Шпион, пришедший с холода - Джон Ле Карре

– Мы сверили часы с сержантом, который командует отделением, – ответил мужчина. Потом на заднем сиденье на мгновение вспыхнул и тут же погас свет. – Сейчас ноль часов сорок восемь минут. Нам нужно трогаться без пяти час. Семь минут придется подождать.

Они сидели в полной тишине. Только капли дождя барабанили по крыше машины. Перед ними протянулся участок мощенной брусчаткой улицы, скудно освещенной замызганными лампами стоявших через каждые сто метров фонарных столбов. Вокруг не было ни души. Небо над ними сияло ненатурально ярким отблеском прожекторов в отдалении. По временам один из лучей проносился буквально по крыше машины и исчезал. Где-то слева прямо над линией горизонта Лимас вдруг заметил мигающий огонь, который постоянно менял силу света, как всполохи пожара.

– Что это? – спросил он, указывая в том направлении.

– Информационный сервис, – ответил мужчина. – Световая азбука. Так они передают в Восточный Берлин заголовки основных новостей.

– А, ну конечно, – пробормотал Лимас. Они действительно достигли последнего этапа своего путешествия.

– Возврата не будет, – продолжал мужчина. – Он вас предупредил? Как и второго шанса.

– Знаю, – ответил Лимас.

– Если что-то пойдет не так – допустим, вы упадете и поранитесь, – назад все равно не возвращайтесь. В зоне стены они стреляют без разбора во все, что шевелится. Вы обязаны суметь перебраться во что бы то ни стало.

– Мы знаем, – повторил Лимас. – Он нам все растолковал.

– И как только покинете машину, сразу окажетесь в зоне поражения.

– Нам и это известно. Помолчите немного, – раздраженно сказал Лимас. А потом спросил: – Машину заберете вы?

– Как только вы выйдете, я сразу уеду. Я ведь тоже подвергаюсь опасности, – ответил мужчина.

– Сочувствую, – усмехнулся Лимас.

Снова повисла тишина. Потом Лимас спросил:

– У вас есть пистолет?

– Да, – кивнул мужчина, – но я не могу отдать его вам. Он прямо распорядился не давать вам оружия… Предупредил, что вы попросите.

– Это в его стиле, – беззвучно рассмеялся Лимас.

Он включил стартер. С шумом, который, казалось, заполнил всю улицу, автомобиль медленно тронулся с места.

Когда они проехали ярдов триста, мужчина возбужденно зашептал:

– Здесь сверните направо и сразу налево.

Они въехали в какой-то узкий проулок. По обе стороны его стояли пустые лотки рыночных торговцев, и машина еле-еле проходила между ними.

– Здесь налево, резко!

Они снова свернули, быстро проехав на этот раз между двумя высокими зданиями и попав, как могло показаться, в тупик. Поперек улицы на веревке вывесили для просушки белье, и Лиз подумала, что они едва ли сумеют проскочить под ним. Когда они уже приблизились к тому, что виделось им глухой стеной тупика, мужчина распорядился:

– Тут снова налево и следуйте вдоль дорожки.

Автомобиль взобрался на бордюрный камень, пересек тротуар, и они стали двигаться по широкой пешеходной тропе, вдоль которой слева тянулся ветхий забор, а справа – высокий дом без окон. Откуда-то сверху донесся крик, голос был женский, и Лимас пробурчал:

– О, заткнись, ради бога, – несколько неуклюже миновав поворот вправо, который делала тропа, и почти сразу выехав на какую-то улицу.

– Куда теперь? – спросил он.

– Пересекайте дорогу прямо возле аптеки. Вернее, между аптекой и почтой. Да, здесь!

Мужчина теперь так перегнулся вперед, что его лицо оказалось практически на одной линии с лицами сидевших на передних сиденьях. Потом, протянув руку мимо головы Лимаса, он указал направление, ткнув пальцем в стекло.

– Назад! – зашипел на него Лимас. – Уберите руку. Как я, дьявол вас раздери, смогу что-то разглядеть, если вы будете размахивать руками у меня под носом?

Включив первую передачу, он быстро пересек довольно широкую улицу, бросив при этом взгляд влево, и несколько оторопел, увидев массивный силуэт Бранденбургских ворот всего в трехстах ярдах и несколько зловещего вида машин, похожих на бронетранспортеры, у их подножия.

– Куда мы направляемся? – спросил он встревоженно.

– Почти приехали. Сейчас помедленнее… Влево, влево, сворачивайте влево! – почти закричал мужчина.

Лимас вывернул руль как раз вовремя, и через узкую арку они попали во двор. Окна в соседних домах были либо выбиты, либо заколочены досками; на них безмолвно взирали пустые дверные проемы. По другую сторону двора находились ворота без створок.

– Поезжайте туда, – донеслась из темноты поданная теперь шепотом команда, – а потом резко вправо. Потом справа от вас увидите фонарный столб. Следующий за ним сломан. Доехав до второго фонаря, глушите мотор, и пусть машина катится сама до пожарного гидранта. И на этом – все.

