Черный принц. Сила демона - Ирина Басараб

Глаза Хранителя резко распахнулись, однако в них сиял белый свет, а не изумрудный блеск. Белая пелена заволокла ее глаза, холодное сияние озарило комнату.

«– Аааа!» – пламя уже обжигало ноги Антонии.

Клубы черного дыма охватили всю тонкую фигурку, коварно проникая в ноздри, затрудняя до боли дыхание.

В одну минуту над костром сгустились тяжелые черные тучи, оглушительный грохот прокатился над лесом. Раскаты молнии вспышками освещали темноту. Внезапно с неба хлынул ливень. Огонь постепенно стал гаснуть. Тяжелые цепи со звоном разомкнулись. Антония брезгливо срывала с себя цепи, отбрасывая на землю. Свобода! Полной грудью вдохнув воздух, девушка спрыгнула с помоста. Сильный порыв ветра разметал остатки костра.

По толпе зевак прокатился шепот, который все больше нарастал в гулкий гомон. Волки в страхе попятились назад, бросая на пленницу испуганные взоры. Антония с триумфом обвела взглядом презренных волков, надвигаясь на них медленным шагом. Предчувствуя, что от эмоций девчонки зависит их благополучие, жрецы волков упали на колени, следуя примеру которых последовали остальные. Волки затаив дыхание, склонили головы перед той, кого они считали, повелительницей стихий. Жрецы суеверно создавали знаки защиты, украдкой посматривая на грозные небеса.

– О, боги! Вы не хотите смерти чужеземки! – кричал верховный жрец, обращаясь к небесам.

– Я преклоняюсь перед вашей волей.

Антония с презрением фыркнула, делая несколько шагов к жрецу. Жалкий вид затравленного жреца охладил ее пыл. Девчонка перебирала в уме сотни вариантов, как расправится со своими мучителями, однако сейчас, глядя на свору жалких волков, что жались к земле, уповая на волю богов, она не смогла найти в себе силы на месть. Ее учили сражаться с тем врагом, который держит в руках оружие. Не в ее правилах было нападать на поверженных трусов.

Антония прошла мимо волков, но вдруг остановилась и обернулась.

– Мне нужна теплая одежда, – повелительным тоном сказала она.

В толпе послышался шепот, густая масса расступилась, пропуская молодую девушку в сером ветхом платьице. Чумазая девчонка приблизилась к Антонии и поманила за собой. Девчонка совсем не боялась, ее чистые глаза с интересом наблюдали за пришедшей.

Волчица привела Антонию к небольшому домику, крыша которого совсем перекосилась, а двери подпирали бревна. В домике было тепло. Девушка без слов отворила сундук, что ютился в темном углу, и разложила перед чужеземкой одежду. На шкуры, что укрывали ложе, упали вязанные серые чулки, брюки из мягкой кожи, коричневое платье, кофта и шуба. Лисья шуба была необычайно искусно пошита, легкая и теплая.

Антония кивнула в знак благодарности. Когда она полностью оделась, в избу забежал маленький мальчик. Маленькое создание от страху дрожало. Не поднимая на Антонию глаз, он бросил к ее ногам оружие, которое она принесла с собой.

– Что же спасибо за то, что вернули мое.

Антония быстро порылась в своей сумке, убеждаясь, что все осталось на своих местах.

– Хорошо хоть не выбросили. Все равно вам не понять, как это действует.

Рука Антонии машинально рванулась к кулону, что висел на сумке. Волк! Чувство грусти снова защемило в сердце. Она вспомнила о нем. Вольфред подарил ей этот кулон два года назад. Тогда они едва не погибли в схватке с дикими племенами, которые использовали для защиты зверей, подобных на огромных псов. Вольфред в который раз, используя силу оборотня, спас Антонию, подставляя спину клыкам зверей. Они выбрались живыми и невредимыми из той передряги. По дороге домой, Вольфред случайно наткнулся на торговца, который умудрился подсунуть наивному юноше хлам по цене настоящего серебра. Антония долго подразнивала друга, насмехаясь над «ценным приобретением».

Не думала она тогда, что эта совсем ненужная вещица из олова, станет бесценным даром для нее сейчас. Память об утраченной любви.

Антония углубленная в собственные воспоминания замерла посредине избы, совершенно позабыв о том, где она сейчас и кто возле нее. Но время не стояло на месте, нужно было уходить. Скрывая влажные глаза, девушка двинулась к выходу. Она задыхалась в этом месте, где все напоминало о смерти ее любимого. Нужно было бежать, иначе она вспомнит, как сильно хочет мести.

– Он жив, – вдруг прозвучал тонкий голосок девчонки.

Антония не верила тому, что слышит. Может это ей показалось, и она приняла желаемое за действительное? Пальцы разжались, выпуская из рук кулон, что со стуком упал на деревянный пол. Мальчишка быстренько поднял его и воткнул в руку чужеземки.

– Что ты сказала?

Асандер закричал так громко, что, казалось бы, его услышали даже души из ада. Сила жидких «слез Теодорады» растекалась по его телу огнем. Боль раздирала тело, оно словно рвалось на клочья. Зрачки глаз Асандера вспыхнули синим светом. Он ощущал, как невероятная сила все больше возрастает в нем. Он принимал ее, впитывая в себя всю мудрость и силу первого Хранителя. Сила «слез Теодорады» – сила древних богов, отныне жила в нем.

С тяжелым стоном, Асандер рухнул на каменный пол подземелья, где когда-то стоял дворец императоров Макронезии.

– Мой повелитель!

С благоговейным трепетом, Лори опустился на колени перед Асандером. Из-под косматых бровей сиял влажный взор, обращенный к тому, кто подарил надежду. Он осуществил свою миссию – вернул короля.

Холодное эхо пронеслось во тьме древних коридоров. Судорожно вздыхая, Асандер поднялся на ноги. Раздирая кожу, из его спины на волю рвались черные крылья. Боль рождала новую жизнь. Расправленные крылья отливали синевой.

Голос, он снова слышит его!

Затаив дыхание, Асандер прислушался к тишине. Казалось, что его сердце стучит слишком гулко, а ветер завывает как ураган. Но нет, это он слишком напряжен. Тишина усиливает звуки. Но вот снова, он слышит ее голос.

– Лори, я слышу ее. Она зовет меня. Теперь, я вижу ее…

Когда больше ничего нет – остается только вера!

– Мерзкое местечко, – брезгливо передернул плечами священник, утирая сопливый красный нос.

В последнее время, его частенько изводил насморк, который усиливался в этой сырой дождливой местности.

– Человечество не в силах победить зло, а толпа не в состояние оставаться непорочной и воздержанной к соблазну разврата, – со стальной ноткой в голосе, изрекла королева Мидгарда, низко натягивая свой капюшон.

Лодка покачнулась после того, как она вышла на берег, и бедолага священник едва не свалился в реку. Как проворная крыса, он ловко спрыгнул на сырой берег, растирая руками свое озябшее тело. Он весь дрожал от холода и сырости, что просачивалась через любые щели под покров одежды. Узкие глазки бегали, с неодобрением рассматривая картину, что открывалась ему.