Измена. Свадьба дракона (СИ) - Белова Екатерина

Отвернувшись от бледных лиц спящей охраны, я взялась за руку нира, а даже успела сделать первый шаг к выходу.

Голова закружилась, ноги, подогнулись, словно сделанные из мокрого теста, и я рухнула на пол.

Это был страшный и долгий сон, в котором меня то несли, то перетаскивали, то куда-то везли. Я чувствовала всем телом угол какого-то топчана, потом тряску, прикосновение к щеке чужой руки, и всем сердцем желала проснуться.

Голова у меня гудела, как колокол, к которому время от времени прикладывается бронзовый молот, глаза жгло колючей болью. Ныли руки, шея, спина, ноги… Но шея доставляла особенно печальные ощущения. Не открывая глаз, я попыталась расстегнуть тесный ворот платья, чтобы легче дышалось, но пальцы скользнули по металлическому ободу.

Тут-то я живо пришла в себя. Руки, подрагивая от ужаса, ощупывали новоявленный чокер, превышающий ювелирного собрата раз примерно в сто. От ошейника шла длинная, хотя и тонкая цепь, исчезая в скалистой стене… пещеры.

Самой настоящей пещеры. Песчаные стены, идущие неровными волнами, сходились куполом высоко над головой, а вот пол был выложен аккуратной плиткой, испещренной рунами, но ближе к стенам барханами лежал песок. Угол, в который была вмонтирована цепь, был засыпал золотистым песком от пола до каменного ложа, на котором я проснулась.

— Привет, глупая иномирянка, — со смешком заявил мне чей-то голос.

С трудом повернувшись, я увидела девушку примерно моего возраста. Бледную до синевы, худую и угловатую, словно подросток, только васильковые глаза живо и чужеродно блестели на ее лице. Тощую шейку кольцевал такой же ошейник, от которого тянулась к стене знакомого вида цепь.

— Меня зовут Лоре, угадаешь мое земное имя?

26. Правда

В первые минуты мне только и оставалось, что сидеть, моргать усваивая новую реальность. Я в какой-то пещере, на цепи, как собака, а вокруг ни нира Байлока, ни Рейнхарда, ни тюрьмы. Не то чтобы мне хотелось обратно, но тюрьма была уже изученным пространством, даже предсказуемым относительно сегодняшнего момента.

Что произошло?

— Ты не видела нира Байлока? — обратилась я к новоявленной подруге по несчастью, но та словно не услышала.

— Спорю ты думаешь, что меня зовут Лариса! Остальные девочки так и думали, кроме Мейле, но та была англичанкой, так что…

— Как я здесь оказалась?

Лоре сочувственно взглянула на меня и залилась хохотом.

— Сдаешься? Меня звали Лаура, пока отец-дракон не закинул меня в этот трижды проклятый мир.

Последнее, что я помнила, как мы с ниром Байлоком убегаем из тюрьмы, но… Это ведь неправда, не мог же он поступить так со мной?

Я потерла ноющие виски, пытаясь привести мысли в порядок.

— Что, начинаешь соображать? — Лоре с интересом склонила голову набок, больше она не улыбалась. — Не вини себя. Я в России считалась шахматным гением, а теперь я здесь. Неплохая карьера, как думаешь? Мерзкий старикан умеет втираться в доверие.

— То есть, все это затеял нир Байлок? Все… это.

Я махнула рукой, обозначая пещеру целиком, но Лоре и так меня поняла.

— А… — сказала она понятливо. — Ты хочешь услышать мою историю? Прекрасно, я обожаю ее рассказывать, тем более в тринадцатый раз.

Уточнить, что она имеет в виду под тринадцатым разом я не захотела. До меня стало доходить, насколько плотно я влипла.

Лоре, точнее Лаура, родилась в самой обыкновенной семье, с самыми обыкновенными способностями, родители, правда, пили, братья тоже, нормальной была только младшая сестра. Вот с ней-то она и разбилась на машине. Купила тачку на свою голову, гениальные мозги от больших денег закружились, сама понимаешь. Знаешь, сколько деньжат за первые места перепадает? То-то.

Вальтарта показалась ей раем. Ее с сестрой взяла семья баронов Вашто, где их приняли, словно родных дочерей, вывозили на балы, покупали удивительной красоты платья, наняли учителей, дарили милые подарки и называли детьми… И Лоре расслабилась, полюбила эту семью, доверилась, как распоследняя дура, и когда так называемый отец познакомил ее с ниром Байлоком, ничего не заподозрила.

