Поиск-89: Приключения. Фантастика - Владимир Блинов

Отец Джон сел на песок, раскрыл рот, полный белых зубов, и захохотал. Он смеялся долго, вытирая слезы, а потом сказал:

— Силы небесные, Слэнг! Как вы примитивно работаете. Вам пора на пенсию, Тимоти Слэнг. Диву даюсь, что вы еще не померли с голоду, впрочем, видимо, вы из числа клиентов господина Харисидиса с самого детства, да? С вашим ли куриным мозгом заниматься столь деликатным делом, как вымогательство. Теперь мне понятно, почему в мире столько дураков: их заготовил господь, заботясь о вашем пропитании. Вот чек на пятьдесят тысяч! А в придачу дарю вам одиннадцатую заповедь: не шантажируй!

Тим стоял как в трансе, отец Джон сунул ему в руки чек и, хохоча, увел кибера к своей машине.

— Бог благословит вас, Слэнг. И его преосвященство репрезентант Суинли, которому вы сэкономили сто тысяч паунтов.

Отец Джон вывел машину на дорогу, дал газ и через минуту исчез из вида. Тим сгорбился, по щекам его текли слезы, оставляя пыльные канавки. Деньги даровые шли к нему, а он даже не заметил, он зачем-то начал шантажировать попа, а надо было просто молчать и ждать, сколько тот предложит, и тогда уже торговаться за каждый паунт. Господи! За какую-то сотню паунтов он выслеживал в злачных местах мужей, свернувших с праведного пути, а сколько усилий надо было приложить, чтобы сделать приличный снимок и назавтра продать негатив тому же мужу… Тим тупо смотрел на чек, ведь могло быть втрое больше, а из этих пятидесяти большую часть надо отдать… Он застонал от горя.

Вальд подошел и стал рядом, он теребил маску и без любопытства разглядывал чек. Потом не к месту спросил:

— Вы ж умеете водить машину?

Слэнг кивнул, говорить он не мог, что-то застряло в горле.

— Тогда садитесь, а я сяду сзади, и едем прямо в банк.

…— Радость, конечно, объединяет людей, в одиночку что за радость. Объединяет, но ненадолго, кончился праздник, и снова каждый сам по себе. Иное дело общая беда, — Сатон отделил от бороды ему одному известный волос, намотал на палец и, крякнув, выдернул. Совещание у директора Института Реставрации Природы длилось уже больше часа, и ни конца ему, ни результата видно не было, директор нервничал. — Я к чему это? К тому, что и общая беда не всегда объединяет, дурак может остаться в стороне из чисто дурацких побуждений: вы там натруждайте горбы, а я здесь погляжу, может, что и выгадаю, он мнит себя умным и хитрым…

С последней сессии Совета экологов Сатон вернулся злой и неспокойный. Он говорил о бессилии Ассоциации, которое порождено идеологией невмешательства, о том, что решено ждать неких эволюционных перемен, которые неизвестно когда наступят, а пока только продолжать работу и смиренно чистить то, что можем очистить. И, что симптоматично, представителя Джанатии на сессии не было, ему, видите ли, не разрешили выезд из страны по каким-то формальным причинам. А на сессии снова жевали старую жвачку о том, что Совет который раз снова предлагал Джанатии бесплатную энергию, предлагал финансировать переход на безотходную технологию. И снова Джанатия ответила отказом без объяснения причин. Плавучие санитарные заводы Ассоциации с очисткой вод не справляются, поскольку находятся за пределами двухсотмильной зоны, а в воздушный бассейн Джанатии вообще доступа нет.

— Не понимаю, — сказал кто-то из сотрудников. — И не хочу понимать мотивы, побуждающие отказываться от экологической помощи. Пожалуйста, распоряжайтесь своими недрами как вам угодно, но загрязнение океана — это уже не частное дело, это касается всего человечества, я не говорю о кислотных дождях, которые сводят на нет усилия береговых центров ИРП. И человечество должно вмешаться. Если нужно — силой!

— Согласен! — Сатон прикрыл налитые яростью глаза. — Все береговые центры жалуются на прогрессирующее загрязнение океана. Святые дриады, как говорит Олле, каких усилий стоило создание Ассоциации государств на экологической основе! А введение нормированного распределения благ? Лучшие умы человечества десятилетие убеждали это самое человечное добровольно возложить на себя бремя самоограничения. Добровольно, пока потребление не сошло к нулю в результате гибели природы, от коей кормимся. Сейчас для большинства на планете звучит как нонсенс мысль, что для перемещения одного человека можно затрачивать мощность сотни лошадей, но вспомните, еще недавно казался совершенно невозможным отказ от личных автомобилей. Однако и это невозможное стало возможным. Нет вопроса: или-или. Человечество не может решать в пользу своей гибели. Но сейчас ассоциированный мир, по сути, стал заложником у нескольких тысяч кретинов, составляющих правящую касту Джанатии. Ликвидировать бы всю эту лавочку, разогнать всю эту сволочь, которая вынуждает людей дышать фторидами ради сохранения собственной власти. Но в Совете мнение одно: насилия на Земле ни при каких условиях больше не будет. Совет экологов — организация хотя и надправительственная, но юрисдикция Совета распространяется только на государства, ассоциированные на экологической основе. Вмешательство по линии ООН тоже исключается…

— Скоро детям искупаться негде будет. Не знаю, как там по линии Совета и ООН, но лично я этого терпеть не стану. Перед детьми, понимаешь, неудобно. Спрашивают: воспитатель Нури, а чем нефть отмывается? Та, что в песке на отмели…

— Все могут быть свободны, спасибо! — сказал Сатон, неожиданно прерывая совещание. — Нури прошу задержаться.

Когда кабинет опустел, директор вышел из-за стола.

— Слушай, Нури! Будь я на сотню лет моложе, я бы попытался. Да, я вице-президент Совета. Да, я понимаю всю меру ответственности, да. Да! Да! Но как частное лицо кто может запретить?

Нури смотрел на Сатона с удовольствием. И в обычном состоянии не по возрасту экспансивный, директор сейчас кипел.

— Что-то можно сделать?

— Не знаю! Но сидеть и ждать неизвестно чего… Хотя бы разобраться, в чем там дело. В Джанатии сильные экологи, но уже вторая сессия Совета проходит без них, они там обложены со всех сторон…

Сатон ходил по ковровой дорожке, аккуратно огибая кресло, в котором угнездился Нури.

— Обложены, — повторил Сатон.

Со стола на подлокотник кресла вспрыгнул институтский ворон, нахохлился. Нури ногтем почесал ему затылок, не к месту подумал, что они, директор и ворон, вроде даже ровесники, и устыдился никчемных мыслей.

— Обложены! — третий раз с нажимом сказал Сатон.

— И? — Нури рассматривал птицу. Ворон совсем сомлел и покачивался на подлокотнике, слабо взмахивая крыльями.

— И там, конечно же, как и должно быть в полицейском государстве, зреют силы сопротивления, а что мы о них знаем? Идет борьба за выживание, ибо население все более страдает от отравления среды. Судя по всему, положение небывало обострилось, и вот в этот момент правительство, взяв под жесткий надзор наиболее авторитетных экологов, по сути, обезглавило движение. И если раньше Совет через региональную организацию экологов мог хоть как-то влиять на ситуацию в Джанатии, то теперь мы бессильны… Конечно, у меня есть личный канал связи с вице-президентом Совета от Джанатии. Они очень сдержанны в оценках внутреннего положения, но на днях впервые заговорили о помощи.