Homo Spiritus. Инструменты для духовного роста - Виктория Торрес

«Я действительно нахожусь здесь, сейчас я здесь; большой палец, левый локоть; я действительно здесь, я действительно здесь, я действительно здесь» и

«У меня скачет сердце и скручивает живот, хотя я и нахожусь здесь».

Это понятно? У кого-то есть вопросы?

Участница сеанса: Я хотела рассказать в связи с этим о случае, который произошел со мной во время этих выходных. Мне позвонил один мой знакомый и сказал, что его брат, с которым у меня был когда-то роман, угрожает покончить с собой и что я должна позвонить и поговорить с ним, поскольку брат, Алан, больше не разговаривает с Эриком, а просто рассылает свои угрозы по электронной почте. Эрик находится в Китае, а Алан — в Балтиморе.

Ну вот, я ответила на этот звонок, что само по себе странно, потому что мой стационарный телефон обычно отключен, но в тот день я ждала одного звонка, поэтому телефон был включен. Очевидно, что все это должно было произойти. Так что я сделала глубокий вздох и подумала: «Действительно ли я хочу в это впутываться?» Затем я подумала: «Ладно, я позвоню». Итак, я позвонила Алану; он кричал, говорил бессвязно, рассказывал мне, что любит меня, что мы встретимся на том свете и что он собирается покончить с собой завтра — что показалось мне совсем уж странным. Если он действительно так сильно хочет покончить с собой, почему бы ему не сделать это прямо сейчас? Меня он слушать не стал и положил трубку. Я подумала: «Вот и отлично, я не стану перезванивать тебе, потому что ты бросил трубку, не выслушав меня. Лучше я позвоню Эрику в Китай и расскажу ему, что происходит».

Итак, я позвонила Эрику, даже не думая о деньгах, но, как бы там ни было, это другой вопрос. Я связалась с Эриком и рассказала ему обо всем. Мы с ним поговорили немного и пришли к выводу, что если воспринимать Алана всерьез, то необходимо вызвать полицию или сделать что-то еще, чтобы облегчить свои психологические страдания. Тем самым мы дали бы Алану знать, что такие угрозы могут иметь определенные последствия. Так мы и сделали. В каком-то смысле все это было довольно странно. Я имею в виду, что я никогда не общаюсь с этими людьми, но в тот момент я смогла проявить сострадание к ним обоим, попыталась разобраться с ситуацией и все действительно закончилось благополучно. Наследующий день Алан прислал мне текстовое сообщение, в котором попросил у меня прощения, а Эрик позвонил и поблагодарил меня. Мне было очень приятно, но затем я рассердилась. Я не сердилась тогда, когда все это происходило, но в понедельник я целый день злилась не только на Алана и Эрика, но и на всех, кто имел лишь косвенное отношение к ним. Все это сильно меня взбудоражило, и я сказала себе что-то в таком роде: «Ты на самом деле злишься на всех вокруг; тебе нужно сделать паузу и во всем разобраться». Так я и сделала, но мне показалось очень странным то, что я не поддалась этим эмоциям сразу же, а приберегла их на потом. Значит, я еще не научилась справляться с подобными ситуациями. Но все это действительно было как-то неестественно.

Элохеим: Что вы в конечном итоге сделали со своим гневом?

Участница сеанса: Я занялась йогой и поработала со своим телом. Я поработала с теми частями тела, которые были пронизаны гневом, и увидела, где он сосредоточен. Затем я сделала дыхательные упражнения и отправилась спать. Я просто была доброй к себе самой.

Элохеим: Это интересно; вы действительно внесли ясность в наше понимание вашей истории, ведь вы сказали, по сути, вот о чем: «Эта эмоция потребовала, чтобы я впустила ее в свое тело и испытала ее». Но вы вовремя спохватились, заметили, что происходит, и сделали все, что могли, для того чтобы достойно выйти из ситуации. Мы знаем, что ваши тела дают о себе знать в таких ситуациях, не так ли? Все дело в том, как реагирует тело, — это и есть напряженность плотной формы бытия. Вы пришли в это воплощение, для того чтобы обрести тело, а у тела есть свои эмоции и реакции, которые и образуют ваш опыт физического бытия. Поэтому вы просто сказали: «Я предоставляю своему телу возможность разобраться в том, что происходит». А теперь нам хотелось бы узнать, что произошло: вы действительно позволили своему гневу вылиться на кого-то из окружающих, как разбрызгивает воду пожарный шланг, или вы только обратили внимание на то, что вам хочется сделать это?

Участница сеанса: Я предупредила кое-кого о том, что я злюсь, и сказала, что это, возможно, не совсем подходящее время для разговора. Так что нет, я не изливала свой гнев на других людей. Я имею в виду, что если бы кто-то настаивал на общении, это все-таки произошло бы. Но я просто сказала: «Я действительно ужасно злюсь сегодня».

Элохеим: Это говорит об осознанности ваших действий. Мы допускаем, что десять-пятнадцать лет назад или даже всего полгода назад вы, возможно, рассуждали бы так: «Я злюсь и буду злиться на любого, кто встретится мне на пути; у меня есть полное право злиться, потому что в такой ситуации вполне естественно испытывать эту эмоцию». И здесь пора вспомнить о принципе математической задачи. Предположим, мы зададим вам вопрос: сколько будет 9 897 209 умножить на 8 239 203? Вы вряд ли назовете в качестве ответа первое же число, которое придет вам в голову. Но вы позволяете себе испытывать первую же эмоцию, которая возникает у вас. Поэтому, как и в случае с математической задачей, вы должны напомнить себе: «О да, все правильно, первая эмоция, которая во мне возникает, — это не обязательно именно та эмоция, которую я хочу испытывать». Ведь в вашем конкретном случае вы могли бы в тот же день свести с ума всех окружающих, поскольку вы сами вышли тогда из себя. С вашей стороны было в высшей степени осознанно сказать: «Я ужасно сердита сегодня, так что, мне кажется, нам не следует разговаривать с тобой сейчас». Вероника сказала бы это так: «Я