– Какого лешего вы сами не сели за руль?

– Он сказал, что машину должны вести вы. Посчитал, что так будет безопаснее.

Они проехали в проем ворот и свернули направо. Здесь проходила узкая улочка, погруженная в почти полную тьму.

– Погасите фары!

Лимас выключил фары, медленно миновал первый фонарный столб. Впереди уже маячил второй. Фонарь на нем в самом деле не горел. С выключенным двигателем они тихо проехали мимо и катились еще немного, пока в двадцати ярдах не разглядели очертания пожарного гидранта. Лимас нажал на педаль тормоза, и автомобиль замер на месте.

– Где мы? – шепотом спросил Лимас. – Мы ведь пересекли Ленин-аллее, верно?

– Нет, Грифсвальдерштрассе. Потом повернули на север. И сейчас мы к северу от Бернауэрштрассе.

– В районе Пбнков?

– Чуть не доезжая. Смотрите, – мужчина указал в сторону уходившего влево переулка. В дальнем его конце они увидели небольшой отрезок стены, серо-коричневой в отраженном свете прожекторов. Поверх нее протянулись три ряда колючей проволоки.

– Как девушка переберется через «колючку»?

– В том месте, где вы будете перелезать, ее уже срезали, оставив узкий промежуток. У вас осталась минута, чтобы добраться до стены. Прощайте.

Из машины они вышли втроем. Лимас взял Лиз за руку, и она отстранилась от него, словно он причинил ей боль.

– Прощайте, – повторил немец.

Лимас лишь прошептал в ответ:

– Не заводите мотор, пока мы не переберемся на другую сторону.

При тусклом свете Лиз наконец бросила беглый взгляд на их проводника. Его лицо показалось ей молодым и испуганным – лицо почти мальчика, который изо всех сил старается быть храбрым.

– Прощайте, – сказала Лиз. Высвободив руку, она пошла вслед за Лимасом сначала через дорогу, а затем в узкий переулок, который упирался в стену.

Стоило им войти в него, как они услышали за спиной звук мотора: машина развернулась и быстро уехала в том направлении, откуда они только что прибыли.

– Мог бы и лестницу для нас подержать, гаденыш, – скрипнул зубами Лимас, глядя вслед машине.

Лиз едва ли его слышала.

26

Путь с холода

Они пошли быстрым шагом, и Лимас время от времени оборачивался, чтобы убедиться, поспевает ли за ним Лиз. Добравшись до конца переулка, он остановился, укрылся в тени дверного проема и посмотрел на часы.

– Две минуты, – прошептал он.

Лиз ничего не ответила. Только смотрела вперед, в сторону стены, и на руины, черневшие на противоположной стороне.

– Две минуты, – повторил Лимас.

Перед ними протянулась полоса шириной в тридцать ярдов. Она следовала вдоль стены в обоих направлениях. Примерно в семидесяти ярдах справа от них стояла сторожевая вышка; луч установленного на ней прожектора бегал вдоль контрольной полосы. Тонкая пелена дождя висела в воздухе, придавая свету прожекторов несколько размытый желтоватый оттенок, но полностью скрывая все, что находилось дальше. Никого не было видно. Не доносилось ни звука. Сцена пока оставалась пустой.

Луч прожектора с вышки начал постепенно и нерешительно, словно ощупью, перемещаться вдоль стены ближе к ним; каждый раз, когда он ненадолго замирал, они могли разглядеть чуть ли не каждый кирпич в стене, неряшливо и поспешно скрепленный цементным раствором с другими. Пока они рассматривали все это, луч остановился прямо напротив них. Лимас бросил взгляд на часы.

– Готова? – спросил он.

Лиз кивнула.

Взяв ее за руку, он пошел через полосу намеренно медленно. Лиз хотела побежать, но он держал ее крепко. Они уже проделали половину пути к стене. Яркий полумесяц света манил к себе, а луч прорезал темноту прямо над их головами. Лимас был исполнен решимости держать Лиз как можно ближе к себе, словно опасался, что Мундт не сдержит слова и попытается отнять ее у него в самый последний момент.

Они подошли к стене почти вплотную, когда луч прожектора рывком переместился к северу, оставив их на мгновение в полной темноте. Все еще держа Лиз за руку, Лимас вслепую повел ее вперед, вытянув левую руку перед собой, пока она внезапно не уперлась в шероховатую поверхность кирпичей из шлакоблоков. Теперь он уже мог разглядеть стену, а подняв глаза, и тройную колючую проволоку, и крючки с острыми концами, к которым она крепилась. Металлические скобки, похожие на снаряжение, которым пользуются альпинисты, были вбиты в кирпичи. Ухватившись за самую верхнюю из них, Лимас проворно подтянулся и очень скоро оказался наверху стены. Дернул за нижний ряд колючей проволоки, и она отогнулась, подрезанная заранее.