Немезида (перевод Ю. Соколова) - Айзек Азимов

— Ну и что из того?

— А ничего. Ты думаешь, что у них нет компьютеров, которые могут рассказать обо всех твоих публикациях? Ты думаешь, что они не сумели их раздобыть? Ты думаешь, они не прочли все с первой до последней страницы и не обнаружили твои высказывания о возможности сверхсветовых скоростей?

Уэндел закусила губу.

— Ну…

— Да, подумай об этом. Когда ты писала о сверхсветовых скоростях, ты просто строила догадки. Ты была единственной, кто считал, что такое возможно. Никто не принимал твои писания всерьез. Но вот ты прибываешь на Землю и остаешься. Потом внезапно исчезаешь и на Аделию не возвращаешься. Конечно, подробно они не знают, чем именно ты здесь занимаешься, потому что Танаяма навязал нам совершенно параноидальный режим секретности. Но факт твоего исчезновения, да еще статейки твои, даже сомнения не оставляют, над чем ты работаешь сейчас. Ну а городок, подобный Гипер-Сити, вообще нельзя утаить. В него вложены огромные деньги, такие суммы нельзя потратить тайно. Не сомневаюсь, что каждое поселение ищет концы и начала в этом клубке, пытается выудить какую-то информацию, и каждый новый бит позволит им идти вперед быстрее, чем удавалось тебе. Тесса, не забудь сказать об этом, когда речь зайдет о прекращении работ. Если мы остановимся, нас не просто могут обогнать — нас обязательно обойдут. И эта перспектива должна воодушевить новых людей, как Танаяму, поскольку она весьма реальна.

Уэндел долго молчала, а Фишер внимательно смотрел на нее.

— Ты прав, дорогой мой охотник за чужими секретами, — наконец проговорила она. — Я ошибалась, считая тебя в первую очередь любовником, а не советчиком.

— Одно другому не мешает, — сказал Фишер.

— Впрочем, — добавила Уэндел, — я прекрасно знаю, что и у тебя в этом деле есть собственный интерес.

— Ну и что? — отозвался Фишер. — Все равно мы с тобой бежим в одну сторону.

Наконец прибыла делегация конгрессменов во главе с Игорем Коропатским, новым директором Всеземного бюро расследований. Он уже давно служил в Конторе — правда, не на руководящих должностях, — и потому Тесса Уэндел знала его.

Это был человек спокойный, с гладкими редеющими седыми волосами, носом картошкой и мягким двойным подбородком, намекавшим на доброту и сытость натуры. В проницательности ему отказать было трудно, однако в нем не было болезненной сосредоточенности Танаямы — это замечали все.

С ним прибыли конгрессмены — конечно, чтобы показать, что новый директор — их собственность и находится под полным контролем. Безусловно, они надеялись, что так и останется впредь. Танаяма дал всем хороший и горький урок.

Прекратить работы никто не предлагал. Напротив, все выражали озабоченность и торопили — но не очень настойчиво. Осторожные намеки Уэндел на то, что поселения могут догнать Землю и уже наступают на пятки, не только не встретили возражений, но даже были сочтены почти очевидными.

Коропатский, которому позволили председательствовать и руководить собранием, заявил:

— Доктор Уэндел, я не прошу вас основательно и официально знакомить нас с Гипер-Сити. Мне уже приходилось бывать здесь, к тому же сейчас у меня много важных дел в части реорганизации Конторы. Я вовсе не хочу выразить неуважение к памяти своего выдающегося предшественника, однако переход столь внушительной административной системы из одних рук в другие требует крупной реорганизации, особенно если учесть, что мой предшественник пребывал на посту достаточно долго. Однако я по природе не формалист. Давайте говорить свободно и неофициально. Я хочу задать вам несколько вопросов, на которые рассчитываю получить ответы, понятные лицу, обладающему моими скромными научными познаниями. Итак, когда вы рассчитываете ввести в строй свой сверхсветовой звездолет?

— Директор, вы должны понимать, что на такой вопрос я не могу дать точного ответа. Слишком многое зависит от всяких сложностей и непредвиденных неприятностей.

— Ну а если дело ограничится одними сложностями и особых неприятностей не возникнет?

— Поскольку мы уже закончили научные разработки и остались только инженерные задачи — если все будет хорошо, — нам потребуется года три.

— Иными словами, вы завершите работы к 2236 году.

— Во всяком случае не раньше.

— И сколько человек будет вмещать ваш звездолет?

— Пять или семь.

— А как далеко он сможет летать?

— Куда угодно, директор. В этом-то и преимущество сверхсветовых скоростей. Звездолет перемещается в гиперпространстве, где не действуют обычные законы физики, в том числе закон сохранения энергии. Переместиться на тысячу световых лет там не трудней, чем на световой год.

Директор неодобрительно покачал головой.

— Я не физик, но с отсутствием ограничений не могу примириться. Неужели для вас все возможно?

— Ограничения существуют. Войти в гиперпространство и выйти из него можно только в вакууме при невысокой интенсивности гравитационного поля — ниже предельной величины. Конечно, по ходу дела обнаружатся новые препятствия, особенно когда начнутся полеты. Они могут послужить причиной новых задержек.

— Хорошо, предположим, что корабль готов — куда вы предлагаете совершить первый полет?

— Для первого полета было бы логично ограничиться полетом к Плутону, однако в этом нетрудно усмотреть непроизводительную потерю времени. Если новая техника позволит нам посещать дальние звезды — как можно устоять перед искушением отправиться к одной из них?

— Например, к Звезде-Соседке?

— Есть основания отдать предпочтение ей. Прежний директор Танаяма намеревался отправиться туда, но я должна заметить, что неподалеку от Солнца есть и более интересные звезды. Сириус всего в четыре раза дальше, но возле него ученые смогли бы исследовать белый карлик.

— Доктор Уэндел, лично я тоже считаю, что целью первого полета должна стать Звезда-Соседка, но руководствуюсь иными причинами, чем Танаяма. Представим себе, что вы совершили путешествие к далекой звезде… и вернулись. Каким образом вы сможете доказать, что побывали возле нее?

Уэндел казалась озадаченной.

— Доказать? Я вас не понимаю.

— Я хочу спросить, как вы сможете опровергнуть обвинения в фальсификации полета, как вы докажете, что совершили его?

— В фальсификации? — Уэндел в негодовании вскочила. — Это оскорбление.

Голос Коропатского вдруг стал властным.

— Сядьте, доктор Уэндел! Вас ни в чем не обвиняют. Я просто моделирую ситуацию и стараюсь заранее предпринять необходимые меры. Человечество вышло в космос три века назад. История еще не забыла обстоятельств этого события, на родной мне части земного шара его помнят особенно хорошо. В те туманные дни, когда первые искусственные аппараты покидали тесные земные пределы, находились люди, которые утверждали, что все результаты, полученные спутниками, подложны. Фотографии обратной стороны Луны тоже объявляли поддельными. Даже подлинность первых снимков Земли из космоса оспаривалась теми немногими, кто еще считал Землю плоской. Так и теперь: если Земля объявит, что овладела сверхсветовым полетом, ситуация может повториться.