская сидела сегодня за партой одна. Анино место рядом с ней так и осталось пустым, и Катя с тревогой думала о том, что в клеточке журнала, против Аниной фамилии, вместо отметки появятся две буквы «нб» — «не была». А ведь уж сколько у нее этих «нб»! Вот не выведут отметку в четверти, а там и на второй год оставят.

Она думала обо всем этом до тех пор, пока не заметила, что буквы стали получаться у нее не такие красивые.

«Что это я? — спохватилась она. — Надо взять себя в руки. Если я буду все время думать об Аниных делах, так и сама, чего доброго, схвачу тройку или даже двойку. Надо писать внимательно».

— «Подъем на гору был труден, — диктовала Анна Сергеевна, сидя за своим столом, — а съехали мы легко».

«Подъем»… Катя секунду подумала и уверенно поставила после буквы «д» разделительный знак. «Подъем на гору» для нее оказался совсем не труден.

«Съехали мы легко», — повторила про себя Катя и после «с» тоже поставила этот самый знак, который так ловко отделяет одну букву от другой — согласную от гласной. «Съехать» тоже оказалось очень легко.

Катя писала неторопливо, с удовольствием повторяя про себя каждое слово.

После урока все высыпали в коридор. Прибежала из своего восьмого «Г» и Оля.

— Ну что, девочки, трудная была контрольная? — спросила она.

— Нy и трудная же! — ответили одни.

— Нет, совсем не трудная, — ответили другие. — А как пишется слово «бесконечный»? Через «с» или через «з»?

— Конечно, через «с».

— А «низкий»?

— Через «з». Это же не приставка, а корень — «низ».

— А «безоружный» — как? Без разделительного знака?

— Ну, понятно, без. Перед «о» и «у» разделительный не ставится… А что, девочки, — добавила Оля, оглядываясь вокруг, — все сегодня в сборе или кого-нибудь не хватает?

— Аня Лебедева не пришла.

— А что с ней такое?

И Оля почему-то очень внимательно посмотрела на Катю.

— Не знаю, — нерешительно ответила Катя. — Может быть, опять заболела…

— Наверно, заболела, — подхватила Наташа. — Она и вчера говорила, что ей нездоровится…

Стелла Кузьминская через плечо взглянула на них обеих и тихонько засмеялась.

— «Заболела»! — повторила она насмешливо. — Знаем мы, что это за болезнь. Просто испугалась.

Катя круто повернулась к ней:

— Чего испугалась?

Тут в разговор вмешалась Ира Ладыгина.

— Как это — чего? — закричала она. — Будто не знаешь? Сама ее напугала, а теперь удивляешься.

Оля еще внимательнее посмотрела на Катю:

— А чем же ты ее напугала?

Но прежде чем Катя успела что-нибудь ответить, Ира сказала за нее:

— Двойкой — вот чем! Я сама слышала, как ты ей говорила: «Все равно двойку получишь».

— Так я же не для того сказала, чтобы пугать… — растерянно начала Катя.

Но Оля перебила ее:

— Так нельзя, Снегирева! Надо было, наоборот, подбодрить, а не пугать.

Катя опустила голову. Она понимала, что Оля права. На следующий день Аня как ни в чем не бывало явилась в класс.

Стоя у своего стола, Анна Сергеевна оглядела все три ряда, а потом подошла к Аниной парте.

— Лебедева, почему тебя вчера не было? — спросила учительница.

— У меня… голова болела, — смущенно ответила Аня. — Вот записка.

И, порывшись в сумке, она протянула Анне Сергеевне сложенный листочек.

Учительница поправила очки и прочла записку.

— Так, — сказала она, и Катя почувствовала, что Анна Сергеевна не верит. — Очень плохо, — продолжала учительница. — Жаль, что у тебя разболелась голова как раз в тот самый день, когда была контрольная… Ну что ж, останешься без отметки.

По классу пробежал шепот:

— Как же это?.. Разве можно остаться без отметки?..

Анна Сергеевна опять подошла к своему столу.

— А что же теперь делать? — сказала она серьезно. — Подумайте сами: не могу же я каждому, кто пропустит контрольную, диктовать отдельно. У меня тогда не останется времени для работы с классом.