Нир помог Лоре поступить в Академию, и будущее стало казаться белой солнечной дорогой, уходящей в небо. Ты, кстати, знаешь, что в Академию с первой попытки поступают только люди, пережившие трагедию? Они огня не боятся. Так что трижды проклятый нир мог бы ей не помогать, она бы все равно прошла, но благодарность, собачья верность к первому приласкавшему человеку ее подвели.

Нир Байлок взял ее на свой факультет, после сделал личной ученицей, научился играть в шахматы, даже заказал полный набор шахматных фигур у одного из мастеров, и подарил Лоре в праздник Солнцестояния. Так что когда он предложил ей проверить магию около магического источника, она доверчиво пошла за ним. Ночью. Одна. И никаких пресловутых звоночков, о которых пишут опытные жертвы в сети, она не услышала.

Остальное ты знаешь. Точнее видишь.

— Теперь твоя очередь, — преувеличенно весело воскликнула Лоре. — Рассказывай скорей о себе, а то умираете вы быстро, а я с ума схожу от скуки. Весь академический курс прочла, но сама понимаешь, хорошего развлечения это не заменит.

Я полжизни провела в палате с онкобольным психотерапевтом, так что вызывающая циничность Лоре никак меня не задела. Нина — тот самый психотерапевт — говорила, что агрессия одна из защитных форм психики. Одна из самых популярных защитных форм.

— Как долго ты здесь?

Лоре быстро взглянула на меня синими, колдовскими глазами и хмыкнула.

— Долго, птичка, очень долго. И буду еще долго после тебя. Я удачный эксперимент, сечешь? Демонов могу вызывать. То есть, ифритов, так их здесь называют.

Так вот оно что… Медленно, но верно в моей голове составлялся страшный пазл, в котором каждый кусочек вставал на свое место. В жутковатой мозаике еще оставались дыры, но уже можно было увидеть картину целиком.

Скорее всего, меня похитил нир Байлок, а поскольку ему известно о силе моей магии, то похитил он меня для очередного эксперимента. Как и тринадцать предыдущих иномирянок до меня.

— Твоя магия какого цвета? — уточнила у Лоре.

— Иномирянки биполярны. Ну, знаешь, какую магию в них вольешь, такая и проснется, но это вовсе не означает, что второй, запретной магии в них не существует. К примеру, моя адова семейка практиковала тот самый ритуализм, так что в меня с самого начала лили черную магию. А ведь я даже не знала об этом. Оставь меня старина Байлок в Академии, мою темную магию обнаружили бы на втором курсе, и меня все равно ждала бы цепь. — Лоре потрясла собственной цепью. — Нет, ты только представь?! А? Они сделали меня темной магичкой, и я бы все равно оказалась виноватой.

— А твоя сестра?.

Лоре хмуро громыхнула цепью и плюхнулась в песок. Даже исхудавшая, серая от отсутствия солнечного света, она манила неуловимой, полудетский красотой. Пожалуй, она начинала мне нравится язвительностью и прямотой.

— Со своей сестрой я сама разберусь. Ты о себе лучше думай, до тебя тут тьма иномирянок побывала, но ни одна не выдюжила.

Тринадцать женщин, которые сидели на этом песке, на этой цепи, наверняка, многие умоляли нира Байлока отпустить их. Глупышки. Я-то знаю, что не отпустит. А учитывая рассказанное Лоре, нир Байлок принадлежал к ритуалистам, а значит за его спиной стоит невообразимая сила. Нет смысла просить отпустить нас.

Сжав до боли пальцы, я обстоятельно и без утайки начала рассказывать о своей жизни Лоре. Быть может, мы сумеем выбраться, если будем честны друг с другом.

Нир Байлок появился только через сутки.

Где-то вдали громыхнула стальная решетка, раздался знакомый мягкий стук завесы, и Лоре сразу замкнулась. Наверное, быть удачным экспериментом не так весело, как она тут рассказывает. К тому моменту я уже познакомилась с тем самым вызванным демоном, который кругами ходил вокруг своей владелицы и смотрел, как мышь на свечку. От их взаимной ненависти пространство электричеством простреливало.