Жангада - Жюль Верн

Десять минут спустя пирога вошла в гавань Манауса. Бенито и его спутники выскочили на берег и бегом бросились по городским улицам. Через несколько минут они уже были у дома Жаррикеса и передали через слугу, что просят судью немедленно их принять. Судья приказал ввести посетителей в кабинет.

Маноэль рассказал ему все, что произошло с той минуты, когда Бенито в честном поединке смертельно ранил Торреса, до того момента, когда у мертвеца нашли коробку.

Хотя его рассказ подтверждал все, что говорил Жоам Дакоста о Торресе и о сделке, которую тот ему предлагал, судья Жаррикес не сдержал недоверчивой усмешки.

— Вот та самая коробка, сударь,— сказал в заключение Маноэль.— Она ни минуты не была в наших руках, и вам вручит ее человек, который вынул ее из кармана Торреса.

Судья схватил коробку и принялся изучать. Он разглядывал ее со всех сторон, как некую редкостную вещь, потом встряхнул, в ней зазвенели монеты.

Легко угадать, какое волнение владело всеми в эту минуту. Бенито будто лишился дара речи, чувствуя, что сердце его вот-вот разорвется.

— Откройте же, сударь… откройте коробку,— проговорил он наконец прерывающимся голосом.

Судья Жаррикес начал отвинчивать крышку, потом, сняв ее, опрокинул коробку, и из нее выкатилось на стол несколько золотых монет.

— А бумага?… Где бумага?! — Бенито схватился за край стола, чтобы не упасть.

Судья засунул пальцы в коробку и не без труда вытащил тщательно сложенную, пожелтевшую бумагу, как видно, не пострадавшую от воды.

— Вот она! — закричал Фрагозо.— Та самая бумага, которую я видел в руках у Торреса.

Судья Жаррикес развернул листок, посмотрел на него с одной стороны, потом с другой и убедился, что она исписана довольно крупным почерком.

— Да,— сказал он.— Похоже на записи.

— И они доказывают невиновность моего отца! — воскликнул Бенито.

— Чего не знаю, того не знаю,— возразил судья Жаррикес,— и, боюсь, мне не легко будет узнать!

— Почему? — спросил Бенито, побледнев, как мертвец.

— Потому что записка зашифрована,— ответил судья,— и к этой криптограмме…[57]

— Что же?!

— У нас нет ключа!

Глава XII

ДОКУМЕНТ

Положение создалось поистине серьезное. Ни сам Жоам Дакоста и никто другой из семьи не могли его предвидеть. Чтобы разгадать систему, по которой составлялся шифр, надо было пустить в ход нечеловеческую изобретательность.

Судья Жаррикес велел снять точную копию с документа, который он хотел оставить у себя. Затем, сверив ее с подлинником, отдал молодым людям.

Они откланялись и, не желая ни минуты медлить, отправились в тюрьму.

Там к ним привели арестованного. Взволнованный Жоам Дакоста взял бумагу и внимательно ее осмотрел. Потом, покачав головой, вернул сыну.

— Может статься,— сказал он,— что как раз здесь и приводится доказательство, которого я до сих пор не мог представить. Но оно опять ускользает от меня.

Все понимали: если текст не удастся расшифровать, осужденному больше не на что надеяться.

— Мы разгадаем его, отец! — воскликнул Бенито.— Нет на свете таких шифров, которых нельзя разгадать. Само небо вернуло нам документ, который оправдывает вас, оно направляло наши поиски, а теперь направит наш разум и поможет его прочесть!

Жоам Дакоста пожал руки молодым людям, и они поспешили на жангаду.

Там они рассказали Яките обо всем, что произошло со вчерашнего дня: о том, как всплыл труп Торреса, как был найден документ, что он оказался шифрованным, и о том, что Фрагозо узнал Торреса, который служил в отряде лесной полиции, орудовавшей в окрестностях устья Мадейры.

— Но где же вы встречали его? — спросила юная мулатка.

— В провинции Амазонка,— ответил Фрагозо,— когда я бродил из деревни в деревню, занимаясь своим ремеслом.

— А откуда у него шрам?

— Дело было так. Пришел я однажды в миссию Аранас, а Торрес, которого я прежде никогда не видел, как раз повздорил с товарищем, отчаянным парнем, и тот пырнул ножом бразильца в руку. Врача не было, и мне пришлось перевязать рану.

— А впрочем, что нам с того, что мы узнали, кем был Торрес,— заметила Лина.— Преступление ведь совершил не он!

— Конечно,— согласился Фрагозо.— Но прочтут же когда-нибудь эту хитрую бумагу, черт возьми!

На это надеялись и все члены семьи Дакосты. Они заперлись в общей комнате и провели немало часов, стараясь расшифровать документ. А в это самое время судья Жаррикес изучал те же самые записи.

Надо сказать, что в тот миг, когда он увидел шифровку, почувствовал себя в своей стихии. Охотник до числовых загадок, искусный отгадчик забавных задач, шарад, ребусов и всяких головоломок, он мог сейчас отдаться любимому занятию. А мысль, что найденный документ, быть может, таит в себе оправдание Жоама Дакосты, усилила в судье азарт исследователя. Итак, перед ним криптограмма! Теперь Жаррикес думал лишь о том, как ее разгадать. Всякий, кто его знал, не стал бы сомневаться, что он будет трудиться над ней, не зная ни сна, ни отдыха.

После ухода молодых людей судья Жаррикес остался один в кабинете. Он не велел никого принимать, обеспечив себе на несколько часов полный покой. Очки были у него на носу, табакерка на столе. Он взял добрую понюшку табаку, чтобы хорошенько прочистить мозги, схватил документ и погрузился в размышления, которые вскоре приняли форму монолога. Почтенный судья, человек экспансивный, нередко думал вслух.

— Будем действовать по системе! — сказал он самому себе.— Без системы нет логики, а без логики не добиться успеха.

Затем, взяв документ, прочитал его от начала до конца… и ничего не понял.

Запись состояла из сотни строк, разделенных на шесть параграфов.

— Гм! — промычал судья.— Разбирать каждый абзац, один за другим — значит даром тратить драгоценное время. Напротив, надо выбрать один из них, но такой, который представляет наибольший интерес. Это скорее последний кусок, где подводится итог всему содержанию. Навести на след могут имена собственные, в частности, имя Жоама Дакосты: если только оно упоминается в документе, то в последнем абзаце должно быть обязательно.

Судья рассуждал логично. Но чтобы читатель мог понять ход его мысли, необходимо иметь текст перед глазами.

Прежде всего судья Жаррикес отметил, что строки документа не разделены ни на слова, ни даже на фразы, и в нем нет никаких знаков препинания.

— Посмотрим, однако, не похожи ли какие-нибудь сочетания букв на слова, я хочу сказать — на слова, которые можно произнести. Вот, например, в первой строке я вижу ВЭЛЛ, а дальше БОРГ… Во второй — КОТ и СТУЖ — как будто похоже на русские слова! Но откуда взяться русским словам на берегах Амазонки? И дальше вот ФЕО… Все эти КОЛ, РИП, ЛОТ, СИТ, ТЕГ — что они значат? А еще раньше ФУТ, ФОКС — вот вам и английские слова! Поди разберись!