Анна Сергеевна чуть призадумалась.

— Впрочем, — добавила она, — останься, Лебедева, после уроков в классе. И ты, Снегирева. Я тебе дам текст для диктанта.

Катя встала.

— Мне? Зачем? — спросила она удивленно.

— Как — зачем? Продиктуешь Лебедевой.

— При вас, Анна Сергеевна?

Анна Сергеевна чуть заметно усмехнулась:

— Нет, не при мне. Я уйду, а вы с Лебедевой останетесь вдвоем.

Катя села на место. Аня обернулась к ней и радостно закивала. Видно, обрадовалась, что вместо учительницы ей будет диктовать подруга. А Катя смутилась. Ей даже немножко страшно стало: что, если ей вдруг захочется помочь Ане? Захочется подсказать? Нет, нельзя, чтобы захотелось!

Как только началась перемена, Наташа — она сегодня была дежурная — стала всех торопить:

— Девочки, скорее выходите из класса, проветрить надо.

Но Аня не замечала, что делается вокруг.

— Неужели это ты будешь мне диктовать? — спросила она у Кати. — В самом деле, ты?

Аня вся так и сияла.

Катя растерянно перекладывала книги в парте.

— Да, я, — сказала она. — Только не очень-то радуйся. Ведь я буду диктовать по-настоящему.

Аня слегка смутилась. Катя почувствовала, что может опять легко напугать ее.

— Ну ничего! — сказала Катя и вскочила. — Если будешь очень стараться, напишешь хорошо. Я уж знаю.

И девочки выбежали в коридор.

После уроков Анна Сергеевна подозвала к себе Катю и протянула ей какой-то листок. Аня следила издали за каждым движением учительницы.

— Когда кончишь, — сказала Анна Сергеевна Кате, — ничего не проверяй, а сразу принеси работу в учительскую.

Она вышла из класса, и девочки остались одни. Аня села на свое место и взялась за ручку. Катя отошла подальше, чтобы нечаянно не посмотреть в Анину тетрадку, и, расхаживая по классу, начала диктовать:

— «В жаркий летний день подъезжали мы с отцом к заливному лугу».

— «В жаркий летний день, — повторила Аня, — подъезжали…» Да ты не так быстро, я не успеваю.

Катя повторила фразу и посмотрела в окно, словно из окна был виден этот самый заливной луг.

— «Подъезжали… подъезжали», — шептала Аня, держа на весу ручку. — Лучше бы они не подъезжали, а проехали мимо.

Катя невольно засмеялась:

— Нет, Аня, давай серьезно. Ну что, написала?

— Нет еще… «В жаркий летний день…» — опять повторила Аня. — А дальше что?

— «Подъезжали мы с отцом», — напомнила Катя.

— Что, что они делали? — подхватила Аня. — Повтори!

— Подъезжали, — быстро проговорила Катя.

— Нет, ты скажи медленно, по слогам, — попросила Аня.

— Ишь, какая хитрая! По слогам! Ты еще, может, захочешь — по буквам?

Аня с мольбой посмотрела на Катю:

— Ну, еще один разок повтори! Ну что тебе стоит? Трудно, да?

Катя отвернулась:

— Нет, не трудно.

— Что же ты? А, Катя?

Катя молчала. Как хотелось ей в эту минуту помочь Ане, напомнить ей, что корень слова «подъезжать» — «езд». Она даже с трудом сдерживалась, чтобы нечаянно не проговориться.

— Ну как же все-таки? — с раздражением спросила Аня. — «Подъезжали» или «подъежжали»? Один хоть раз ясно скажи — и все!

— Подъе… — начала было Катя и зажала рот ладонью. — Ох, Аня, — у Кати сделалось несчастное лицо, — не выпытывай у меня! Ну как ты не понимаешь, что не могу я тебе подсказывать!

— Я совсем не прошу подсказывать, — обиделась Аня. — Я только прошу яснее говорить. Даже Анна Сергеевна говорит гораздо разборчивей. Ну ладно, пусть будут ошибки. Твоя вина, а не моя. Плохо диктуешь. Вот если бы я тебе диктовала, так ты ни одной ошибочки не сделала бы.