Повелитель деревьев (Мемуары Лорда Грандрита - 10) - Филип Фармер

И опять резко и внезапно установилась тишина, нарушаемая лишь стонами и хрипом раненых и умирающих. Уцелевшие заставляли их замолчать, закрывая им рты руками и поспешно вводя наркотики, избавлявшие тех от страданий. Думаю, в этот момент все занимались одним и тем же, так как вскоре уже не было слышно ни единого стона.

Ни звука, ни движения, ничего. Гробовая тишина.

Выждав немного, я бросил наугад одну за другой две гранаты подряд, которые взорвались с резким оглушительным хлопком. Раздались глухие крики, тотчас сменившиеся жалобными стонами. В ответ неподалеку взорвалось несколько гранат противника.

Наши раненые перестали стонать. Я поднялся и приказал моим людям отойти левее, чтобы выйти из досягаемости вражеских гранат.

Это было ошибкой.

Темный силуэт выскочил из тумана в каком-то метре от меня. В полной тишине тетива арбалета запела как басовая струна, за которой вслед раздался мощный аккорд. Шестеро из моих людей безмолвно пали на землю. Я бросился в жижу под ногами и выстрелил в упор. Пока я перезаряжал оружие, из-за плотного туманного занавеса, маячившего перед самыми глазами, не раздалось ни единого звука.

Приготовив арбалет, я решил рискнуть и пополз в сторону противника, где вскоре наткнулся на три неподвижных тела.

Все были мертвы. Рядом негромко застонал раненый. Он был без сознания. На груди его была желтая нашивка, перепачканная в крови. Ударом кинжала я положил конец его страданиям.

Наше перемещение, спровоцировало новую атаку со стороны руин. Вновь над головами засвистели стрелы. Еще один человек упал, пораженный стрелой в шею.

Я продолжал ползти. Вскоре я снова наткнулся на тела, в беспорядке лежащие на относительно небольшом клочке земли. В общей сумме их оказалось здесь тридцать человек.

— Послушай, — обратился я к Паунчо, не отстававшему от меня ни на шаг, — я не понимаю, что здесь происходит, но ни один из Девяти не станет подвергать себя риску в такой слепой драке, которую мы вынуждены сейчас вести. Они слишком любят свои старые каркасы. И все же они должны быть где-то здесь. Слишком уж велико их желание поймать старого гнома.

Как ты считаешь, может быть, они уже уничтожили всех людей Ивалдира и дали деру, или посиживают где-нибудь, запершись в своих лимузинах? Патриархи никогда не были трусами, но отличались крайней осторожностью, особенно в том, что касалось их собственной жизни. Но еще более того они были упрямы и злопамятны.

Они никогда не уйдут отсюда, покуда не будут абсолютно уверены в смерти Ивалдира. А если узнают, что Док и я ползаем в округе, патриархи не дадут отбоя, пока им не принесут наши головы. Это уж точно.

— Пожалуй, я вернусь на дорогу. Ждите меня у ограды, — распорядился я. — Если через двадцать минут я не появлюсь, решайте дальше сами, как поступать.

— Где же Док, черт бы его побрал! — пробурчал Паунчо. — Здесь все так и кишит от людей!

Будто для того, чтобы лишний раз подтвердить его правоту, слева от нас одна за другой разорвались три гранаты. Поднявшиеся вверх клубы дыма и тумана пронзила новая туча стрел.

Следующий залп был направлен гораздо выше, будто сделанный наугад.

Подползла Клара и прижалась к моему боку.

— Я пойду с тобой, Джеймс! Когда-то у нас неплохо получалось вместе.

— Хорошо. Пошли.

Паунчо задержал меня за рукав.

— Док приказал мне оставаться в вашем распоряжении: столько, сколько вам будет нужно. Но сразу вернуться, коль скоро такая необходимость минует. Поэтому, если вы не возражаете, я хотел бы сейчас вас покинуть. Я боюсь, как бы мой дружок не увяз обеими лапами в каком-нибудь дерьме. Если я не подскажу ему, куда нужно ставить ноги, он вполне способен раcквaсить физиономию…И потом, мне кажется, у Дока возникли серьезные трудности. Поди узнай, что тут творится на самом деле!

Я был растроган этим проявлением верности и чувства товарищества. К тому же он выполнил свое поручение, доставил нас в самую гущу драчки.

. — Ступай, куда зовет тебя твой долг, дружище.

. — Это не потому, что мне тут скучно с вами, — несколько сконфуженно, будто оправдываясь, пробормотал Паунчо, — но у меня впечатление, что Док не откажется от небольшой дружеской поддержки. А пока, до скорого, ребята! Удачи вам!

И он ползком удалился, мгновенно утонув в непроницаемом молоке тумана.

Вскоре мы снова оказались на дороге, у подножия Камня Талона. Он наклонился к югу, похожий на древнюю погребальную плиту, приподнятую с земли умершими, которые, покинув Свой последний приют успокоения, выбрались на поверхность и замерли вокруг него. Я насчитал более десяти трупов. По меньшей мере половина из них погибла в результате взрыва гранаты. Вполне возможно, что это была одна из наших. У всех на одежде была нашита желтая поперечная полоса.

— Я предпочел бы, чтобы все мы держались вместе, — сказал Муртаг. Здесь недолго уложить друг друга в этом проклятом тумане.

После непродолжительной тишины туман озарился новыми вспышками разрывов справа от нас.

— Оставайтесь здесь с людьми, — сказал я Муртагу. — Я быстренько смотаюсь с Кларой до шоссе посмотреть, что там происходит. Даже если услышите перестрелку, не двигайтесь отсюда ни на шаг. Узнаете, что возвращаюсь я, по паролю.

— Паунчо знает, где вы находитесь. Если он найдет Дока, то вернется с ним.

Графиня скользнула за мной в туман. До дороги добрались без приключений. Мы уже ползли по грязи, в которую превратилось дно сточной канавы вдоль шоссе, когда впереди у перекрестка я услышал шорох колес об асфальт. Прислушавшись, я уловил едва слышимое бормотание мотора, что сразу заставило меня подумать об одном из автомобилей на паровой тяге.

Кто-то из Девяти! На то, чтобы определить, насколько значиТелен сопровождающий конвой, у меня не хватило времени.

Быстрый ответ Муртага не заставил себя ждать. В ярком свете взрывающихся гранат из тумана стали выпрыгивать колеблющиеся тени. Шуршание шин по дороге приближалось.

В этот миг я вдруг почувствовал несильный удар в грудь. Наклонившись, я увидел у ног смутную тень, напоминающую мяч для тенниса. Я тут же схватил ее и отшвырнул подальше. Она взорвалась где-то на взлете у меня над головой, и блеклый свет серого дня сменился в моих глазах непроницаемой чернотой.

Когда я пришел в себя и открыл глаза, я все еще лежал в грязи на дне канавы. В моих ушах тикало, будто в каждом из них завелся будильник. Кроме того, у меня появилось оригинальное ощущение, что вместо головы у, меня на плечах растет огромная пустая тыква.

Я потрогал странно слипшиеся волосы на голове и поднес руку ко рту. Это была кровь. В голове что-то шумело, звенело и топало, будто там поселилось целое стадо диких мустангов, которые носились внутри моего бедного черепа, словно им смазали задницы скипидаром.