Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман - Егор Чекрыгин

Но навязываться нельзя. Заставят охранять границу, да еще и заплатить за эту привилегию, как бы не сдал Мордуй, а тут он своего не упустит.

Торговались мы полдня, не меньше. Но в результате я все-таки выбил кошт для своего воинства, дрова и даже стажировку для подрастающего поколения. А под конец тонко намекнул, что для закрепления нашей сделки чисто из вежливости согласен получить в дар штук этак десять-двенадцать протазанов. Поскольку де свой пожертвовал духам в обмен на то, чтобы они опустили морок на глаза аиотееков. А ведь он был дорог мне как память о дорогих друзьях, с огромным сожалением оставленных мной в далекой-далекой Олидике… Будет очень грустно уйти, глотая слезы обиды, в снежный буран, в голую степь, покидая почти родную Олидику и даже без протазана в руке…

Кажется, Мордуй хоть и оценил мою наглость, но был готов отдать мне все, что угодно, лишь бы великие и ужасные ирокезы остались охранять границы его царства. Но жаба Ортай справедливо возмутился необоснованными объемами предъявленных мною требований. И мы начали торг заново. Так что протазанов ирокезам обломилось всего четыре. Но и это уже было неплохо!

М-да. А старина Ундай не сидел все это время сложа руки. Тоже ведь талантливый мужик! Протазан изменился. И я вынужден был констатировать, что все изменения были только к лучшему. Он стал легче, не таким размашисто широким, острие перестало походить на кинжал и превратилось в длинный четырехгранный шип, а изгибы его крыльев-топориков стали более крутыми и зацепистыми. Сразу видно, что война с аиотееками и консультации с участвовавшими в них вояками существенно поспособствовали улучшению конструкции. Однако таинственный узор «хрен вам, суки», идущий по тулье, остался неизменным… Хорошо хоть, что мои грамотеи уже знали это выражение в качестве сильного и могущественного заклинания! Витек, который не мог удержать на месте свой нос, при виде знакомых букв немедленно прочитал и подтвердил это.

…С пехотой закончили… ценой одной жизни и двух раненых. И это при раскладах четырнадцать против шести, из которых трое валяются на земле! Но это буду обдумывать потом, теперь надо бежать на помощь своим. — Рявкнул сигнал, перебинтовал наспех своих подрезанных вояк и побежал догонять свой отряд.

Мы успели. Пусть и к шапочному разбору, но кандидаты в ирокезы успели обагрить кровью свои копья на глазах потенциальных соплеменников. Уже большой плюс.

Ребята Гит’евека сыграли как по нотам — заход с трех сторон, добивание спешенных, пугание верблюдов легкими уколами копий, чтобы они сбились в кучу, не позволяя оставшимся верхом аиотеекам-оуоо вырваться на оперативный простор. Ну и драки с самими оуоо, как теми, что кололи их копьями со спин своих животных, так и тех, что пытался действовать стоя на земле.

Звучит легко и просто? Однако трое убитых и десятка полтора раненных — это цена победы. На каких же крутышек мы все-таки нарвались, коли даже в таком невыгодном положении, спешенные и оглушенные ударами о землю, они смогли нанести нам такой урон? Обязательно надо будет спросить Эуотоосика.

Но это позже. Лга’нхи уже здесь и с очень недовольной рожей. Я его надул — заставил сидеть на скале чуть ли не вместе с бабами, а сам полез в драку. За такое в приличном каменновековом обществе рожу бьют каменным топором до состояния липкой жижи. Но извиняться буду позже, сейчас главное успокоить и собрать верблюдов — нам они еще очень пригодятся. Напоминаю об этом Лга’нхи, и он проглотив (уверен, на время) обиду, начинает рявкать отдавая команды.

Я тоже рявкаю на Витька, чтобы отмывался от крови и шел ассистировать на операциях. На ирокезов, чтобы собирали и тащили ко мне раненных. На раненных, чтобы соблюдали очередь и не лезли под руку или не занимались самолечением. Короче, как обычно после битвы, у меня начинается кровавая жатва.

Глава 21

Нет. Я в принципе уже смирился с этим. После каждой битвы, пока остальные празднуют победу или получают помощь, я вкалываю как последний папа Карло. Ничего не поделаешь, такова уж участь шамана.

Но в этот раз чего-то дел на меня навалилось уж очень много. Потому как Лга’нхи слинял.

