Сдаю комнату в коммунальной квартире (СИ) - Ната Николаева

Феликс был в комнате. Он сидел, нервно, до хруста, заламывая пальцы, и пристально разглядывал каюк. Хрустальная пирамидка светилась ровным багровым цветом, вызвавшим у меня тревогу. Голубым блестела, зеленым, лимонным, но таким темным и пугающим — никогда. Я кашлянула. Феликс повернул голову.

— Будете ужинать? — спросила я. — Могу пожарить яичницу.

— Нет, спасибо, — отказался он.

Я помялась.

— У вас что-то не ладится?

— У меня все не ладится, — вздохнул он. — Творится что-то невообразимое. Этого не может быть, но это происходит!

Во дворе раздался истерический вопль «У него рога!». Цветник дружно загалдел, к нему присоединился басок Андрея. Судя по звукам, Жека уверенно продвигался к назначенной Максимилианом цели. Сейчас вызовут врачей, заплатят им денег и Жеку увезут в заветную клинику. А дальше-то что? Жека — там, Максимилиан с Феликсом здесь. Чепуха какая-то. Его ж раньше чем через три дня не выпустят. А то и через неделю.

Я быстро пожарила яичницу — Феликс не хочет, а нам с Леночкой не помешает подкрепиться. Когда я перекладывала глазунью в тарелки, в коридор вернулся цветник, переполненный свежими впечатлениями. Из их рассказов я узнала, что Андрей дозвонился в клинику, договорился о приеме и повез к ним полковника, чтобы не доплачивать за вызов «Скорой помощи».

— Как же Андрей его повез? — удивилась я. — Полковник-то орет, кидается…

— Они с Максом его связали и сунули в багажник, — пояснила Розочка.

— Макс тоже поехал?

— Нет. Во дворе сидит. Сказал — упарился за ним гоняться, отдохнуть хочет.

Я покормила Леночку, отправила ее спать в папину комнату и спряталась к себе. Ночной ужин и чашка горячего чая сделали свое дело — я стала засыпать в кресле. Усталость, вызванная событиями безумного дня, победила. Я медленно погружалась в водоворот страшных образов — оборотни, черти, терзающие окровавленную свинью, рыдающая Таня… Я не могла шевельнуться, чтобы раздеться и лечь на диван. Где-то за гранью сна скрипнула дверь, и меня спросили:

— Мария Александровна! Можно воспользоваться вашим ноутбуком? Пожалуйста, это очень важно!

Я попыталась взмахнуть рукой, чтобы прогнать Максимилиана прочь, но не преуспела. Рука была невероятно тяжелой и не желала двигаться. Барон заскулил. Я почувствовала, как взлетаю в воздух, и поняла, что Максимилиан меня куда-то несет. Перелет был недолгим. Приземлившись на диван, я уютно зарылась в подушки и уснула.

Разбудил меня негромкий разговор. Приоткрыв глаз, я обнаружила, что за окном сереют рассветные сумерки. Рядом со мной сладко дрыхнет Барон. А переговариваются мои рогатые братья из Казани. Заросший щетиной Максимилиан сидит у меня в ногах и таращится в дисплей. Феликс, закрыв глаза, полулежит в кресле. На коленях у него покоится хрустальная пирамидка.

Я надела очки. Лицо Феликса тут же потеряло привлекательность — выяснилось, что он тоже небрит, а синяк на скуле цветет всеми цветами радуги. Я перевела взгляд на ноутбук. Бог знает что — какая-то комната с зеркалами и кроватями. Кровати застланы серыми казенными одеялами, подушки в разовых наволочках. Но сама комната мне знакома. Где же я видела эту изразцовую печь и золоченую раму с львиными лапами, обнимающими помутневшее старое зеркало?

— Что это? — указала я на дисплей. Из горла вместе со словами вырвался противный хрип.

— Доброе утро, Мария Александровна, — повернулся ко мне Максимилиан. — Как вам спалось?

— Что это? — настойчиво прокаркала я.

— Клиника. Сейчас мы видим то, что видит ваш сосед Женя.

— А-а-а…

Я откинулась на подушку. Точно, это моя бывшая детская поликлиника. Добрая традиция нашего города — располагать подобные учреждения в купеческих особняках, реквизированных у хозяев еще во время революции. Когда я была маленькой девочкой, которую водили к окулисту, я частенько сидела на кушетке рядом с печью и зеркалами. Воображала шепчущихся дам в роскошных платьях, поправляющих кружева, веера и музыкантов в напудренных париках. Почему-то мне казалось, что в этой комнате был бальный зал. Казалось или я услышала это из взрослых разговоров? А, какая разница…

На дисплее что-то мелькнуло. Максимилиан подался вперед. Феликс опустил ладонь на пирамидку. В мутном зеркале зарождалось движение. Оно замерцало и стало выгибаться, словно внутри него рос гигантский мыльный пузырь. Пирамидка отозвалась радужными бликами. Феликс положил на нее вторую руку и что-то пробормотал.

Мыльный пузырь беззвучно лопнул и на пол клиники ступил уже знакомый мне наркоман. Он огляделся по сторонам и двинулся прямо на нас, разрастаясь с каждым шагом и закрывая остальное изображение. Максимилиан, не отрываясь, следил за ним. Я взглянула на его стиснутые кулаки с побелевшими костяшками и испугалась. Двинет по ноутбуку — и чини заново!

Феликс заговорил. Не на том лязгающем языке, на котором они говорили между собой. Звуки были шипящими, с переливами тонкого свиста — будто попугай дразнит разъяренную змею, время от времени срываясь на соловьиную трель. У меня в желудке застыл холодный ком. Картинка задергалась, словно кто-то изменял фокус камеры. В мониторе возник всклокоченный Жека. Он попытался сорвать с наркомана обруч, но трясущиеся руки подвели хозяина. Жеке удалось заполучить лишь клок грязной хламиды — для второго визита наркоман принарядился. Произошла короткая схватка, в которой победила молодость. Старый алкоголик Жека отлетел в сторону и ударился об изразцовую печь, а наркоман стремительно развернулся и исчез в зеркале. Раздался треск, изображение пропало. Феликс швырнул пирамидку на пол, вскочил с кресла и гневно зашипел. Я увидела его глаза без линз и отвернулась.

— Мария Александровна, вы нас столько раз выручали… — схватил меня за плечо Максимилиан. — Позвольте попросить еще об одном одолжении!

Я отползла по дивану и отрицательно замотала головой. Мне не хотелось делать Максимилиану никаких одолжений. Тем более в половине шестого утра — а именно столько показывал будильник.

— Десять тысяч долларов, — холодно проговорил Феликс. — Эта сумма вас устроит? Десять тысяч или Макс заставит вас сделать это бесплатно. Решайте, Мария Александровна. У вас есть минута на размышления.

— А что сделать-то надо? — просипела я, напуганная ледяными нотками его голоса. У меня не было сомнений, что Феликс убедит Максимилиана применить ко мне свои замечательные способности.

— Вызовите такси и поезжайте к забору этой клиники. Ваш сосед перебросит вам сверток. Вы привезете сверток сюда и отдадите его мне.

— Не вопрос! — облегченно согласилась я. — Вызывайте такси, вон куча визиток на столе валяется, а я пока умоюсь.

Пока я плескалась под раковиной, Максимилиан дозвонился диспетчеру и принялся меня инструктировать.

— Прошу вас, ни в коем случае не разворачивайте сверток и не касайтесь содержимого голыми руками! Это часть одежды, которая нужна нам для