Под тенью лилии (сборник) - Мирча Элиаде

— Прошу всех прижаться к стенам, как можно теснее к стенам, — звучно и четко отдавал приказы Андроник. — И не двигаться с места. Что бы ни случилось, — подчеркнул он, переводя взгляд с одного лица на другое. — Нет, ни с кем из вас ничего дурного не случится. Но если вы пошевельнетесь или крикнете, вы меня собьете и зададите мне лишней работы…

Один за другим, ошеломленно и испуганно встречаясь глазами, гости рассыпались, прилипая к стенам. Только капитан Мануила сохранил на лице скептическую усмешку.

— Кажется, сейчас нам покажут фокус, — произнес он достаточно громко.

— Если угодно, и фокус в какой-то мере, — отозвался Андроник, не обидясь. — Но лучше его проделать, пока не поздно.

— Послушайте, да где же эта ваша змея? — взорвался капитан. — Если вы знаете, где она, пойдемте пристукнем ее, и дело с концом!

— Она здесь? — передернув плечами, обронила Лиза.

— Где она сию минуту, не знаю, — хмуро сказал Андроник, — но если вы не хотите… — Он засунул руки в карманы, оглядел всех по очереди и вдруг улыбнулся. — Насильно никого благодетельствовать не буду.

— Но почему мы должны стоять как приклеенные по стенкам? — подал голос Стамате, желая показать, что ему все нипочем.

— Чтобы ее не спугнуть, — объяснил Андроник. — Я ее позову, и она приползет как миленькая…

— Позовете сюда, в дом?! — вырвалось у г-жи Соломон.

— Вы еще и змей заклинать умеете? — издевательски спросил капитан. — Или снова собираетесь нас морочить, как в лесу?..

Однако женщины сгорали от нетерпения увидеть Андроника в деле. Что бы это ни было, пусть розыгрыш, но если он исходит от Андроника, пусть начинается поскорее…

— И долго нам так торчать, не трепыхаясь? — осведомился Стере, разрывая очарованные путы первых Андрониковых приказаний.

Все зашевелились, заговорили, хотя отодвигаться от стен еще не смели. Опасливо поглядывали под ноги, как будто ожидая увидеть там внезапно возникшую змеиную голову.

Андроник снова раздраженно засунул руки в карманы. Он предпринял последнюю попытку добиться полного послушания:

— Сейчас не время рассказывать, как я узнал про змею, каким образом намерен ее приманить… Все потом… — И добавил с досадой: — Я же говорил с самого начала, что вы будете надо мной смеяться.

— Не будем! — чуть не фыркнув, пообещала Лиза.

Но тут ее взгляд упал на г-на Соломона, и вся веселость мигом прошла. Ей показалось, что кузен не слышит ничего из того, что говорится вокруг. Что как его поставил Андроник, так он и стоит, одеревенев в ожидании. Лиза поспешно перевела глаза на г-жу Соломон. Та ничего не замечала. Значит, все в порядке, в успокоение себе подумала Лиза.

Андроник посмотрел на часы.

— Даю вам одну минуту. Если вы не утихнете, я попрошу прощенья за доставленное беспокойство и откланяюсь… Вот все, что я хотел вам сказать.

От этих его слов все пришли в замешательство. Так, значит, дело серьезное… Несколько мгновений царила полная растерянность: заверять ли его хором, что они тотчас же замолчат, или молча прижимать палец к губам, подавая знак друг другу?

— Хорошо, хорошо, — тихо произнес Андроник. — Прошу вас, так и оставайтесь.

Он снова нахмурил брови и побледнел еще больше. Неуверенно сделал шаг-другой, потом быстро направился в глубь комнаты, задул одну лампу, прикрутил фитиль у второй.

— Слишком много света, — слышался его шепот, — он может испугаться…

Пошел к двери и распахнул ее. Все это Андроник проделывал, уже ни на кого не глядя; он был один и готовился кого-то принять. Однако неровное дыхание людей слышалось явственно, хотя они и сдерживали его изо всех сил.

— Еще раз прошу, не двигайтесь, что бы ни случилось. Для вашего же блага…

Это было произнесено так, как если бы публика находилась где-то за дверью: он не взглянул ни на кого. Большими шагами ходил он из угла в угол, по-видимому недовольный расстановкой мебели. Подхватил стул, который стоял на дороге, отнес его в столовую и, выйдя на середину комнаты, наконец замер. Потер рукой лоб, глядя под ноги, и решительно опустился на одно колено, сложив обе руки на другом.

«Балаган начинается», — подумал капитан, раздраженный этими фиглярскими приготовлениями.

