Скорость - Дин Кунц

Зиллис яростно потряс головой:

— Нет. Нет. Если мы об этом поговорим, ты точно меня убьешь.

— Почему ты так говоришь, Стиви?

— Ты знаешь.

— Почему ты говоришь, что я тебя убью?

— Потому что тогда я буду знать слишком много, не так ли?

Билли всмотрелся в своего пленника, пытаясь понять, о чем он толкует.

— Это сделал ты! — И вслед за этими словами из груди Зиллиса вырвался стон.

— Сделал что?

— Ты убил ее, и я не знаю почему, я не понимаю, но теперь ты собираешься убить меня.

Билли глубоко вдохнул, его передернуло.

— Что ты сделал?

Вместо ответа Зиллис только всхлипнул.

— Стиви, что ты с собой сделал?

Если раньше Зиллис прижал колени к груди, то теперь вновь вытянул ноги.

— Стиви?

Промежность пижамных штанов Зиллиса потемнела от мочи. Он обдулся.

Глава 64

Некоторые монстры в образе человеческом просто жалки и не склонны к убийствам. Их логово и не логово в полном смысле этого слова, потому что они не затаскивают туда свои жертвы. Из обстановки там минимум мебели и предметы, соответствующие их извращенному представлению о красоте. Они лишь надеются уйти с головой в свои безумные фантазии и жить своей чудовищной жизнью, и мучают себя, даже если другие оставляют их в покое.

Билли отказывался верить, что Стиви Зиллис — представитель этой жалкой породы.

Признав, что Зиллис — не психопат-убийца, Билли пришлось бы смириться с тем, что он потерял драгоценное время, преследуя волка, который на поверку оказался ничтожной дворняжкой.

Хуже того, если выродком был не Зиллис, Билли понятия не имел, куда двигаться дальше. Все улики подводили его к единственному выводу. Косвенные улики.

Следовательно, продолжая допрашивать своего пленника, он просто пользовался своим положением тюремщика. Матадора не может радовать, если бык, весь в бандерильях, теряет боевой дух и уже не обращает внимания на красную мулету.

И вскоре, стараясь скрыть нарастающее отчаяние, Билли вновь сидел на стуле и пытался ухватиться за последнюю соломинку, в надежде, что результат все-таки будет.

— Что ты делал сегодня вечером, Стиви?

— Ты знаешь. Разве ты не знаешь? Был в баре, работал в твою смену.

— Только до девяти вечера. Джекки говорит, ты работал с трех и до девяти, потому что у тебя были дела раньше и позже.

— Да. Были.

— И где ты был от девяти вечера до полуночи?

— Разве это имеет значение?

— Имеет, — заверил его Билли. — Где ты был?

— Ты собираешься причинить мне боль… ты все равно собираешься меня убить.

— Я не собираюсь тебя убивать, и я не убивал Джудит Кессельман. Я практически уверен, что убил ее ты.

— Я? — Изумление было таким же искренним, как и любая реакция, какие он демонстрировал с самого начала.

— У тебя это хорошо получается.

— Получается — что? Убивать людей? Да ты совершенно спятил. Я никогда никого не убивал!

— Стив, если ты убедишь меня, что у тебя весомое алиби от девяти вечера до полуночи, все закончится. Я уйду, а ты будешь свободен.

На лице Зиллиса отразилось сомнение.

— Я так легко отделаюсь?

— Да.

— После всего этого… все так и закончится?

— Возможно. В зависимости от алиби.

Зиллис, похоже, не знал, что ответить.

И Билли уже решил, что наконец-то прижал его к стенке.

— А если я скажу тебе, где был, а потом окажется, что именно поэтому ты здесь, потому что ты уже знаешь, где я был, и хочешь только услышать от меня подтверждение, чтобы потом ты смог избить меня в кровь?

— Я не понимаю тебя, — в голосе Билли слышалось недоумение.

— Хорошо. Ладно. Я был с одним человеком. Я не слышал, чтобы она говорила про тебя, но, если ты к ней что-то имеешь, что ты собираешься сделать со мной?

Билли не верил своим ушам.

— Ты был с женщиной?

— Если ты про постель, то нет. У нас было свидание. Поздний обед, поздний, потому что мне пришлось работать за тебя. Это было наше второе свидание.

— Кто она?

Весь сжавшись, словно боясь взрыва ревности со стороны Билли, Зиллис ответил:

— Аманда Поллард.

— Манди Поллард? Я ее знаю. Милая девушка.

— Именно так, — кивнул Зиллис. — Милая девушка.

Поллардам принадлежал большой виноградник, продукция которого пользовалась спросом у лучших виноделов долины. Манди было лет двадцать с небольшим. Симпатичная, дружелюбная девушка уже работала в семейном бизнесе. И заслуживала того, чтобы жить в куда более лучшее время, чем наше.