Собственно, это не было неожиданностью, слинял-то он строго по плану, просто я как-то не думал, что все его обязанности свалятся на меня и что их будет так неожиданно много. Так уж получилось, что основной удар аиотееков пришелся на ветеранские оикия (чтобы остановить несущихся на тебя верблюдов, нужны крепкие нервы и немалый опыт). И именно среди тех, на кого бы я смог спихнуть большую часть своих обязанностей, был наибольший процент раненых. Один из Старшин так и вообще был убит, а Гит’евек опять схлопотал рану… Опасная однако тенденция, — мужику далеко не двадцать лет, реакция и скорость уже не те, а в драку норовит лезть в первых рядах… А племени он еще нужен!

Еще шестерка опытных вояк, не получивших ранений, отправилась вместе с Лга’нхи. А те, что остались, особым авторитетом, а главное, соображаловкой, не отличались… Вроде моего старого приятеля Мнау’гхо, поручать которому командовать какой-либо частью новобранцев или ставить ответственным за какое-то конкретное дело было бы, мягко говоря, неразумно. Он таких дров наломает, из лучших побуждений, что понадобятся месяцы на то, чтобы «склеить» поломанное.

Так что помимо обычного лечения и ухода за ранеными на меня навалилась еще и кормежка, организация охраны, охота, сбор добычи и неизбежная при этом внутри… и внешнеирокезская дипломатия. Причем границы, где начиналась одна и заканчивалась другая, были весьма размыты. Ведь сейчас племя состояло как бы из трех групп. Ирокезы, занесенные в «Ведомость по зарплате», восемнадцать «леокаевких» ребят, пожелавших присоединиться к племени, и еще десять… вернее уже девять, приведенных мной вояк. — Вот и попробуй руководить такой разношерстной группой, особенно учитывая, что все они пришли из разных родов и даже народов. — Прибрежники, Степняки, несколько Лесовиков из Заречья, и даже парочка Горцев, почему-то тоже пожелавших присоединиться к нам, уйдя от Леокая. (Надо бы расспросить «почему?», но где взять время?). — Управлять этим колхозом было сущее наказание, а принимать важные решения, чтобы они устроили всех, стало почти невозможным.

Вот, например, сбор и распределение добычи. Ободрать восемнадцать трупов это не проблема. Проблема распределить ободранное. Кому отдать абсолютно бесценные панцири, шлемы и оружие убитых врагов? Думаете, легкий вопрос? У наших Старшин и ветеранов вроде как приоритет — им заслуженно полагается лучшая часть добычи. Но оружие и доспехи хорошего качества у них и так есть. Тогда отдать кандидатам? А что, как раз восемнадцать комплектов вооружения, а у нас, не считая моих, — восемнадцать кандидатов в ирокезы… — Видать сам бог математики и удачных совпадений подсуетился. Только вот бог справедливой жадности говорит: «А с какой стати?». И его можно понять: эти восемнадцать даже в битве не участвовали, с какой стати им отдавать хоть какие-то ништяки? Но ведь они держались подальше от битвы не по собственной воле, а потому, что мы поставили их на те позиции, где боя не было… а мог бы быть, и тогда бы им конкретно досталось.

Значит, отдать самое хорошее оружие ветеранам и старшинам, а тем восемнадцати — их старые доспехи и оружие… Опять же, не так все просто. Чужое оружие лучше брать из рук трупа, тогда оно будет тебе подвластно, а так с ним сплошные проблемы. Тем более что эти восемнадцать еще как бы полуирокезы, и общеплеменная мана и защита от злых духов на них не распространяется. Короче, сплошная головная боль.

И самое главное, раньше-то эта проблема решалась просто — кто убил, того и сапоги… в смысле, имущество. А теперь, — куда не плюнь, всюду вселенская несправедливость, — одним не дали в бою поучаствовать, других с добычей обломили. И нет никакого четкого, отработанного и всеми признанного механизма дележки. Приходится все изобретать заново, чтобы в следующий раз оставленные в резерве не бросились вперед авангарда на врага, дабы урвать свой кусок добычи и славы, или оикия не распалась бы на поле боя, чтобы успеть с ходу поделить добычу.

Ну ладно. Допустим, с окончательным распределением добычи еще можно подождать до выздоровления ветеранов и возвращения Лга’нхи с «диверсионной группой».

…Но вот еще вопрос. Мои забритые привычно взялись скальпировать убитых аиотееков и вешать скальпы на свои пояса. Вот и пойди им объясни, что такое коллективная мана и почему скальпам место на Знамени, а не на поясах. А заодно разрули интересующий некоторых чересчур дотошных ирокезов вопрос о том, можно ли вешать добычу чужаков на Знамя, если формально они еще не ирокезы? А если нельзя, — то на хрена им вообще добычу отдавать, ведь взяли-то они ее так легко только благодаря силе нашей Маны, хитроумию ирокезских вождей и бумерангам.