Но вслух не посмел ничего сказать. Оглядел общество. Стамате напряженно ждал, явно готовый поверить во все, что бы ему ни преподнесли. Дам разбирал страх вперемешку с любопытством. Поражена ужасом была одна г-жа Замфиреску. И г-н Соломон — как в параличе. «Сколько, интересно, продлится сия комедия, — сам с собой рассуждал капитан. — Лишь бы оказалась смешной, чтобы мы от души повеселились…»

В ту же секунду он понял, что слышит бормотание Андроника, стоящего в той нелепой позе, какую он соизволил для себя выбрать. Капитан напрягся, пытаясь уловить смысл произносимого. Но различал только диковинные слоги. Румынский ли это? Звуки текли протяжно, тягуче, нараспев. И все же в них был смысл, потому что многократно повторялось слово sarpa[23]. «Что-то вроде заклинания? А скорее всего — просто фарс…» Он обвел глазами вокруг и в легком дурмане, уже забиравшем его, увидел, что все остальные сонно притихли и застыли, как восковые фигуры.

Прошли считанные минуты, а Мануиле показалось, что несравненно больше. Он пытался сохранить трезвую голову, потому что на него тоже находила по временам непонятная истома и веки наливались тяжестью. Внезапно он ощутил, как в комнате что-то меняется, и стиснул кулаки. Полумрак распадался на два больших полотнища, прорезаемый серебряной дорожкой. Вероятно, тучка, долго скрывавшая луну, сдвинулась, пуская ее в дом.

«…Змеится прядка серебра!» — сквозь дрему припомнилось Лизе. Она тоже смотрела, как колеблющийся свет понизу проникает в комнату. Вдруг так остро сжали сердце тогдашние, из детства на бульваре Паке, печали, будто она только сию минуту рассталась с ними. «Что же я делала с тех пор? Когда успела вырасти — и сама не заметила, и никто мне не сказал?..»

Андроник тоже смолк. Тоже ждал. Лунный свет припал к его стопам. Колдовство начинается?.. Дорина не сводила с Андроника глаз, словно не веря, что все это наяву. Сейчас ее ничем было не удивить. Как во сне, любая встреча, любая несуразица — все будет к месту, все естественно. И как во сне, ее никто не тронет, никто не сделает ей ничего плохого…

И когда в комнату мимо их ног скользнула змея, никто даже не испугался. Пустота в груди, глубокая пустота, и только.

Змея была большая и серая и двигалась осторожно, как бы разминая онемевшие кольца. Она то и дело приподнимала голову и тут же быстро утыкалась ею в пол, будто искала след.

Попав в полосу света, она на мгновенье потерянно застыла. Потом, круто вильнув, направилась к Андронику. Словно бы и ее заворожили лунные лучи, потому что она извивалась теперь с ленивой грацией, и на каждый извив трепетом отзывалась ее темная чешуя. Дорине показалось, что змея идет прямо на нее, и напор ужаса прорвал пелену чар. Дорина вдруг очнулась перед зрелищем, смотреть на которое — выше человеческих сил, перед зрелищем, цепенящим душу, опасным, совершенно недозволенным для девичьих глаз. Надвигающийся гад отбирал у нее воздух, выгонял кровь из жил, сводил плоть незнакомыми ей судорогами болезненной страсти. Ощущением мертвечины и любовного возбуждения отзывалось в ней это непристойное качание, этот блеск холодного тела рептилии.

— Ну же, скорее! — услышала Дорина донесшийся из далекого далека голос Андроника.

Кого он зовет так властно? Кровь снова прихлынула к ее щекам, будто она подслушала чье-то заветное, тайное слово. Ужас и гадливость душили ее, и так же мощно стыд боролся с запретным желанием в крови.

— Ты — он! Где ты был так долго? — снова зазвучал приглушенный далью голос.

Змей подполз к Андронику и застыл, не в силах преодолеть робость, не смея положить голову на раскрытую ладонь, протянутую ему. Он настороженно ждал и только подергивал головой, как бы пытаясь высвободиться из-под чар.

— Иди же сюда! — повелел Андроник.

Чтобы не потерять сознания, Лиза закрыла глаза и уперлась локтями в стену. Она успела увидеть, как змей сунулся в ладонь Андронику, и на своей ладони ощутила ледяной ожог прикосновения, и в нее саму глубоко вонзилась стрела этой чуждой естеству плоти.

— Так, так, ближе! — приказал Андроник.

Дорина, тоже почти без чувств, бледная, подняла глаза. Теперь не в человеческих силах было вырвать ее из того невидимого круга, который замкнул в себе их с Андроником. Змей плавно вползал на его ладонь, обвивался вокруг руки, все выше, пока не коснулся беспокойной головой Андроникова горла. Тогда юноша перехватил его правой рукой и, сжав в кулаке, поглядел в глаза.

— Что ты такой печальный? — спросил он с улыбкой.