Билли оглядел грязную спальню, от футляра порнокассеты, лежащей на полу у телевизора, до груды грязного белья в углу.

— Она никогда здесь не была, — сказал Зиллис. — Мы встретились только два раза. Я ищу новое место, хорошую квартиру. Хочу избавиться от всего этого. Начать жизнь с чистого листа.

— Она — приличная девушка.

— Это точно, — с жаром согласился Зиллис. — Я думаю, с ее помощью я смогу очиститься от прошлого, наконец-то все сделать правильно.

— Она должна увидеть это место.

— Нет, Билли, нет, ради бога. Это не тот я, каким я хочу быть. Для нее я хочу стать лучше.

— Куда вы ходили на обед?

Зиллис назвал ресторан. Потом добавил:

— Мы пришли в двадцать минут десятого. Ушли в четверть двенадцатого, потому что к тому времени в зале, кроме нас, никого не осталось.

— После этого?

— Поехали покататься. Нигде не парковались. Она этого не любит. Просто ездили, разговаривали, слушали музыку.

— До которого часа?

— Я привез ее домой в самом начале второго.

— И вернулся сюда.

— Да.

— И включил порнуху, в которой мужчина стегает плеткой женщину.

— Да. Я знаю, какой я сейчас, но также знаю, каким смогу стать.

Билли подошел к прикроватному столику, взял телефонный аппарат. Шнур был длинным. Он принес телефон Зиллису:

— Позвони ей.

— Что? Сейчас? Билли, уже четвертый час.

— Позвони ей. Скажи, какое ты получил наслаждение от вечера, какая она необыкновенная. Она не будет возражать, если ради этого ты ее разбудишь.

— У нас еще не такие отношения, — обеспокоился Зиллис. — Она найдет мой звонок странным.

— Позвони ей и дай мне послушать, или я воткну ствол этого пистолета тебе в ухо и вышибу мозги. Выбор за тобой.

Руки Зиллиса так дрожали, что он дважды ошибся при наборе номера.

Присев рядом с пленником, вдавив ствол пистолета ему в бок, на случай если у Зиллиса возникнет мысль наброситься на него, Билли услышал, как Манди Поллард ответила на звонок и удивилась тому, что ее кавалер звонит так поздно.

— Не волнуйся, ты меня не разбудил, — заверила Манди Зиллиса. — Я просто лежала, глядя в потолок.

Голос Зиллиса дрожал, но Манди легко могла списать дрожь на волнение из-за того, что звонил он слишком уж поздно и выражал свои чувства более прямо, чем при личном общении.

Несколько минут Билли слушал, как оба вспоминают вечер, обед, поездку на автомобиле, а потом знаком предложил Зиллису закругляться.

Манди Поллард провела вечер с этим человеком, а она не относилась к тем девушкам, которые ловили кайф от общения с плохишами.

И, обедая с Манди Поллард, Зиллис никак не мог усадить труп Ральфа Коттла в гостиной Лэнни и приколотить руку Билли к полу.

Глава 65

— Я оставлю тебя прикованным к кровати, — с этими словами Билли сунул пистолет в кобуру, висевшую на ремне.

На лице Стива Зиллиса отразилось облегчение, когда он увидел, что пистолет покинул руку Билли, но тревога в глазах осталась.

Билли вырвал шнур из телефонной розетки и из аппарата, сунул его в мешок для хлеба.

— Не хочу, чтобы ты кому-нибудь звонил, пока не остынешь и не обдумаешь то, что я сейчас тебе скажу.

— Ты действительно не собираешься меня убивать?

— Действительно. Ключ от наручников я оставлю на кухонном столе.

— Хорошо. На кухонном столе. Но как мне это поможет?

— После моего ухода ты сбросишь матрац с металлической рамы. Она разборная, держится на болтах и гайках.

— Да, но…

— Свернешь гайки с болтов своими пальчиками.

— Может, они заржавели…

— Ты здесь живешь только шесть месяцев. За это время они не заржавели. Если какие-то очень уж крепко закручены, вращай части рамы, ослабь соединение. Ты что-нибудь придумаешь.

— Я смогу что-нибудь придумать, все так, но я так и не могу понять, почему ты все это сделал? Ты не можешь верить, что я убил Джудит Кессельман, как ты сказал. Я знаю, ты не можешь в это верить. Тогда в чем дело?

Билли убрал в хлебный мешок баллончик с «мейсом».

— Я не собираюсь объяснять, и ты не захочешь этого знать. Поверь мне, не захочешь.

— Посмотри на меня, — заверещал Зиллис. — Глаза щиплет. Я сижу в луже мочи. Это унизительно. Ты ударил меня этим пистолетом, содрал кожу, ты причинил мне боль, Билли.

— Могло быть хуже, — заверил его Билли. — Гораздо хуже.

Решив истолковать его слова как угрозу, Зиллис дал задний ход: