Александр. Книга VI - Михаил Ланцов

- Понятно, патрон, подробности?

- Нет, на сегодня хватит, иди отдыхай. Тебе уже показали гостевую комнату? Конкретные вопросы с названием и финансированием новой партии обсудим завтра. Тогда же и договоримся о ходе "бракоразводного процесса": когда и в каких выражениях будем поливать друг друга грязью. Меня, например, - хозяин кабинета коротко хохотнул. - нужно будет назвать "Старым пердуном, продавшимся оккупантам за миску чечевичной похлёбки".

- Спасибо патрон, я уже разместился, - улыбаясь ответил Эжен. -. Комната та же, где я ночевал перед первой поездкой в Марсель. А насчёт "старого пердуна"… Максимум, что я смогу позволить себе в ваш адрес, это сожаления о "наставнике и учителе, уставшем от беспощадной борьбы", а о причинах ухода скажу прямо: "из-за непреодолимых разногласий с соглашательской позицией остального руководства партии". Моим людям этого будет достаточно. Доброй ночи, Жан.

- Доброй ночи, Эжен.

Когда молодой собеседник вышел, хозяин кабинета долго молчал, глядя ему вслед. Заканчивалась очередная страница жизни, завершался и очередной этап давнего задания Центра. Впрочем, окажись рядом некто, способный угадывать чужие мысли по мельчайшим движениям губ, то и тот не сумел бы понять о каких Центре и задании размышлял нынешний хозяин кабинета в старом парижском доме. Человек, взявший при окончании контракта с Иностранным Легионом звучное имя Жан Поль Бельмондо, давно привык контролировать не только слова. Внезапно возникнув на территории Франции двадцать лет назад как бы ниоткуда, он был готов так же мгновенно и тихо исчезнуть "в никуда", как только с точки зрения неведомого Центра отпадёт надобность в его присутствии здесь. Даже, если придётся оставить среди цветущих каштанов немалый кусок свой души.

Глава 68

Александр задумчиво сидел на своем троне и смотрел на то, как вытягиваются лица его сподвижников, при чтении заготовки нового манифеста о престолонаследии.

- Ваше Им… - Поднял глаза на Александра его брат Владимир. - Но как же это? Зачем?

- А у вас есть другое решение, дорогой мой брат? Врачи говорят, что вы совершенно бесплодны. Мне Всевышним не дано сыновей, а девочек на престол сажать рискованно. И новых попыток у меня может не быть. Тянуть более неуместно. Или вы хотите ввергнуть Россию в пучину смуты после моей смерти? Или вы думаете, что враги, которых я сейчас прижал, не рискнут вновь попробовать свои силы, дабы выступить против дела нашего? Что молчите?

- Все так. Но почему вы хотите произвести отбор среди выпускников Кремлевской школы? Там ведь разные люди, имеющие далеко не самое благородное происхождение. Ваше Императорское Величество, вы правда хотите посадить на престол огромной Империи человека низкого происхождения?

- Вас это смущает?

- Меня? Нет. Что вы? - Замялся Владимир. - Но что скажут в Европе?

- Мнение Европы в наших внутренних делах меня не интересуют. И вас, кстати, тоже не должно интересовать. Это наши внутренние дела. И точка!

- Так точно, Ваше Императорское Величество, - несколько напряженно ответил Владимир.

- Итак. Продолжим. - Усмехнулся Император, глядя на кислые лица остальных членов Государственного совета. - Какая перед нами стоит задача? Правильно. Сохранить преемственность курса управления государством после нашей смерти. Можно мне прямо сейчас взять себе наложниц и начать не покладая гениталии, пытаться настругать как можно больше детей с расчетом на то, чтобы кто-то из них оказался толковым малым. А потом еще потратить лет тридцать на его подготовку. У нас есть это время? Понятия не имею, но очевидно, что такая авантюра легко может завершиться полным провалом. И что тогда?

- Смута? - Робко спросил Плотников.

- Именно так. Смута. В итоге мы можем всю Империю расколоть на десятки, а то и сотни осколков и похерить дело. Наше общее, прошу заметить. Сколько крови и пота было пролито ради успеха? Сколько проблем преодолено? И все насмарку? Я так не хочу.

- Но ведь..

- Что? Чураетесь простолюдинов? Посмотрите на себя? Тут через одного сидит либо сын рабочего, либо священника, либо какого мелкого купца. Даже пара крестьян есть. И несмотря на это вы считаете, что простых людей не стоит возвеличивать сообразно их достоинствам?

- Ваше Императорское Величество, - чуть кашлянув сказал Плотников, - но ведь мы - простые слуги ваши. Это одно дело. Несмотря на наше тщеславие и гордость дворяне все равно нас не любят и не принимают, но боятся, отчего и считаются. В случае же взятия усыновление вами простого безродного среди них гул пойдет и гам. Неужто снова потребуется шестьдесят седьмой год повторять? Без крови не обойдется.

- Ну не обойдется, так не обойдется. Если дуракам нужно для включения разума по оному бить обрезком рельсы, значит так и поступим. Кто умный, тот и сам поймет. Кроме того, вместе с этим манифестом мы начнем публикацию в научно-популярных журналах Империи статьи по наследственности и генетике. Ведь этими вопросами у нас занимаются пятый год в особом НИИ. Страшно? Что поделать. Но нужно. Будем просвещать широкие массы и обосновывать наше решение.

- Кстати, а как вы будете выбирать, кто из выпускников Кремлевской школы достоин того, чтобы стать вашим приемным сыном?

- Я планирую провести комплексное тестирование. Причем, что немаловажно, в него будет включаться не только и не столько, проверка знаний, сколько изучение личности кандидатов. Как физическое, с точки зрения медицины, ибо больные правители нам не нужны, так и психологическое. Вы ведь в курсе, что за последние годы мы очень серьезно продвинулись в вопросах детектирования лжи. Детектор лжи, микромимика, психология поведения и так далее. НИИ психологии и человеческого общения за семь лет своего существования смог совершить просто феноменальные открытия. При серьезном комплексном анализе от нас не может ничего скрыться. Мы в состоянии вывернуть душу человека наизнанку и посмотреть где у него проходят швы, да каким стежком сделаны. Вижу ужас на лицах многих. Вы правы, этот глубокий и комплексный анализ личности, о котором я говорю, будет вскоре повсеместной нормой нахождения на государственной службе. Любой сотрудник от губернатора и выше теперь каждый год, после отчета о ходе работ, станет подвергаться такой проверке. Не переживайте. Ведомство Михаила Прохоровича уже было проверено практически все и оно проведет проверки честь по чести. Сейчас, насколько я знаю, даже рядовой состав дочищают. Потом за остальные ведомства возьмемся. Михаил Прохорович, сколько по итогам проверки вам пришлось уволить сотрудников?

- Двадцать процентов не прошли тест на доверие и были уволены из органов Имперской контрразведки. В том числе сто семьдесят пять посмертно. У большинства остальных уволенных пришлось произвести конфискацию имущества. Еще почти тридцать процентов прошли его не полностью и понесли наказания от понижения до устного замечания в самых незначительных случаях.

- Но зачем вы это делаете? - Возмутился министр финансов Абаза. - Вы не доверяете людям?

- Доверяй, но проверяй. - Усмехнулся Император.

- Совершенно верно, - кивнул Кривонос. - Предателей в числе сотрудников Имперской контрразведки у нас практически не выявлено. Всего несколько мелких фигур. Однако людей, которые превышали свои должностные полномочия, оказалось непозволительно много. Взяточники. Растратчики. И прочее. Кроме того мы смогли выявить сорок семь сфабрикованных дел по дворянам, которые в итоге были оправданы в ходе пересмотра. Кое-кто не дожил, но большую часть получилось спасти. Одну девушку-дворянку, которую оклеветали за отказ от сожительства, мы буквально вытащили с операционного стола в НИИ Медицины. Еще бы пару часов и она погибла под скальпелями пытливых исследователей.

- Что? - Снова усмехнулся Император. - Страшно? У всех ведь свои делишки темные есть. Да не бледнейте так. Я же не кровожадный тиран. Все понимаю и на многие шалости закрою глаза. Однако с сегодняшнего дня прекращайте дурить. И по ведомствам своим передайте.

4 октября 1886 года, после завершения комплексного тестирования, Его Императорское Величество Александр III подписал манифест о признании своими законными детьми и наследниками четырех молодых ребят[64]. Для Европы же подобный манифест стал натуральным шоком, особенно в свете того, что практически все существующие на тот момент державы являлись монархиями, да не простыми, а с чрезвычайно серьезными претензиями на древность и родовитость. А тут Александр со своей ересью…

Никто не смог понять и принять нового закона о престолонаследии в Российской Империи. Ведь получалось, что Император сам шел против своих родных детей, запрещая им напрямую наследовать, если только они не пройдут, наравне с выпускниками Кремлевской школы, все тесты и обследования. Физическое и психическое здоровье правителя на его взгляд являлись фундаментальными аспектами, которые, в сочетании с длительной профильной подготовкой должны были дать свой эффект.